Зайти и выйти
Шрифт:
– Товарищ лейтенант, вы предлагаете вообще с ними не воевать? – Юра изменился в лице.
Свиридов замолчал. Спорить с майором, тем более «старым», он не мог.
Романов вместе со своим вторым номером рядовым Лариным затащили тяжёлую винтовку на чердак ранее запримеченного дома, подручными средствами сделали пролом в крыше, оборудовали огневую позицию. Установили трубу, за которую сел Трофимов.
Осмотрев вражеские позиции, Юра был крайне удивлён той беспечностью, которая царила в стане врага: два человека на окраине лесополосы
– Слушай, Максим, - обратился он к Романову, - они слишком расслабленно себя здесь чувствуют. Потревожим их размеренную жизнь?
– Потревожим…
Трофимов уступил место у трубы второму номеру. Романов лёг за винтовку, поворочался в поисках наиболее удобного положения, заглянул в прицел.
– С кого начнём?
Ларин несколько секунд смотрел в трубу, установленную на треноге.
– Какой тебе сподручнее?
– Правый землекоп.
– Пять сек… - Антон перевёл зрение на дальномер, измерил дистанцию. – Тысяча двести девяносто. Ветер считаем как ноль.
– Принял.
Старшина замер. Трофимов, Ларин и Ганжа поспешно натянули на уши активные наушники.
– Огонь по готовности, - сказал Антон.
Юра в свой шестикратный бинокль стал рассматривать вражескую позицию, но видеть он мог лишь едва различимые силуэты.
Воздух сотрясло от выстрела. Бинокль в руках дрогнул, и Юра не успел уловить момент прилёта пули.
– Так, - Антон на секунду замер, уточняя результаты. – Право одна, целься ниже на размер головы.
– Отреагировали? – спросил Трофимов.
– Остановились, замерли, - сообщил Ларин, глядя в трубу. – Услышали пролетающую пулю, но, наверное, ещё не поняли, что это было.
Романов выстрелил второй раз. Турбулентный мираж пересёк фигуру человека, которая тут же исчезла.
– Цель, - буднично сказал Антон. – Давай второго, пока он замер в восторге.
Максим перезарядился и прицелился во второго, но тот присел возле первого, наполовину скрывшись за бруствером.
– Попробуй под самый срез… - порекомендовал Антон.
Третья пуля взбила землю, но и человек тоже исчез.
– Похоже, что «цель», - сказал Ларин. – Поразили через бруствер.
– Полтора землекопа, - вырвалось у Трофимова.
Находящиеся в полусотне метрах сослуживцы убитых встали в полный рост, и некоторое время смотрели в сторону погибших, потом не спеша двинулись к месту расправы.
– Они идиоты, что ли? – спросил Ларин. – Макс, тысяча триста десять, снос тот же.
– Да они поверить не могут, что по ним стреляют.
– Упреждение две, - сказал Антон, прикинув скорость фронтального перемещения целей.
Романов сложил снос с упреждением и выстрелил. Удача сопутствовала и на этот раз.
– Цель, - сказал Ларин. – Ему там голову, похоже, оторвало. Прямо облако кровавое брызнуло…
Ситуация вызвала взрыв хохота.
– Командир, - Тимур тронул Трофимова за плечо. –
– Нет, - отказал Юра и обосновал своё решение: - С такой организацией службы там у них нет наблюдателей, способных нас обнаружить. Они привыкли бдить за передним краем – триста-четыреста метров перед собой. Гасим дальше - всех, кого увидим.
Сказав это, Юра засомневался в справедливости своего обоснования, однако, снайпера, вероятно, более опытные в этом деле, неожиданно с ним согласились и продолжили свою работу.
Четвёртый боец ВСУ, по всей видимости, всё же осознал, что по ним стреляют, и спрыгнул в окоп. Минут десять никто не высовывался и опасение быть расшифрованными, пересилило азарт охоты.
– Ладно, сматываем удочки, - сказал Юра. – Отлично поработали!
Это был первый боевой результат работы мобильного отряда.
Вернувшись к Свиридову, Трофимов вкратце обрисовал цели и задачи снайперской работы и попросил вести наблюдение на дальность до двух километров, если, конечно, получится. Григорий, восторженный уничтожением коптера, пообещал заняться организацией наблюдения, и пока роте не накидали мин за действия снайперов, Юра попросил дать ему транспорт, чтобы битый час не идти через открытое поле.
Вскоре БМП привезла группу в Кирпичик, где в ангаре их ждала «капсула» со спящим водителем внутри.
Надо было обустраивать быт, так как выезд предполагал пребывание в Трудовом в течение двух-трёх дней. В принципе, переночевать можно было и в «капсуле», но имея задел на будущее, Юра полагал, что подобные поездки на левый фланг обороны бригады, могут быть не только в привычной машине, но и на любой другой. А раз так, то нужно было как-то решать вопрос с проживанием на перспективу.
«Шелест» махнул рукой:
– Выбирай любой дом, они почти все тут брошены.
Осмотрев на восточной окраине посёлка несколько домов, остановились на первом же, в котором был подвал. Дом был брошен. Полчаса ушло на вскрытие дверей дома и подвала. Хоть внешне дом выглядел достаточно современным, но внутреннее убранство поразило Трофимова своей убогостью. Нет, в комнатах было чисто и опрятно, но обстановка напомнила ему детство, когда он вместе с родителями приезжал в деревню к бабушке – здесь было ровно так, словно он переместился на машине времени на четверть века назад.
Оставшиеся целыми окна залепили полосами скотча, чтобы при близком взрыве сдержать часть осколков, выбитые же, с одной стороны дома, занавесили одеялом. Из подвала, освобождая его под укрытие, вынесли полусгнившие полки, попутно найдя там несколько трёхлитровых банок солений – явно позапрошлогодних. К вечеру собрались за столом, выставив на него сухпайки.
Поужинав, Юра со старшиной направились к ангару, где оставили свой бронированный КамАЗ и водителя. Возле ангара стояло несколько вооруженных человек, по всей видимости, из роты «Шелеста». Чтобы не вызывать больших подозрений, ещё издали Юра спросил: