Зазеркалье войны

Гедеон Александр и Евгения

– Не, дружище, - протянул он.
– Нельзя так просто к этому относиться. А что, если это у них символ кровной мести? И вот постояли они, все такие трогательно-добренькие, за ручки подержались, нам поулыбались, а теперь сидят по домам и козни строят. Или, ещё банальней. Решила бы эта дамочка "уйти красиво". И вместо сегодняшнего зрелища нас бы ждала террористка-смертница, обвешанная взрывчаткой. И сколько их ещё, таких, готовых умереть ради непонятной нам цели? Нет, - повторил он, - с этим осиком следует разобраться.

Костас посмотрел на него, а потом резюмировал:

– Да... Ну у тебя и работёнка - подозревать всех и вся во всём. Ты как, спишь нормально?

–

Только после того, как загляну под кровать и в шкаф и удостоверюсь, что там никого нет, - серьёзно ответил Нэйв, но не выдержал и рассмеялся. Немудрёная шутка словно сорвала створ, за которым скопилось напряжение сегодняшнего дня, и через секунду смеялись все: и Рам, и Нэйв, и даже зашедшая с докладом Ракша, услышавшая лишь окончание шутки. Смеяться она перестала, когда услышала начало истории, пробормотала что-то про "шабблову планету" и, завершив доклад, вернулась на пост. А комендант и "молчи-молчи" занялись делами в ожидании возвращения леди-мэра.

Долго ждать не пришлось. Арора появилась на своём, теперь уже неофициальном, рабочем месте спустя не более часа с момента их расставания у озера. Вид у неё, в отличие от военных, был умиротворённый и совершенно спокойный, будто сходила на балет, а не на массовые похороны с сопутствующим самосожжением.

– Вина?
– заботливо предложил ей Костас, а вот обычно вежливый Нэйв, словно поменявшись с ним ролями, с ходу взял банту за рога.

– Миссис Зара, - начал он.
– А что это за шоу с самосожжением было сегодня, и что оно означает?

– Да, благодарю, сэр, - поблагодарила коменданта Зара, опустилась в кресло и лишь приняв бокал, соизволила ответить контрразведчику. Выглядела она при этом, словно леди на светском рауте, а не как горожанка оккупированного города в кабинете высокого начальства.

– Речь не о самосожжении, капитан, - проявила похвальную память на звания Арора.
– Аласа приняла быстродействующий яд и ушла из жизни вслед за своими любимыми. Не все, - продолжила она, видя, что ответ не удовлетворил Нэйва, - способны пережить утрату и жить, лишённые счастья. Наш народ не видит смысла в подобной жизни.

Слова о самоубийстве в её устах звучали обыденно, будто обсуждение планов на выходные.

– И что дальше?
– не унимался контрразведчик.
– А её родня? У вас же семьи больше, чем кланы у тускенов. Что все так спокойно на это смотрят?

– Мы уважаем свободу каждого жить и умирать так, как он того хочет. Её поступок не был импульсивным, это было взвешенное решение. Она попрощалась с родными и друзьями, завершила все дела и ушла спокойно и чисто. Это её право.

В кабинете стало тихо - слушатели обдумывали полученную информацию.

– Но...
– опять подал голос Нэйв.
– Если у вас так спокойно относятся к смерти - то с чего такой траур по погибшим? Прям всепланетная катастрофа, судя по устроенному шествию с пиротехникой.

Зара ненадолго задумалась, как бывает с людьми, решающими непростую задачу. Как объяснить чужаку нечто, само собой для тебя разумеющееся?

