Зеркало Льюиса Кэрролла

Росс Сказанна

– А в сущности, что я ждала, – рассуждала вслух Лина. – Симонов психиатр, всю свою жизнь он работает с людьми, блуждающими в своих иллюзиях, сомнениях, страхах. Разве мой рассказ не напоминает бред сумасшедшего? – она горько засмеялась. – Разве вообще кто-либо на этой планете сможет объяснить, что со мной произошло?

Лина помолчала.

– Нет, пожалуй, надо забыть всё это, и как можно скорее, – подытожила она.

Лина открыла окно, достала из сумочки пачку сигарет, которая всегда там лежала на случай подобной ситуации, и закурила. Начал накрапывать теплый летний дождик, но капли, попадая на раскалённый солнцем асфальт, тут же высыхали. Воздух стал слоистым, словно в нём появились теплые и холодные течения, они по очереди

ласкали лицо Лины, а мелкие капельки, время от времени попадающие через открытое окно её «Лексуса», так же быстро исчезали с её горящих щек. Сигарета таяла между пальцев Лины, принося ей слабое головокружение, а вместе с ним покой. Но всё же одна фраза Симонова волчком вертелась в голове женщины. «Что это ещё за параллельные миры, о которых говорил Симонов? Существуют ли они и как они устроены? И возможно ли…» – мысли Лины прервал звонок мобильного.

– Привет, котёнок, – послышался в трубке голос мужа.

– О, привет!

– Я тебя разбудил?

– Да что ж это за напасть? – возмутилась Лина. – Все вокруг меня считают, что мне больше нечем заняться, как спать среди бела дня!

– Ладно, не горячись, просто голос у тебя немного странный, испуганный что ли.

Лина выдохнула. Её эмоции были посвящены Симонову, ни к чему спускать собак на мужа.

– Ты уже едешь из аэропорта?

– Нет, дорогая, я ещё в аэропорту, потом подъеду в офис на пару часов. Закажи Вере праздничный ужин, я буду к семи.

– Хорошо, приезжай поскорей, я соскучилась, – нежно проговорила Лина. – И кстати, твоё зеркало – просто прелесть! Я хочу, чтобы оно стояло у нас в спальне.

– Ладно, сделаем – засмеялся Эдик.

Они попрощались, и Лина тут же позвонила Вере и рассказала о пожеланиях мужа на счёт ужина.

Голос Эдика вернул Лину в реальный мир, и она в одно мгновение забыла о своих прежних рассуждениях и тревогах. Он словно якорь закрепил корабль Лины в той реальности, которая была знакома и комфортна ей. Да, их отношения и стиль жизни нуждались в реформах. