Замуж за ревизора
Шрифт:
Некоторое время все трое сидели молча. Вернее, молчали Сэдрик и Мэри, а Арон, смачно чавкая, уплетал уже вторую порцию. Мэри знала — молчание это самый верный и лучший курс для семейного ужина. Так этот вечер и следует закончить: молча. Но любопытство все же взяло верх.
— Вы уже были женаты? — спросила Мэри у Сэдрика.
Тот усмехнулся. Будто ожидал от Мэри подобного глупого вопроса.
— Трижды, — ответил он. И более ничего.
Мэри же стало немного не по себе. Встретить вдовца на своем пути не было редкостью. Женщины погибали от родов, да и от других болезней. Но чтобы милый губернатор загнал в гроб аж троих? Тут надо быть либо особо не везучим, либо… Словно читая ее мысли, супруг улыбнулся, но не проронил ни слова. Желания же расспрашивать дальше у Мэри не было никакого. В голове крутилось лишь то,
Глава 10
После ужина, помыв посуду, Мэри была вынуждена столкнуться с ещё более серьезной задачей, чем разгадать тайну трёх предыдущих почивших жён своего нелюбимого мужа. А именно: ей предстояло пережить ночь. И если вчера ее суженный был столь пьян, что его не подняла бы и самая красивая женщина королевства, то сегодня Мэри не рассчитывала на такое везение.
Про супружеский долг девушка знала не понаслышке: жаловались или же хвастались подружки, пара тётушек пыталась научить уму-разуму, книжки всякие попадались, козочек-овечек на ферме видела, да и вообще — в свои двадцать Мэри была девицей образованной. Но не искушённой. А отдаваться кому попало (несмотря на то, что замуж она вышла именно так) Мэри не собиралась. Ситуация же осложнялась тем, что в доме губернатора было лишь две спальни. И свободную комнату, на которую Мэри так рассчитывала днём, пришлось отдать Арону. Теперь спальня оставалась одна. С единственной кроватью. А темноволосый супруг, направляясь в свой кабинет, с ехидной улыбкой заявил, чтобы Мэри пока «грела постель». Долбануть бы его чем за такие слова…! Но если подойти ко всему с формальной точки зрения, бить супруга сковородой по голове было не за что. Он-то имел полное право на теплую постель. Всё-таки он губернатор и это «дом губернатора».
Что же до «супружеского долга», то тут Мэри сдаваться не собиралась. Если она не консумирует брак, то, возможно, удастся подать в королевский суд за разводной грамотой. Конечно, это будет ужасный позор для нее как для девицы, и после такого её никто больше замуж не возьмёт… Только если быть откровенной с собой, то бесприданницу без семьи не слишком охотно привечали даже родственники. Не то чтобы кто-то звал в жены. Поэтому Мэри стойко намеревалась дожить до утра. И выспаться. Что же до супруга-душегуба-губернатора… Кажется, она все же видела в его кабинете краем глаза маленькую кушеточку. Так что — дом она протопила, его сыну комнату подготовила, ужином всех накормила и посуду сама намыла, а уж «греть постель» — это увольте. «Предположим, я обиделась, что он не помог с посудой,» — решила Мэри, закрывая спальню на внутренний ключ и придвигая к двери комод (на всякий случай).
Сэдрик тем временем так же был весьма обеспокоен «постельным вопросом».
За последние несколько лет он бывал женат уже три раза, и каждая из его жен так или иначе пыталась соблазнить муженька. Методы были разные: от давления на жалость до откровенного и неприкрытого соблазна. При этом, конечно, каждая из жён не стеснялась показывать свои достоинства. Корсеты, яркий макияж, завитые локоны волос. Всем этим его прекрасная новая супруга вполне отличилась вчера. Хотя сегодня Сэдрику показалось, что ему подсунули другую девушку: скромное платье, волосы, заплетённые в простую косу. Вела она себя тоже весьма загадочно: даже делала вид, что хочет сбежать от него. Интересная стратегия. Но в том, что вечером девушка так или иначе пойдет в наступление, Сэдрик не сомневался. Так действовали и жены и просто периодически подсылаемые к нему девушки. Наученные дядюшками, маменьками и прочими родственниками, они пытались откровенными декольте и губками-бантиками восполнить проблемы в хозяйственных книгах и отчётах селений, где руководили их дорогие родственники. Жалкое зрелище.
