Замуж за ревизора

Муравьева Ирина Лазаревна

С этим Арон, яблоки и булочки исчезли в кабинете Сэдрика.

Кати посмотрела на Мэри.

— Это правда, госпожа? — робко спросила она.

Мэри пожала плечами:

— Про отца Арона? Да, вполне.

Кати задумалась, замолкла и отправилась чистить картошку, размышляя, что столичные господа то же оказывается ведут себя как бройтовские парни.

Мэри же посмеялась про себя и, прихватив захваченные недавно у доктора Вика плакаты и бумаги, направилась в храм Вальтера.

Марта вся была в нетерпении: последние несколько дней она так часто крутила в голове план с обвинением Мэри в ведьмовстве, что теперь сама поверила своей выдумке и твердо была уверенна, что стоит ей заглянуть в спальню к треклятой ведьме, как она найдет там и котел и зелье, которым та опоила губернатора.

Оставалось

только дождаться удобного случая. Но в маленьком доме губернатора при башне Бройте всегда была куча народу: глупая гусыня Кати, ни капли не знающая себе цену даже по меркам Марты, вредный сынок губернатора, изводить которого Марта собиралась под номером два, когда уже женит на себе его папочку, сама Мэри, постоянно что- то делающая и нагло требующая, чтобы и другие работали. Пффф…И это не считая псины, которая все время собиралась укусить Марту. Но вот настал долгожданный день, когда вполне можно было осуществить задуманное: Сэдрик взял сына на рыбалку, его противная пока-еще-жена ушла в храм, а Кати занималась стиркой на улице. Поэтому Марта, даже не думая выполнять оставленное для нее задание помыть пол, направилась на второй этаж. В спальню хозяев. Конечно, перед этим она предусмотрительно взяла связку ключей от дома, висевшую возле входной двери в прихожей. Но это не понадобилось: комната оказалась открыта. Внутри было весьма уютно, чисто и… будто бы чего-то не хватало. Аккуратно застеленная кровать. Столик, на котором лежали расческа, шкатулка и небольшое зеркальце. Цветочки в вазочке. Поздние крокусы. Их вчера принес жене губернатор… Видно эта серая мышь его хорошо околдовала. Но все это было не тем, за чем Марта вторглась в личные покои губернаторской четы. Ей нужны были доказательства, что жена губернатора ведьма. А если Марте было что-либо нужно, она не брезговала методами достижения цели.

Поэтому первым делом она открыла сундук, который тоже, по наивности хозяев, оказался не запертым. Однако там не было ничего подозрительного: пара весьма посредственных платьев, чулки, нижнее белье… Все блеклое, очень обыденное. Ни корсетов, ни кринолинов. Хотя, Марта вынуждена была признать, что в корсете хозяйка, с ее тонкой талией, точно не нуждалась. Но это конечно не означало, что та не ведьма и талия не наколдованная. Разочарованная, Марта захлопнула крышку сундука.

Следующим местом, где она решила поискать, было пространство под кроватью. Ей ли было не знать, что именно в этих темных уголках обычно хранились самые смачные секреты. Например ее матушка держала под кроватью шкатулочку, в которой лежала флакончик с заветной водицей, помогающей не понести лишний раз. А у отца под кроватью стояла бутылка огненной воды дядюшки Гейба. Кровать у родителей конечно была общая, а «тайники» располагались с разных ее сторон. Так и жили они весьма счастливо, прихлебывая каждый из своей фляги.

Под кроватью же губернаторши Марта обнаружила огромную сумку, а в ней — десяток бутылочек, разные мешочки с травами и порошками, какие-то коренья и маленькую черную книжку, испещрённую мелким почерком с завитушками. На некоторых страницах книжки были нарисованы цветы и растения. На других — части тела людей: руки, ноги, головы, уши, глаза. Было даже сердце. Не сердечко, как у всякой порядочной девочки в дневниках, а самое настоящее человеческое сердце. Словно рисовавший вынул орган из чьей-либо груди и делал набросок с натуры.

Глаза Марты загорелись: вот они — доказательства! Как правильно она поняла, что Мэри ведьма! Как ее, Марту, восславят, когда она разоблачит эту приспешницу Тира! Знать бы ещё, чем та опоила губернатора?

