Заставлю тебя полюбить

Асхадова Амина

— Тихо. Так удобнее.

— Угум… — мычит в губы, не отрываясь от меня.

Целует, тянет время до того, как я войду в нее.

Возможно, боится.

Не девственница давно, но боится снова принадлежать мне.

Едва сдерживаюсь, чтобы не стиснуть челюсти. До ломоты хочется в нее. Тем более, когда между нами не остается преград. Полотенце внизу. Член упирается между ее бедер.

Я представляю, как в ней горячо, и скулы сводит.

Впечатываю ее в свое тело, показывая свою потребность.

И каждый раз Жасмин вздрагивает. Но крепче обхватывает меня ногами.

Вот так, да.

Очень крепко.

Держись за меня всегда, я же на все ради тебя.

— Я всегда для тебя, Жас.

Я оторвался, чтобы посмотреть в ее глаза. Все серьезно. Вместо этих слов должны были быть другие — которые все девушки ждут.

Но Жасмин они спугнут, да и взаимности я не услышу. Рано еще.

Поцелуй от нее — уже маленькая победа.

— Я поняла, — прошептала истерзанными губами.

Я кивнул.

Хорошо, что поняла.

— Здесь или на кровати? — предоставляю выбор.

— Хочу на кровати.

Жасмин обнимает меня крепче, хватается за шею. Сильнее обхватывает мои бедра и тем самым сильно дразнит. До скрежета зубов. Трется своим сладким телом о мой член и думает, что ей ничего за это не будет.

Будет. Еще как будет.

В номере — полумрак. Он напоминает о тех ночах, когда она трахалась со мной из-за мести. Это не на шутку злит, вспарывает старые раны.

Укладываю Жасмин на кровать, не переставая пробовать на вкус ее губы. Терзать без остановки. В перерывах целую шею — она покрывается мурашками.

— Так хорошо, — тихо всхлипывает.

Тогда целую еще.

Жасмин изгибается, непроизвольно трется промежностью о член. Заводит случайно. Страстная, пылкая девочка. Досталась мне за грехи, и я этому безмерно рад.

Оказавшись на ней сверху, я развожу ее бедра. Пока не передумала. Пока не надумала себе невесть чего. Чтобы все мои грехи не начала вспоминать.

Это же Жасмин. Она может.

Ласкаю ее между ног и убеждаюсь, что пора. Хочу ее, что не сил.

А потом чертыхаюсь.

— Твою мать.

— Что? Что такое? — Жасмин учащенно дышит.

— Презервативы.

Хватает меня за запястье, смущенно улыбается:

— Я… не надо. Я же просто так. Задеть хотела.

— Про задеть я понял, — медленно мрачнею, — а вот про твое сердце я был серьезен. Я не допущу повтора.

Велю Жасмин оставаться на месте.

Из карманов пальто вытаскиваю упаковку. Купил их по пути в гостиницу. Чего лгать, я уже тогда имел планы на Жасмин.

Опустившись коленями на матрас, открываю квадрат и не свожу взгляда с обнаженного тела Жасмин. Она не прикрывается. Смотрит с пылающими щеками, но с любопытством.

А я смотрю на ее грудь.

На округлые бедра.

На истерзанные мной губы.

Не представляю,

как ее целовал бы другой.

Представлять такое чертовски хреново. И для здоровья опасно. Костяшки у меня и так вдребезги, как и мое лицо.

— Болит? — тихо спрашивает Красивая, словно мысли читает.

— Сейчас пройдет.

— Пройдет?

— Ага. Когда приму нужную позу…

Жасмин не отвечает.

Даже не улыбается.

Я вхожу в нее, наблюдая за расширенными зрачками Жасмин. Припухшие губы распахиваются в попытке вобрать воздух.

Сексуальное зрелище.

Нереальное.

Ничего более охрененного не видел.

Уперевшись руками в матрас, проталкиваюсь глубже. Чувствую, как под кожей вздымаются жилы — трахать ее медленно становится невыносимо. Хочу все и сразу. Но жду, пока Жасмин привыкнет. Очнется, придет в себя.

Когда ее взгляд яснеет, вхожу в нее до упора. Не сразу. Хреново медленно. Тихий вскрик служит благодарностью. Кайф. В светлых глазах — туман удовольствия.

Внутри нее горячо.

Пожалуй, ни с кем больше секс не приносил такого удовольствия. Стоило перепробовать многих, чтобы понять это сейчас.

Жасмин прикрывает глаза и вцепляется в мои запястья. С силой. Тихо постанывает, я начинаю двигаться. Мои объятия становятся более собственническими. Сжимаю ее в своих руках, двигаюсь резче.

Краду ее крики.

Внутри — эйфория. Полная. Бессознательная.

Жасмин обхватывает спину ногами, прижимается ближе. Плотно обхватывает мой член и ластится для поцелуя. Выгибается всем телом. Дает проникнуть глубже — и я с трудом, сквозь зубы толкаюсь дальше. Слишком резко — Жасмин вскрикивает, царапает спину.

А я заполняю ее собой.

Основательно.

До конца.

Так приятно, что в ушах стоит грохот. Толкаюсь сильнее, чтобы расслышать ее стоны. Жасмин обвивает меня ногами крепче. С каждой секундой. Глаза закатываются от удовольствия. Она на грани, и я, черт возьми, тоже.

— Боже… Боже, Давид…

Жасмин зажмуривается, дышит часто-часто. Пытается контролировать ситуацию, но я сбиваю ее финальными толчками.

Жасмин кончает.

Красиво. Откровенно. Сексуально.

Распахивает губы, глотает воздух, в глазах — полный дурман.

Утыкаюсь губами ей в шею и вдыхаю аромат. Охрененный. Пахнет мной.

Когда Жасмин начинает дрожать, позволяю себе расслабиться. Вслед за ней отыскиваю удовольствие. Которое до судорог. До того, что мышцы сводит.

Нахожу ее глаза. Ловлю взгляд. Впиваюсь в губы — алые от моих поцелуев. Жасмин медленно приходит в себя. Она все еще не здесь — витает в облаках.

А когда возвращается, то сразу же пытается выползти из-под меня. С сожалением выхожу из нее и откатываюсь, позволяя ей вдохнуть полной грудью.