Зеленый фронт
Шрифт:
Для большинства здесь сидевших сказанное вторым лицом в партийной организации Германии было настоящим откровением. Лишь пара офицеров, имевших непосредственное отношение к разведке, имели обрывочную информацию о странной активности в дальнем немецком тылу.
– Мы совершенно не ожидали такого, - продолжал Гесс, стремясь усилить произведенный на англичан эффект.
– Это настоящие варвары, у которых нет совершенно ничего святого..., - его речь была неровной, прерывистой, в его голосе совершенно не осталось уверенности и энергии; перед англичанами сидел человек, который уже окончательно смирился со своим поражением.
– Отступая, они заражали колодцы, дома, неубранный хлеб …
Все это время премьер-министр молча сидел в своем углу, не замечая уже давно потухшей сигары.
– О таком не лгут. О таком нельзя лгать, ибо это чревато нехорошими последствиями, - внутренне ухмыльнулся он своим мыслям.
– Значит, дядюшка Джо выпустил джина, - он откинулся на спинку кресла и посмотрел на перевитый различными трубами потолок.
– Что мы теперь имеем... Бесноватый ефрейтор подох, - Черчиль даже мысленно старался не произносить ненавистному ему имени.
– Немцы уходят со своих позиций. Если верить этому, - Гесс продолжал грозить англичанам немыслимыми карами от шедших на Запад русских.
– то у Германии нет ни единого шанса, а у нас...». Он настороженно поднял голову и быстро оглядел всех присутствующих, словно кто-то из них мог догадаться о пришедших ему мыслях. «Если это подтвердиться на все сто процентов, то этот грузин захочет сожрать нас с потрохами, - именно сейчас, когда страх от постоянной угрозы немецкого вторжения на острова исчез, Черчиль осознал, как он на самом деле относится к Советскому Союзу.
– Надо все проверить... И немедленно!».
– Все, хватит!
– он встал с кресла.
– Мы услышали все, что нам нужно! Эй, кто там, увести, - Гесс с надеждой в глазах то и дело оглядывался на англичан, пока его вели к выходу.
– Самуэль, - премьер-министр кивнул в сторону представителя разведки.
– Мне срочно нужно все данные об этом!
– Сухопарый и длинный как жердь офицер молча кивнул головой и вышел из кабинета.
– Лорд Саймон, - тот с подозрением смотрел на него.
– Мы должны немедленно встретиться с Его Величеством! Он обязательно должен все знать!
101
Длинная растянувшаяся на несколько десятков километров колонна медленно шла через лес. Несколько тысяч человек устало передвигали ноги. С каждым новым пройденным метром вещмешки с продовольствием и боеприпасами становились все тяжелее и тяжелее. В колонне уже давно не было слышно разговоров, люди берегли силы. Все больше появлялось отстающих, которых с трудом размещали на плетущихся за людьми повозках среди ящиков со снарядами.
– Подт-я-ян-и-ись!
– донесся протяжный окрик с головы колоны.
– Короче шаг!
Именно сейчас командир партизанского соединения Козлов Василий Иванович сильно жалел, что не был профессиональным военным. Опыта и знаний, несмотря на почти годовое командование отрядом, ему очень не хватало.
– Так что, Василий Иванович, будем делать?
– вновь его спросил начальник штаба — закадычный друг и боевой товарищ Алексей Пантелеев, также до этой операции возглавлявший довольно крупный партизанский отряд.
– Рация молчит. Немчуры немае... Надо докладывать в Центр!
– вздохнув, он поправил тяжелый сидор, назойливо сползавший со спины.
– Ладно, - наконец, принял решение командир.
– Надо все обсудить. Разведка тут недалече нашла место хорошее. Для отряда будет в самый раз. И место глухое и лес не езженный.
– он поднял над головой руку.
– Отряд стой! Алексей, давай собирай всех!
Вытащим махорку, он начал сворачивать козья ножку. Время от времени Козлов отрывался от этого занятия, чтобы снова и снова полюбоваться на размеренную и организованную работу своих бойцов по организации лагеря. В первые месяцы, когда они только ушли в леса, каждое такое перемещение было словно настоящей боевой операцией. Теперь же поднабравшиеся опыта бойцы работали как хорошо смазанный механизм. Каждое подразделение уже знало свое место, которое тут же начинало оборудовать для ночевки. Все было рутинно...
