Записки опального директора

Гимельфарб Натан

172

Перед новогодним праздником мы получили короткое, но бодрое письмо от Вовочки. Он писал, что ему предложили инженерную должность в фирме, занимающейся проблемами керамики. Работа была не совсем по специальности, но тем не менее ему было приятно сознавать, что его знания и опыт, наконец, были востребованы.

Наметился прогресс и у Риточки. Она уже прилично говорила по-английски и полностью всё понимала. В магазине, где она продолжала работать, оценили её способности к дизайну, стали поручать самостоятельную работу и повысили зарплату.

Возросший доход позволил им снять квартиру с тремя спальнями в хорошем и благоустроенном районе города. Они смогли

обзавестись некоторой мебелью и купить необходимую одежду, обувь и другие товары для себя и детей, которые учились в престижной школе и имели большие успехи в учёбе.

Теперь, когда они почувствовали себя немного увереннее, изменилось их отношение и к вопросу нашего выезда. В определённой мере этому способствовало всё ухудшающееся положение в республиках бывшего СССР.

В письме были конкретные советы относительно подготовки к отъезду. Они касались отправки багажа, распродажи имущества, приобретения необходимой одежды и обуви, а главное - обмена денег.

Рита советовала беречь доллары, которые нужны будут перед отъездом для покупки билетов и на первое время жизни в Америке. Здесь, писала она, все должны иметь свою машину. Без этого не могут обойтись не только богатые, но и бедные. Город занимает большую площадь и автобусы ходят по определённым маршрутам, ими не всегда можно добраться куда следует, а проезд стоит дорого. Она рекомендовала мне легализовать советское водительское удостоверение, которым я смогу воспользоваться какое-то время, так как жизнь придется начинать с покупки автомобиля, который там является предметом первой необходимости.

И ещё они советовали беречь себя и детей от болезней. Больных Америка не принимает и бесплатной медицины у них нет. Предупредили и о необходимости запастись советскими медикаментами на первое время.

Советы были полезными, но трудно выполнимыми. Предстояли сложные проблемы. Главной из них, конечно, была финансовая. Крупных сбережений у нас никогда не было, а небольшие деньги, которые мы хранили в сбербанке на чёрный день, съела инфляция. Расходы же предстояли большие.

Немало и других непростых вопросов предстояло решить перед отъездом, но решение наше было твёрдым: мы едем в Америку!

173

В ПКБ и в ПО мясомолочной промышленности всё ещё не догадывались о моём предстоящем отъезде. Я не давал для этого повода и работал в полную силу. Несмотря на трудное финансовое положение предприятий, заказов на проектирование хватало, что обеспечивало устойчивое экономическое положение нашего бюро.

С нового года мы смогли вновь повысить зарплату. Она росла в ногу с инфляцией и это позволило сохранить кадры ведущих специалистов. Моим заместителем на протяжении последних десяти лет был Анатолий Васильевич Бугаенко. Он закончил пищевой институт на Дальнем Востоке и очень мало поработал на предприятиях отрасли. Ему нравилось проектирование и он прошёл путь от инженера-технолога проектного отдела до главного инженера ПКБ, постепенно расширяя свой кругозор и повышая квалификацию. Анатолий Васильевич отличался усердием, усидчивостью и работоспособностью. Был строгим и принципиальным с подчинёнными, требовал от них дисциплины и порядка. Однако, несмотря на эти и другие положительные качества, многие в ПКБ его почему-то недолюбливали.

Большим авторитетом и уважением в коллективе пользовался другой мой заместитель - главный конструктор проектов Сергей Максименко. Он пришёл в ПКБ после окончания Могилёвского машиностроительного института и буквально за несколько лет вырос с инженера-конструктора третьей категории до главного специалиста. Сергей Евгеньевич одинаково владел проектной и конструкторской работой, но охотнее брался за творческие разработки, где в большей мере проявлялись его

инженерные способности.

Когда, в последнее время, я всё чаще задавался вопросом о своём преемнике, то всё же отдавал предпочтение Бугаенко.

На своём месте были и руководители отделов: Аверьянов, Батютов, Гаюк, не говоря уже о Софье Ароновне Дольниковой, которая оказалась бесценным работником и ведущим специалистом по экономике и финансам.

Можно было не сомневаться в том, что если моему преемнику удастся сохранить эти кадры, ПКБ, и после моего ухода, останется на плаву и преодолеет любые трудности только зарождаюшейся рыночной экономики.

Мне было легко и приятно работать с моими подчинёнными. Как и раньше, не чувствовал никаких проблем и в отношениях с руководителями объединения, предприятий и организаций отрасли. С Мигурским старался не контактировать и все вопросы, по-прежнему, решал с его заместителем Исайкиным.

Хорощие отношения сохранились с руководителем ведущего предприятия отрасли, Попсуевой, которая постоянно относилась ко мне с подчёркнутым уважением и старалась во всём помочь. Когда в городе стало трудно с продуктами, она организовала доставку в ПКБ колбасных изделий и других дефицитных мясопродуктов и мы могли купить их по недорогим ценам. Нередко нам перепадали и другие товары, которые она добывала по бартерным сделкам для своих работников.

Недавно по её инициативе отмечалось двадцатилетие санатория-профилактория “Реста”. Несмотря на то, что я уже полтора десятка лет этой здравницей не занимался, на торжествах не только отметили мои заслугах в её строительстве и развитии, но посвятили этому значительное место в стихотворном сценарии, талантливо сочинённом главврачём Дидиковым и его заместителем. Мне оказали большие почести, вручили Почётную грамоту и памятные сувениры. О заслугах Попсуевой в здравоохранении работников комбината на юбилее почти никто и не вспомнил. На это, согласитесь, способен не каждый директор. Мигурскому, по крайней мере, такое было не дано.

Продолжалось творческое содружество со многими ведущими научными и конструкторскими организациями отрасли, внедрение на предприятиях наших разработок и изобретений. За некоторые из них мне выплатили авторское вознаграждение, которое исчислялось трёхзначными цифрами и раньше могло бы оказать заметное влияние на наш семейный бюджет, но теперь, когда деньги обесценились, моему финансовому положению это не очень помогло.

Готовясь к предстоящему увольнению с работы, я стал постепенно возлагать всё больше директорских функций на своих замов. Они теперь сами разрабатывали тематические планы, анализировали работу отделов и служб, участвовали в решении финансовых вопросов, которыми раньше занимались только мы с Софьей Ароновной. Даже на многие совещания в ПО и управление мясомолочной промышленности Агропрома БССР я стал направлять вместо себя Бугаенко или Максименко (в зависимости от тематики рассматриваемых вопросов).

Первым изменения в стиле руководства ПКБ заметил Исайкин, который, с присущим ему тактом, не замедлил выяснить у меня причины возросшего доверия к моим заместителям. От него, непосредственного руководителя, доброго и отзывчивого человека, нельзя было больше скрывать моего намерения оставить работу, и я признался ему в этом, сославшись на возраст (мне шёл уже 68-й год) и на состояние здоровья.

Иван Михайлович горячо и искренне убеждал меня в том, что моей работой в объединении и Агропроме очень довольны, утверждал, что не представляет себе, как они обойдутся без меня и как я смогу жить без работы. Он просил остаться в должности хотя бы до моего семидесятилетия, но когда понял, что решение моё твёрдое и причины убедительны, предложил съездить в отпуск, отдохнуть и вернуться к этому разговору в конце лета.