Марта рассмотрела флакончики с жидкостями. Ей отчего-то казалось, что приворотное зелье должно храниться именно в флаконе. Желательно в виде сердца. Но такого у ведьмы не нашлось, и поэтому пришлось приоткупорить каждый из них и понюхать. Задание было не быстрым, содержимое флаконов пахло очень по-разному, но к своей цели Марта не приблизилась ни на шаг. В итоге девушка отлила себе в флягу немного жидкости из самого большого флакона, руководствуясь той логикой, что если бы она варила любовное зелье, то уж точно сделала бы его побольше, с запасом. А проверить эликсир ли это любви можно будет на любом

парне в таверне. Удовлетворившись своей разведкой, Марта уже собиралась покинуть место преступления, как взгляд ее снова упал на шкатулку на столе. Не стоит упускать даже мелочи! — подумала Марта и, движимая азартом и женским любопытством, открыла крышку.

В шкатулке лежали шпильки для волос с жемчужинами — те самые, что были на Мэри во время ужина с гражданами Бройте, медальон и еще какой-то перстень. Последний был мужским. Видимо с предыдущей жертвы, — подумала Марта, взяв вещицу в руки.

Перстень был достаточно простым на вид, однако Марта безошибочно определила белое золото. На перстне красовался рисунок: свеча в окне. Марту рисунок и его символика заинтересовали меньше факта того, что перстень был из белого золота. Она положила его на место и взяла кулон.

Более безвкусной вещицы она в жизни не видела! Какой-то черный камень на цепочке. Ни узоров, ни обрамления — ничего красивого. Украшение под стать ведьме.

— Что ты тут делаешь? — услышала Марта чей-то строгий голос.

Она подскочила от неожиданности, выронила кулон, но в дверях оказалась всего лишь Кати.

— Я …мою пол, — придумала Марта.

Кати посмотрела на нее с осуждением.

— Если после твоей уборки хозяева не досчитаются чего-либо, я не буду молчать, — сказала она.

Марта рассмеялась.

— Очень надо! Здесь одни женские тряпки …

Тут она осеклась. Вот чего не хватало в комнате! Мужских вещей! И комната была слишком опрятная, для того чтобы в ней жил мужчина. Неужели губернатор не спит со своей супругой?

Марта готова была танцевать, но ее планам не суждено было сбыться, так как ровно в этот момент весь Бройте тряхнуло мощной волной землетрясения.

Глава 37

Когда Мэри пришла в храм, там было уже достаточно народу. Большая часть, конечно, пришла посмотреть на жену нового губернатора, а кто-то просто от скуки. Но людей было много больше, чем ожидала Мэри. Коленки девушки затряслись, а во рту пересохло. Ее план внезапно показался очень и очень глупым. Действительно: зачем ей это? Бройте прекрасно жил по своим устоям, и если здесь считалось нормой исповедоваться сидя на коленках у священника, то зачем Мэри вмешиваться в эту милую городскую традицию? Впрочем, один взгляд на преподобного Амира вернул Мэри ее решимость: напыщенный индюк, то и дело бросающих косые взгляды на хорошеньких прихожанок, тогда как его прямой обязанностью было если и не оберегать каждую из этих девиц от порока, то по крайней мере быть добрым советчиком, а не злоупотреблять своим положением.

Итак, Мэри прошла к кафедре и, не дожидаясь представления от преподобного Амира, поприветствовала горожан Бройте.

— Я очень рада, что вы все решили прийти на первое занятие нашей «Школы просвещения», — улыбнулась она, — надеюсь вы найдете полезной и интересной ту информацию, что я хочу рассказать. Преподобный Амир, — Мэри посмотрела в сторону священника, — был столь любезен, что согласился помочь мне в проведении этого небольшого занятия. Не так ли?

Священнослужитель с кислым видом кивнул.

— Он же, — продолжила Мэри, — подсказал мне, что в Бройте давно не говорили о грехе.

Народ смотрел на Мэри с явным разочарованием. Некоторые даже приготовились уйти. Сама Мэри их в этом очень понимала: тетушка Салли обожала лекции о грехе. Она могла читать их часами. Длинные, нудные, не выносимые. Что должен или не должен делать любой благонравный человек? Как ему полагается вести себя с его ближними? И так далее, и тому подобное. Однако все эти знания отчего-то не возымели должного эффекта, когда тетушка решила выставить племянницу из дома перед самым началом холодов. Мэри подозревала, что для тётушки Салли слова и нотации шли отдельно, а жизнь — текла совершенно иным руслом. Поэтому надоедать скучными лекциями, которые пройдут мимо ушей и никак не помогут ориентироваться в жизни — Мэри не собиралась. На днях она заручилась поддержкой и помощью доктора Вика, с которым на почве интересов к врачеванию нашла много общего, а на почве не любви к преподобному Амиру сошлась ещё ближе. И вместе они решили устроить для граждан Бройте много более практический сеанс.