– Черт!
– прогоревшая цигарка обожгла ему пальцы.
– Вот
Вскоре весь командный состав, включая и взвод разведки, собрались в отдалении от основного отряда. Примерно три десятка человек расположились вокруг командира и начштаба.
– Давай, разведка доложи нам обстановку, - Козлов обратился к невысокому крепышу с тремя кубарями на воротнике гимнастерки.
– Мы тремя группами прошерстили весь этот район вдоль и поперек, - присел он рядом с командиром на сложенную шинель.
– До Барановичей не дошли около пяти километров, - лейтенант сидел как татарский мурза времен монгольского ига и широкими движениями вычерчивал финкой на земле очертаний основных ориентиров разведки.
– вокруг нас только в двух селах остались люди. Еще в паре пусто. Вообще никого, ни стариков ни детей. Возможно всех угнали, - произнес он последнее с каким-то сомнением.
– или сами где-то прячутся.
– В домах тоже хоть шаром покати, ни кружки ни плошки. В сараях не осталось ни какой живности. Даже собаки пропали...
Никто особо не удивился рассказанному. Вокруг шла война. Бойцы не раз встречали на своем пути хутора и деревеньки, в которых так же не было ни единой души. Хотя потом обнаруживалось, что хозяева либо прячутся по ямам, да погребам или развешаны на деревьях по приговору суда какого-нибудь немецкого унтера.
– В Малых Хлебцах, тут километрах в двадцати, с одним парнишкой разговаривали, - командир разведывательного взвода ткнул лезвием финки в небольшой круг, который изображал на его схеме искомый населенный пункт.
– Сообщил, что немчура примерно неделю назад тут сильно шумела и я так думаю, что праздник здесь был не причем. Говорит, через село прошло много войск и техники. Сколько точно, не знает. Вот этот лес их сильно интересовал, - финка очертила район, в который они и должны были выйти.
– Два дня назад немцы начали спешно выводить свои подразделения. Пацан говорит, что это было больше похоже на бегство. Бросали машины, если случалась какая-то поломка. Около леса даже своих покойников оставили. Мол, мы подумали, Красная Армия возвращается, а потом оказалось никого немае.
Командир и начштаба переглянулись. Дело начинало приобретать совершенно иной оборот.
– На краю села, действительно, стоит опель-кадет в неплохом состоянии. Внутри были разбросаны разные бумаги. Похоже, машину и правда бросили, - До леса мы не дошли.
– Подожди, лейтенант, - прервал его один из командиров.
– А что люди то про партизан бают? Успели они уйти?
Разведчик на некоторое время замолчал, пока остальные обсуждали услышанное.
– Да, непонятное что-то там, - едва он озвучил такое, как разговоры мгновенно смолкли, и почти четыре десятка глаз уставились на него.
– Неохотно они гутарят о партизанах. Все приходилось словно клещами из них вытаскивать. То все отмалчивались словно я фашистская погань какая, то несли какую-то чепуху, что и рассказывать нечего, - он быстро бросил взгляд на командира, словно спрашивал у него разрешение.
– Как я понял, основная часть отряда до боя успела уйти на запасную базу. Где-то в болоте у них лежка есть еще одна. Вот, говорят, там женщин, детей, стариков и основную часть бойцов спрятали спрятали. Остальные отход прикрывали. Бой, говорят, сильный был. Сначала часов несколько часов все авиацией утюжили, аж зарево над лесом стояло. Потом прочесывать начали, - лица командиров «почернели»; все прекрасно понимали, что означали эти слова.
– Что потом там случилось они толком не знают. Говорят, бояться ходить!
– он как-то «споткнулся», словно ему было неловко дальше рассказывать.
– Бояться? Немчура убёгла, в лесу свои... Чего бояться-то?
– удивился кто-то из-за спины.
– Или не свои?! Сечевики что-ли? Опять эта тварь со своими хозяевами чего-то не поделили, - зло прогудел он в стороны остальных.
– Да нет, вроде..., - в сомнениях проговорил лейтенант.
– Говорят, нельзя им. Мол не велели, - он сразу же напрягся, ожидая вопроса «кто не велел?».
– Договаривайте, договаривайте, - подтолкнул его удивленный начштаба, который об этих сведениях и слыхом не слыхивали.
– Кто им не велел?