"Зарубежная фантастика 2024-9". Компиляция. Книги 1-19

Шустерман Нил

– Что делают на этой фабрике?

– Сегодня? Сегодня эта линия настроена на садовые водостоки. Хм. – Он что-то недовольно захмыкал про себя, будто сообразив, что это не подходит к его величественному образу. Повернул голову и затрещал на межстайном, обращаясь к своему радиосинглету. Как показалось Равне, с вопросом. Синглет несколько секунд помолчал, но когда ответил, бульканье прозвучало куда музыкальнее, чем обычная межстайная речь. Равна поняла, что он пропевает числа, упакованные в аккорды. Табличные данные. Магнат резюмировал по-самнорски: – Та сообщает, что в день делается двести тонн продукта, то есть пять тысяч дождевых водостоков

в час. Но на эту партию все равно уйдет еще четыре дня. – Где-то у Магната был радиосинглет, сидящий среди армии клерков. – Дождевые водостоки используются в основном в регионе Хора. Сегодня внутренние продажи – мой самый большой источник дохода, когда сырье поступает бесперебойно. А через четыре дня мы будем делать здесь уже что-то другое. Гибкое производство!

– Да, сударь, – ответила Равна. – Мы видели ваши товары всех видов в Диких Княжествах. – Это была лесть, но притом абсолютная правда – и еще одна разрешенная загадка. – Но как вы организуете выполнение конкретных работ…

Если бы она говорила с «Внеполосным», использовала бы термин «технологический процесс».

Магнат величественно взмахнул головой:

– Вот здесь вступает в игру моя гениальность в деталях. Во мне есть парящий в эмпиреях изобретатель и есть вот этот мой интерес к мельчайшим деталям… – Два его элемента оглянулись назад, и вдруг он сменил тему: – Тимор! Ты меня задерживаешь!

Магнат еще при входе в цех отделил Тимора от Равны. С тех пор мальчику приходилось хромать, поспешая, за синглетом Та.

– Извини, – ответил Тимор, припустив вперед.

– Где твоя рикша? – спросила восьмерка.

– Там осталась… ой, а вот другая. – Тимор показал на небольшую вагонетку у внешней стены.

Магнат послал элемента и прикатил красную вагонетку к Тимору:

– Залезай. А то все время тормозить будешь. – Два его элемента глянули на Равну. – Обычно у меня есть слуга, который этим занимается, но в этой толпе для него мало места. – Он показал на следующие за ними стаи и тут будто впервые заметил Джефри. – Ты! – сказал он. – Иди сюда, будешь тянуть вагонетку.

– Слушаюсь, сударь.

Джефри поклонился, имитируя движение элемента, и вышел вперед. Равне показалось, что под этой серьезной манерой прячется улыбка.

– Так, на чем я остановился? – спросил Магнат, идя по помосту. – Да. Детали! На самом деле я открыл себе для этого помощника. Тимор отлично умеет учитывать детали, лучше любой стаи – кроме меня. Он даже разработал методы, чтобы планировать, что именно придется учитывать. Просто замечательно.

Равна глянула на Тимора, который теперь ехал на вагонетке. Тимор посмотрел на нее, нерешительно улыбаясь:

– Я надеюсь, ничего плохого, Равна. Это вроде того, что делаешь ты, только у тебя получается гораздо лучше.

Она улыбнулась:

– Это когда у меня «Внеполосный» рядом. А ты молодец, Тимор.

Теперь она знала, кто дал ей такие блестящие рекомендации.

Джеф тащил Тимора, а мальчик показывал различные моменты технологического процесса: как вносят промежуточные узлы через боковые двери, как стойки на главной линии с паровой тягой держат детали так, что каждый шаг сборки выполняется простыми доступными действиями. И самое большое чудо – Магнат молчал, предоставив хвастаться кому-то другому.

Джефри кивнул, глядя вниз, в толпу. Потом поднял глаза на Магната.

– Они там работают все вплотную? Я не вижу ни единой стаи.

Вопрос и тон были совершено вежливы,

но Равна затаила дыхание.

Магнат несколько секунд шел вперед, не отвечая, – может быть, ожидал, что ответит Тимор. Когда восьмерка заговорила, то так, будто вопроса и не было.

– Знаешь, я же первый в мире придумал и сделал сборочную линию. Исходная идея была у меня еще на Длинных Озерах, до расщепления. А воплотил я эту идею, когда переехал в Восточный Дом. Там на востоке народ незашоренный, у них даже была эта мысль в примитивной форме. Понимаешь, почти никакая работа не требует разума полностью. На самом деле, если приходится всерьез думать о том, что делаешь, можно будет с ума сойти от скуки. И я про себя подумал: почему не взять идею цепи-часового и не усложнить ее несколько? Дать каждому элементу простую повторяющуюся работу?

Равна кивнула:

– У нас в Домене есть нечто подобное. Уличные землекопы работают большой командой. Когда кончается смена, расходятся снова по отдельным стаям, получают плату и свободный вечер.

Магнат издал раздраженный звук:

– Я же сказал, что в примитивной форме эта идея была всегда. В Восточном Доме я довел ее до степени высокого искусства. Уверен, что в Домене слышали о том, что я там делал. Проблема была с этими надоедливыми трудовыми гильдиями, да и местных аристократов надо было подкупить…

– А прочие изобретения вашего сиятельства слишком были величественны для такой маленькой страны, как Восточный Дом.

Та говорил голосом Хранителя:

– Да-да. Я тебя не забыл, Хранитель. Твои, так сказать, советы насчет моих других изобретений были необходимы даже тогда. Мне нужно было найти источники рабочей силы побольше, без этих мелких свар – и так, чтобы не было видно из Домена Резчицы.

Впереди помост открывался на что-то вроде террасы, достаточно широкой, чтобы – если даже две вооруженных стаи встанут по ее краям – вся остальная партия могла стоять вместе. Магнат остановился здесь, и некоторые его элементы подошли к краю террасы, махнув Равне, чтобы шла за ними.

– Вот здесь, в тропиках, лучшее место для моих идей. Рабочие могут сливаться в любые коллективы, подходящие для моих целей. Ни одна северная фабрика так идеально работать не может… – Он слегка наклонил к ней головы: – Ты и правда не слышишь?

Тут много чего можно было слышать: далекий топот паровых машин, ровный шлепающий стук сборочной линии, стук колес вагонеток по полу цеха. Прямо внизу стояли несколько Стальных Когтей, сдвинув головы, почти как когерентная стая. Может, они и были ею: от них туда, где стояла Равна, вела крутая лестница. Но межстайного бульканья слышно не было.

– Чего именно? – спросила она.

– Мыслезвуков! По всей этой линии, в обе стороны. Вся фабрика ими ревет. – Он ткнул мордой в направлении молчаливой маленькой четверки, шедшей за ними по помосту: – Тебя не заинтересовало, кто это?

– Ну…

Вопрос казался совершенно не связанным с предыдущим.

Четверка что-то пискнула на межстайном, но так высоко, что почти неслышно.

Радиосинглет вздохнул голосом Хранителя:

– Да, мой господин, мне сказали, что вы указываете на Аритармо. Я признаюсь в собственной слабости – я никогда не мог зайти на фабрику лично. Рация дает мне голос и слух, чтобы сопровождать моего господина Магната. Мой ассистент Аритармо пересылает описания всего, что видит, – того, что радиосинглет мог бы и не заметить.