Запретное наслаждение
Шрифт:
Она принялась развязывать тесемки, и тут к ним быстрым шагом приблизилась пухлая женщина постарше.
– Ами! Ты, как всегда, несешь чепуху. – Повернувшись к Люси, она приветливо улыбнулась: – Рада познакомиться с вами, моя дорогая. Надеюсь, путешествие не сильно вас утомило. Проходите в гостиную, выпьем чаю.
– Спасибо, – невольно улыбнулась ей Люси. – До вас никому в голову не пришло предложить мне хоть чего-нибудь.
– Дейви! – всплеснула руками дама. – Чем ты занимался все это время?
Ей кажется,
– Проводил экскурсию по Крейгу.
– Но там же есть кухня.
– Тетя Мириам, это Люси Поттер. Люси, это моя тетушка, леди Керслейк.
– Глупости! – со смехом запротестовала дама. – Я и для вас буду тетей Мириам.
Люси не поняла, что это: утверждение или предсказание, – зато убедилась, что ей здесь рады.
– И как это ты решился? – обратилась Амелия к Дэвиду, когда они все направились в гостиную, а потом пояснила Люси: – Я ему сотню раз повторяла, что ни одна женщина за него не выйдет, пока он тут все не перестроит. Жуть, правда?
– Жуть, но вполне подходит для романа, – улыбнулась Люси.
– О, вы тоже любите читать? Я так просто обожаю, но жить в Крейге все равно не хотела бы.
– Даже ради любви?
– Ну, если ради любви, то конечно. У вас есть деньги, так что вы можете там все переделать.
– Амелия! – воскликнула леди Керслейк, усаживаясь в кресло.
– Но ведь это правда.
– Иди займись чаем, – велела ей мать и жестом указала Люси на маленький диванчик. – Присаживайтесь, дорогая. Хочу извиниться за своего мужа, он весь в делах. Вернется только завтра.
– Вот и хорошо, – сказал Дэвид, занимая местечко рядом с Люси. – Нас всех лучше принимать малыми дозами.
– Негодник, – покачала головой тетя Мириам, глядя на него с любовью.
В этом доме правят непринужденность и любовь. Неужели Крейг не может стать таким же?
– Мне понравилось, как Дэвид обустроил две комнаты в Виверне, – заметила Люси. – Гостиная немного похожа на эту.
– Но там красное дерево с золотом. Мне такое сочетание не по вкусу.
– Да, у вас цвета другие, но стиль похож.
Здесь стены над светло-коричневыми панелями обклеены бело-голубыми обоями, однако общий вид мало чем отличается. Вероятно, Дэвид этого и добивался, сознательно или нет.
Вернулась Амелия с подносом в руках, а за ней шла горничная с другим подносом. Тетя Мириам разлила чай по чашкам, а Амелия спросила:
– А в Лондоне едят сконы со сливками, как это принято в Девоне?
Она взяла нижнюю часть скона, намазала джемом и положила сверху сливки, густые, как масло, потом накрыла все это верхней частью, положив на тарелку, подала Люси:
– Попробуйте.
Люси чуть-чуть откусила и одобрительно закивала: более вкусных сконов она в жизни не ела. Они были воздушными и еще теплыми, – видно, недавно из духовки. Густые сливки буквально таяли во рту, а малиновый джем служил им прекрасным
– Божественно!
Тетка Дэвида просияла от похвалы и принялась рассказывать, как готовить топленые сливки. Люси слушала, догадываясь, что здесь все продукты, кроме чая и сахара, местного производства. А чай, вероятно, доставляется контрабандой.
Люси не была искусным кулинаром. По настоянию матери она научилась вести дом, но редко что-либо готовила. Конечно, всему можно научиться, но она предпочла бы заняться коммерцией, чтобы заработать денег и нанять хорошую кухарку.
В ходе беседы она поняла, что поместье все еще остается фермой, при которой имеется молочное хозяйство, маслобойня и сыроварня. Еще была пивоварня, и леди Керслейк делала фруктовые вина и готовила травяные лекарственные средства.
– А откуда в Крейг эль поступает? – спросила Люси у Дэвида.
– Из таверны в деревне, но и эта таверна, и та, что в Драконьей бухте, принадлежат графству.
– А молочные продукты?
– С ферм арендаторов, хотя они тоже принадлежат нам. Почти все вокруг, кроме самого поместья и его земель, принадлежит графству.
Люси кивнула, начиная понимать, как здесь все работает и каковы пределы ответственности Дэвида, а также обратила внимание, как сильно эта семья отличается от ее родственников с Ланкастер-стрит. Здесь тоже есть тетка и кузина, и обе любят поболтать, только высказывания Амелии отличаются содержательностью и здравомыслием, а у тети Мириам для всех и каждого находится доброе слово. Наверняка она тоже что-то не одобряет, только не демонстрирует всем свое недовольство. Если она и узнала, что Люси приехала в Черч-Виверн в одном платье, а в ее дом пришла в другом, то даже не упомянула об этом.
Когда все допили чай, леди Керслейк сказала:
– Амелия, доченька, отведи Люси в ту комнату, что мы для нее приготовили, и убедись, что у нее есть все необходимое.
Люси увидела, что Дэвиду не хочется расставаться, так же как и ей, что было удивительно: ведь они постоянно то встречались, то расставались. Правда, за последние несколько часов они так сильно сблизились, что теперь разлука кажется им пыткой. Люси была бы рада поцеловать его перед уходом, но понимала, что нельзя это делать у всех на виду.
Амелия привела ее в уютную комнату наверху и сказала:
– Комната Дэвида. – Но Люси и так догадалась.
Конечно, дело не в запахе Дэвида или каких-то его вещей, но все равно было ясно, что здесь жил он. Кроме того, в Крейге он попытался воссоздать эту спальню. На простых белых стенах остались прямоугольники от когда-то висевших здесь картин, которые сейчас наверняка находились в Крейге, в этом Люси не сомневалась. Простая мебель, вполне возможно, была новой, так как старую перенесли туда же. Даже кровать была застлана таким же лоскутным покрывалом.