– На Зелтросе верят в бессмертие души, - наконец начала она.
– Дух каждого после смерти возвращается в Силу, чтобы затем переродиться в новом воплощении, для новых уроков, свершений, радостей. Смерть одновременно конец старого и начало чего-то нового. Но также мы верим, что между рождением и смертью каждый из нас должен пройти определённый только ему путь, достичь чего-то, ради чего он воплотился именно в этом месте и в это время. Когда зелтрон решает, что его путь в этом мире завершён, или же его продолжение невозможно в силу каких-то причин, он волен уйти из

жизни, чтобы воплотиться вновь. Это часть вечного круговорота. Но вот насильственное, принудительное лишение жизни, прерывание незавершённого пути, мы считаем трагедией. И страшней всего, когда подобное происходит с детьми, что сделали лишь первые шаги в жизни.

– Ну, хоть в чём-то мы схожи, - резюмировал Нэйв.
– А теперь прошу прощения - мне надо работать...
– он встал, поправил мундир и вышел.

Костас обратил внимание, что Грэм всё так же ходит в полном боевом снаряжении, как и мандалорцы, и лишний раз порадовался тому, что в его команде работает адекватный представитель контрразведки. А ещё он задумался об очередном странном сходстве, в то же время подчёркивающем различия культур Зелтроса и мэндо. Выходило, что и те, и другие одинаково спокойно относятся к смерти и готовы пойти на неё добровольно. Вот только мандалорцы скорее предпочтут погибнуть в бою, мстя за гибель близких и собрав щедрую плату кровью и жизнями обидчиков, в то время как зелтронцы не испытывали желания мстить. Для мэндо война была частью жизни, а для зелтронцев чем-то, с жизнью слабо совместимым. В который уже раз Костас не смог определиться - была ли это раса вырожденцев, или просто народ настолько чуждый, что он никогда не сумеет его понять.

– Ладно, - наконец сказал он, отбросив бессмысленные размышления о культурных различиях.
– Давайте работать - войну никто не отменял.

Как бы в подтверждение этих слов ветер донёс отдалённый грохот, похожий на гром - начался очередной бой между республиканцами и сепаратистами.

Зелтрос. Столица

Несмотря на желание обеих Лорэй немедленно начать подготовку к возвращению в Зелар, Бебут охладил их пыл и отправил отсыпаться в гостиничный номер, который полукровки заняли по прибытии в столицу. Промедление он объяснил мутной фразой "необходимо провести сбор данных", да и нагрянувшие со всех уголков планеты ополченцы добавили забот офицерам ВАР.

Мысли распирали головы близнецов, сон не шёл, и уснули сёстры уже под утро, за пару часов до визита Бебута. Разведчик лично, с утра пораньше счёл нужным заехать за полукровками.

– Всё равно мимо проезжал, - с благодарностью принимая заказанные сёстрами в номер каф и сладости, пояснил он.

Слабость клонов к сладкой и калорийной пище была прекрасно известна Лорэй. Пожалуй, впервые за последний год они так тесно контактировали с клоном, да ещё и в столь неформальной обстановке, и это невольно вызвало целый каскад воспоминаний. Взгляды обеих сестёр то и дело становились то излишне ласковыми, то печальными, и если бы не "прививка", полученная Бебутом за время общения с зелтронами, он бы почувствовал себя неуютно от столь явного внимания к своей персоне.

– У меня вопрос насчёт вашей работы на "Чёрное солнце", мисс Лорэй, - Бебут немного виновато - дескать, работа моя такая - вопросы задавать, - улыбнулся.
– И даже не один. Вопрос первый: почему вы так спокойно мне об этом рассказали?

– А вам сейчас есть дело до столичного криминала?
– Эйнджела как могла невозмутимо задала встречный вопрос.
– Если и есть, то Корона вас в этом не поддержит. На Зелтросе не принято вспоминать прошлые грехи.

– Я не Корона, - вежливо напомнил Бебут.
– И должен учитывать все возможные варианты развития событий. Особенно учитывая тот факт, что деятельность этой организации - я про "Чёрное солнце", а не Корону, - выходит да-а-алеко за пределы Тройного Ноля. Каковы были ваши функции в организации, мисс Лорэй?