Затишье перед Бурей

Корбут А. Т.

– Я тебе говорила, что нам пора перестать встречаться, - проговорила она, пытаясь отодвинуться от него.

– Почему?

– Я понесла твое семя.

– Никто ничего не прознал.

– Если мы не перестанем вести себя, как глупые и молодые, то это смогут заподозрить.

Мужчина хмыкнул.

– Не говори мне, что Хэммингс знает, кто его отец.

– Нет, не знает, - сказала правду женщина, но от необъяснимого волнения провела рукой по каштановым волосам.

– Я знаю, когда ты лжешь, - покачал головой он и взял женщину за

руку. Он грубо сжал ее запястье в своей ладони и проникновенным взглядом карих глаз заглянул в ее голубые глаза.
– Это опасно...

– Я взрослая женщина и не такая глупая, как считают многие мужчины, - Азура все же вышла из-под мужчины.
– Мне приходится скрывать это от него, контролировать свою речь, называя Ричарда его отцом. Но даже если он узнает, я не буду беспокоиться.

– Он твой сын, но...

– Он наш сын, Гарон, - выпалила она.
– Ты не доверяешь собственному сыну?

Гарон до белизны пождал губы, все не отрывая взгляда от женщины.

– Или ты думаешь, что он расскажет Ричарду о том, что мать нагуляла его?

– Он растет с Ричардом, - парировал Эленстоун.

– А Рич знает об этом?
– вскинула брови она.
– Это бесполезный разговор. Никто, кроме нас двоих об этом не знает. Поэтому не стоит мусолить эту тему.

– Ты сильно доверяешь ему, поэтому стоит...

– Не забывай, что ты говоришь с королевой, - гордо ответила Азура.

Гарон недовольно посмотрел на нее, но затем кивнул.

– Неужели тебе сложно делать так же?
– рассмеялась женщина, когда в дверь кто-то постучал, и затем добавила: - войдите.

Дверь открылась, и в комнату вошел Ричард. Одетый в медвежьи меха поверх королевской мантии и с короной на голове, он стоял прямо и высокомерно смотрел говорящих. Лицо его скривилось.

Светлые, чуть ли не золотые, волосы были аккуратно зачесаны назад. Угловатые черты лица и высокие скулы с возрастом заострялись еще сильнее, но отсутствие бороды, которую он время от времени сбривал, делало его моложе без любых посторонних средств.

– Что ты здесь делаешь, Гарон?
– спросил Рич.

– Искал Хэммингса, у него скоро тренировка, - оправдался рыцарь и направился к двери.
– Готовимся к турниру.

– Нашел?

– Уже ушел, - пожал плечами Гар и откланялся, - и я уже ухожу.

Азура незаметно улыбнулась, а затем, когда дверь закрылась, хмуро посмотрела на мужа. Он стоял, молча несколько секунд, холодным, как северный ветер, взглядом осматривая жену, а после все же улыбнулся. Ему шла улыбка, жаль ее так редко можно наблюдать на его лице.

Он поглядел на почти законченный портрет Хэммингса.

– А меня так и не нарисовала, - проговорил он.

– Когда у меня было много времени, занят был ты.

– То есть, я виноват?

– Конечно.

Они улыбнулись друг другу. Королева широко и искренне, а король еле заметно.

– Надеюсь, ты помнишь, моя жена, что через семь дней состоится собор?
– перешел он к сути. Как обычно не многословно.

–

Конечно, помню, муж мой. Но что ты хочешь от меня?
– спросила Азура, изогнув бровь.

– Обсуждаться будет вопрос безопасности королевства, и я хотел, чтобы ты присутствовали на этом заседании.

Азура тихо хмыкнула. Ричард, заметив на ее лице сомнение, продолжил говорить.

– Семнадцать лет назад ты стала моей женой, а одиннадцать - королевой всего севера. Твое слово будет учтено наравне со всеми ярлами и, конечно же, моим.

– Дорогой мой муж, - улыбнулась королева и сделала несколько шагов навстречу мужчине. Разум ее затуманил терпкий запах духов и дорогого табака, какой поставляли в Хаалмат из самого Саммердора, - смею заметить, что в Хитфилде женщины никогда не имели права голоса, даже будучи королевами. Неужели, Ричард, ты хочешь исправить это недоразумение?

Ричард робко улыбнулся.

– В моменты, когда я был на войне, а мои дети были совсем маленькими, на троне Хитфилда сидела именно ты. За то короткое время твоего правления у ярлов и народа сформировалось особое мнение о тебе. Они считают свою королеву мудрой и справедливой. А ведь в те времена тебе было всего шестнадцать лет. И я полагаю, что ярлы хотели бы увидеть на столь важном заседании, мудрую и справедливую королеву.

Азура всегда замечала то, как Ричард мог говорить с ней, мог ей манипулировать. И, правда, женщины любят ушами. Королева тому доказательство. Как ей было сложно играть им, когда он одним словом мог добиться ее. Понимая все его намерения, она продолжала верить его сладким речам.

– В твоих словах есть смысл, - согласилась женщина.
– Но позволь спросить: какова выгода для тебя в моем присутствии? Ярлы послушаются твоих слов и не осмелятся сказать что-то против.

– Этот вопрос стоит дороже, чем их страх перед моими моральными устоями, - голос его был громок и уверен. Он говорил тем же холодным тоном, каким говорил прежде.
– Они согласятся с моим решением, даже если оно будет абсурдным. А к тебе они прислушаются и примут его не только из-за страха, не только разумом, но и сердцем, - момент молчания.
– Кто даст им гарантию того, что твои слова - будут твоими?

Азура непонимающе нахмурилась и оперлась руками на край стола.

– Ты знаешь, чего я хочу, знаешь мои цели в этой войне. Будешь подтверждать все мои слова. Я не приму твоего отказа. Говорю это, как король, а не как муж.

С этими словами Ричард вышел из комнаты и громко закрыл за собой дверь.

Анаэль I

Принцессы покинули комнату, где с матерью занимались шитьем. Младшей эльфке всегда нравилось шить, стежки под ее рукой выходили аккуратными. А вот у старшей не всегда выходило то, что нужно. Она спешила, колола руки иголкой и запутывалась в нитках. Но благодаря своей легкомысленности и вечному веселью, Линэль разбавляла неудачи сестры смехом.