Зарождение мистического пламени
Шрифт:
Когда все слова закончились, Люсинда склонила голову.
— Прости меня, Мег. Я была для тебя не очень хорошим другом.
— Это неважно, — я торопливо вытерла рукой глаза и отвернулась от неё.
— Нет, важно, — она протянула мне носовой платок. — Я была слишком погружена в свои собственные дела.
Озвучивание всех горестей, возможно, облегчило давление в моей голове, но слова больше не приносили реальной пользы.
— Ты не можешь ничего изменить. Факт в том, что я одна, и я устала бороться с армией тех, кто решительно настроен
— Я не хочу видеть твой провал, — Люсинда решительно мне улыбнулась. — И я знаю, что ты не провалишься. Ты сосредоточься на учёбе. Мэри оставь мне.
— Если бы я могла. Я основательно оскорбила её, и она нескоро это забудет. Она сказала, что я пошла в жену директора. Я даже не знаю эту женщину, но прозвучало это, как оскорбление, — сказала я.
— Что в точности она сказала? — спросила Люсинда, нахмурившись.
К сожалению, точные слова преследовали меня всю ночь.
— Она обвинила меня в том, что Уилл — мой любовник, затем сделала возмутительный вывод, что я также имею какие-то виды на твоего брата. Затем сказала, что директор Лоренс, может, и взял меня под своё крыло, но я на самом деле пошла по стопам его жены.
Люсинда засмеялась.
— Это не смешно.
— У тебя виды на моего брата? — спросила она, слегка склонив голову набок с лукавым любопытствующим блеском в глазах.
— Боже, нет! — по моей спине пробежала дрожь. Я её проигнорировала.
— Что ж, тогда не о чем беспокоиться, — Люсинда похлопала меня по колену. — Жена Лоренса, Эмма, всегда была доброй душой. Пойти по стопам Мэри Торнби было бы гораздо большим оскорблением. Мы должны её пожалеть, правда. Она питала чувства к Дэвиду с трёх лет.
— Что делает её опасной, — сказала я, снимая свою покосившуюся шляпку и кладя её на стол. — Что случилось с женой директора?
Люсинда сделала глубокий вдох, затем обречённо выдохнула.
— Мэри воскрешает давно ушедшую сплетню. Слухи об Эмме утихли как минимум пятнадцать лет назад. Может, даже больше. Я даже не знаю, почему Мэри затронула эту тему, разве что она хотела вызвать ощущение скандала, — Люсинда презрительно взмахнула в воздухе рукой. — Если бы у неё вообще имелся здравый смысл, она поняла бы, что ты никогда об этом не слышала. Вот тебе и словесная война. Она даже пушки толком зарядить не может.
Тут я фыркнула от смеха. И всё-таки это доказывало, что Мэри слишком охотно использует сплетню в качестве оружия.
— А что это за слухи? — спросила я.
Выражение лица Люсинды стало серьёзным.
— Если я расскажу тебе, я буду не лучше остальных. Никогда не было никаких доказательств чего-либо непристойного, только домыслы, основанные на ничтожных подозрениях, и я не могла поверить, что Эмма на такое способна. Всё, что тебе нужно знать — это то, что тебе никогда не стоит стыдиться своих чувств к Уиллу.
Я не стыдилась Уилла. Я никогда не стала бы этого делать, но так сложно напоминать себе, что следует чувствовать, когда столько всего встаёт на пути. Меня всё ещё не
— По словам леди Чэдвик, Дэвид и я обручены.
Я не знаю, почему сказала это. Думаю, что мне нужно было знать, что на это скажет Люсинда, и станет ли она тоже подталкивать меня к своему брату.
Люсинда посмотрела на меня, как будто прекрасно знала, о чём я её спрашиваю.
— К счастью, у твоей матери было достаточно здравого смысла, чтобы дважды отказать желаниям моего отца — сначала со своим обручением, затем с твоим. Поэтому она держала тебя подальше от Ордена, — взгляд Люсинды изменился, а выражение лица обременилось тяжёлыми мыслями. — Мой отец мёртв. Он больше не влияет на наши жизни. Мне следовало понять это ещё до того, как я устроила представление на его поминках. Я была так поглощена местью ему и моей матери, что чуть не погубила своих брата и сестру. Это не входило в мои намерения.
Она вздохнула.
— Выходи за кого хочешь, Мег. Я ни разу не пожалела о своём первом браке, и я знаю, что твоя мать тоже никогда не жалела о своём решении.
Я наклонила голову и уставилась на мозоль, начинающую формироваться сбоку указательного пальца.
— Я скучаю по Уиллу.
Люсинда кивнула.
— Знаю, что скучаешь. Он достойный мужчина, — она улыбнулась. — Не то, чтобы мой брат не такой.
Она встала и протянула руки, чтобы помочь подняться мне.
— Ты уже сделала больше возможного. Даже если бы у меня был шанс стать ученицей, сомневаюсь, что я справилась бы лучше тебя. Я знаю, что это трудно, но этот вызов не последний. Диверсант будет пойман, и всё снова встанет на свои места. Однажды это затруднение исчезнет, а твой успех засияет.
Я не знала, что на это ответить, и сомневалась, что вообще могла разговаривать.
Люсинда подняла шляпку.
— Теперь мы направляемся к поезду?
Она права. Я зашла слишком далеко, чтобы сдаться сейчас. Если я сдамся, то все усилия, которые я приложила, окажутся напрасными. Я покачала головой.
— Хорошо. Тогда мне следует вернуть это, — она достала из ридикюля письмо и протянула его мне.
Это было моё заявление об уходе из Академии. Миссис Бриндл так и не отправила его.
Глава 22
Я вошла в Академию с новым чувством цели. Когда я проходила мимо статуи Афины, держащей свой меч высоко над головой, мерцающий свет от движущегося цветного стекла создавал впечатление, что она внимательно наблюдает за мной. Я высоко подняла голову и кивнула ей, как одна женщина другой. Возможно, они возвели её на прекрасный пьедестал, но я намеревалась сделать так, чтобы мой след в Академии был таким же глубоким, как и её.
Ученики собрались в актовом зале, но было ясно, что мы там не останемся. Учитель Барнабас собрал нас в большую группу и велел не садиться.