Сэдрик ни одну из них как мужчина не трогал. По трем причинам. Первая (и возвышенная) была проста: такой тип девиц его не интересовал. Во-вторых, его разводные грамоты действовали лишь при условии того, что девушки оставались чисты и брак с ними не консумирован. Ну и последнее: Сэдрику было немного противно и брезгливо. Кто знает, сколько проверок других ревизоров девушки прошли до него?
Но играть роль хорошего супруга тоже надо было. Ибо заставлять нервничать господина Хендрикса раньше времени Сэдрик не собирался. А в том, что старикашка будет пристально
Интересно, что ждёт его за дверью их спальни?
Жена номер один, дочка проигравшего половину своего (да и чужого) состояния барона, сперва притворилась, что она чрезмерно набожна. Показательно попросила Сэдрика помолиться с ней Вальтеру-дракону, но едва Сэдрик углубился в свои раздумья, как жена, воспользовавшись замешательством, набросилась на него словно дикая кошка. И остаток ночи Сэдрику пришлось провести взаперти в молельне — единственном месте, где молодая супруга не решилась его преследовать. Жена номер два решила сразу играть ва-банк. У Сэдрика, безусловно, были женщины до нее, но воспоминание о второй и ее пеньюаре до сих пор заставляло его краснеть до кончиков ушей. Спасением от подобной мадам служило лишь одно: в самый ответственный момент, когда хитрая девица уже подбиралась к нему, чтобы обесчестить, Сэдрик кинулся в окно. Это разом решило проблему остальных ночей, ибо Сэдрик сломал ногу и, когда юная жена приходила к нему вечерами, притворялся, что у него жуткие боли.
Третья хотела взять его жалостью. Строила невинную овечку, которая пошла на все только ради папеньки. Плакала так, что почти затопила слезами спальню. А когда Сэдрик попытался немного утешить ее, взяла да повисла у него на шее словно пиявка. Было сыро и не очень приятно. Поэтому Сэдрик сказал, что сейчас сходит ей за носовым платком, а когда вернётся… Но он не вернулся. Ни в ту ночь, ни в последующие. Уловка с «пьяным спящим мужем» была отличным прикрытием. Так же, как будет и сегодня.
Сэдрик подошёл к двери в спальню, взялся за ручку, толкнул дверь…, но та не поддалась.
— Мадам? — позвал Сэдрик.
— Да? — отозвалась его супруга из-за двери.
— Откройте дверь.
— А разве она заперта?
— Проверьте сами.
За дверью послышались лёгкие шаги. Ручка слегка дернулась, но больше ничего.
— Ох, кажется и правда заперта! — отозвалась госпожа Скрол номер четыре. — Какая я непутёвая! И никак не могу найти ключа. Что же нам теперь делать?
Сэдрик усмехнулся. Голос жены звучал наиграно, и было ясно: она прекрасно знает где ключ.
— Что делать? — повторил Сэдрик ее вопрос. — Ну я, пожалуй, могу либо залезть в окно, либо спуститься к вам по дымоходу.
— Увы, я разожгла камин, а окна, кажется, заперты на засовы, а те заржавели. Даже сегодня днём никак не могла открыть их, чтобы впустить хоть каплю свежего воздуха.
— Какая жалость! Неужто мне, вашему законному супругу, придётся спать в кабинете? — осведомился Сэдрик.
— Увы, — ответила девушка за дверью и, зевнув, прибавила: — Как это ужасно. Я буду переживать и не сомкну глаз до утра. Доброй ночи.
Последнее было сказано настолько безапелляционно, что Сэдрик понял — разговор окончен. А он даже не успел притвориться пьяным. Но диван в кабинете так диван в кабинете. Этот вариант Сэдрика вполне устраивал. Только вот… что за игру затеяла племянница старикашки Хендрикса? Стоит присмотреться к ней получше.
Глава 11
Утро Сэдрик встретил абсолютно не выспавшись. Кушетка в кабине была маленькой и неудобной. Возможно, в этом и был план Хендрикса: чтобы его племянница не давала спать новому губернатору и тот был слишком сонным для проверок? Впрочем, сам Сэдрик знал несколько иные способы, чтобы не дать человеку выспаться. Хоть и не мог мысленно не похвалить жену за изобретательность. Девушка встретила его в столовой, конечно же, свежая, аккуратно одетая и с самой милой улыбкой на устах.