Записки. Том I. Северо-Западный фронт и Кавказ (1914 - 1916)

Палицын Федор Федорович

Сегодня великий князь обещал мне дать свои соображения о дорогах. Из сказанного понял, что он желает сделать проезжей дорогу Пельмюр – Киги и укрепиться севернее, дабы, нажимая с N W, бить с востока, по-видимому, на Чоглик.

Зимой это будет мудрено, надо постараться подготовиться к этому еще теперь и без особенного нажима от Киги. Все это хорошо, если возможно будет устроить и урегулировать подвоз. Зимой это будет еще труднее, ибо снега велики, на колесах трудно, о полозьях наши заготовители не думали, я на вьюках подвезем мало.

В прежних поездках я знал, зачем еду, и предметы обсуждения и дела были определенные. Вероятно, сегодня выясню это.

Янушкевич донимает совещаниями. По два совещания в день, с привлечением массы народа. Все о перевозках. Все это импонирует

с внешней и публичной стороны. На мой взгляд, это бестолочь и потеря времени. Кто не знает, что ему делать и как делать, тот совещается. Но с внешней стороны красиво и все довольны, что они участники дела, не замечая, что время уходит.

20-IX-16 вечером

В штаб армии поеду завтра. Карнаухов не закончил свои работы. Совещание кончается сегодня. Нового ничего нет. В правящем мире Протопопов {196} заменил Хвостова {197} . Протопопов – бывший конногренадер, товарищ председателя Государственной Думы, бывший докладчик закона о военной повинности. С внешней стороны корректен. Мои наблюдения во время председательства им особого совещания и по мелочам таковы, что выбирать его на государственную должность не решился бы. А впрочем, может быть он и обладает качествами государственного деятеля. При таких частых переменах, кто только не попадает на должность министра. Не удивительно, что мы начинаем подходить к министрам иного типа. Если бы выбор падал на очень дельных и очень цельных людей – хорошо, а если будут политиканы, то постепенно и требования установятся на политиканов и будут проходить – пройдохи.

196

Протопопов Александр Дмитриевич (1866–1918), действительный статский советник, депутат 3-й и 4-й Государственной Думы (1909), с августа 1915 – Особого совещания для обсуждения и объединения мероприятий по обеспечению топливом (Осотопа); с 16.09.1916 – управляющий министерством внутренних дел, с 20.12.1916 по 28.02.1917 – министр внутренних дел. Расстрелян в период красного террора.

197

Хвостов Алексей Николаевич (1872–1918), действительный статский советник, представитель фракции правых в 4-й Государственной думе; с 26.09.1915 по 03.03.1916 – министр внутренних дел. Расстрелян во время красного террора в сентябре 1918.

4-го октября

30-IX вернулся из Эрзерума. Моя поездка, мне кажется, дала несколько результатов: 1) Юденич поехал на фронт (южный) и 2) и главное, он не только согласился, но сам в конце концов сказал, что 2-ю турецкую армию надо разбить, и что это наша священная обязанность. Об оперативной части доложил великому князю письменно рапортом 30-IX и 27, а обо всем остальном, о нуждах и т. п. устно великому князю, Янушкевичу и Болховитинову. Сомневаюсь, чтобы сделали, не говорю все, но половины, что предлагал, но кое-что будет.

Не скоро, однако, при нашей бесхозяйственности закончена будет подготовка. Многого уж очень не достает. Самый тревожный вопрос это сенной. И вообще, многое, о чем говорилось в марте, не сделано. Много разных исполнителей и все автономные, а настоящего хозяина нет. Та к дело поставлено. Добрый хозяин не только заказывает или предлагает заказ, но неусыпно следит за его исполнением. У нас иначе нельзя. А мы привыкли заказывать, но не следить и выходит, как вышло с сеном. Обещали 4 или 7 млн. прессованного сена в Закавказье, а осенью не клока. Тоже и в Пассинских равнинах; кое-что покосили войска. Теперь приходится возить на 350 верст сено.

Вернувшись из Эрзерума, явился великому князю и от него узнал, что государь 29-IX телеграфировал ему, спрашивая уступить меня для назначения меня на место Жилинского. Великий князь ответил, что нужен, но служба государю важнее,

а что если не надо немедленно, то 4-X выеду. Государь указывал на прибытие не позже 10-го. Я выехал сегодня, закончив мои работы по Кавказской армии.

5-го октября. Баладжары

Из-за крушения у стрелки стоим здесь с часу ночи. Теперь скоро 8 утра. Движение пойдет неправильное и с большим опозданием.

Сообщение, сделанное мне 30-IX, было более чем неожиданное, но я принял его, как стал принимать все, спокойно. Такова моя участь на старости лет, что кидают, не спрашивая, с одного конца на другой. Взволновало меня доверие государя и уверенность его величества, что, как солдат, исполню все. Великого князя интересовало, что же будет с Жилинским; какие-то у него есть слухи о назначении его военным министром. Лично мне все равно, но если будет, не поздравляю все сложное дело, которое ему будет поручено. Он слишком занят собой, своим личным Я и своими интересами, а затем это продукт той ненавистной по ее вреду служебной жизни и отношений, которые выработались в Главном штабе и в других бумажных учреждениях Военного министерства. В оперативном отношении считаю его величиной отрицательной, на основании его работы генерал-квартирмейстера до Японской войны и главнокомандующего Северо-Западным фронтом в начале этой войны. Понятно, у него есть и достоинства, но я их не знаю.

Чем он будет не мое дело, не думаю, что успешно справится с военным министерством теперешнего времени; ему будет трудно. Но возвращаюсь к себе. Значит, надо ехать во Францию. Круг ведения мне неизвестен, но в Ставке буду хлопотать, чтобы все военные интересы, скопившиеся там, были бы в моих руках – войска, агентура, ход заказов.

При нашей разрозненности нелегко это будет, а между тем считаю это для дела необходимым. Обстановка мне немного известна. С другой стороны, наше военное положение должно быть изучено в Ставке, наше внутреннее положение и ресурсы страны должны быть освещены до моего отъезда. Таким образом, предстоит кропотливая работа в Ставке и в Петрограде. Ее надо кончить скорее, чтобы отправиться к месту скорей. Самое путешествие трудное и не безопасное. Хватит ли на все моих сил. Как никак, а через 23 дня мне будет 65 лет.

Если бы спросили, я бы сказал, что года мои не позволяют согласиться на это почетное и трудное дело, но меня не спросили, а сопротивляться не в моих правилах. Значит, на то воля Божья. Снесся с домом. Согласится жена {198} , поедем вместе. Она сильна, и своим знанием языков может быть мне и делу полезна. Но захочет ли? Поездка не удовольствие. Приеду и переговорим. Замечу, что желает принести жертву, – попрошу остаться. И здесь ей много дела с Мари {199} , с домом и Травиным.

198

…жена… – Анна Михайловна Палицына, урожденная Скалон, с 24.04.1916 – вторая супруга Ф.Ф. Палицына; в первом браке замужем за Артуром Блезе.

199

…много дела с Мари… – вероятно имеется в виду Мария Брадке, сестра Надежды Вячеславовны – жены сына Федора, трагически погибшего в 1909 г.

В 8 часов 5 мин. утра тронулись дальше. Опоздали 6–7 часов.

8-го октября. Жлобин

Завтра рано утром надеюсь прибыть в Ставку, вместо 6 часов вечера сегодня. В Бахмаче не прицепили к скорому. Завтра, следовательно, узнаю, в чем дело и, может быть, почему остановились на выборе меня. Доверие, оказываемое мне его величеством, очень лестное. Великого князя очень интересует, что же Жилинский уходит, чтобы, как он предполагает, сделаться министром, или просто уходит. Мне это все равно. Министром он будет плохим – очень жаль, но я никаких предположений не делаю, и буду говорить о себе.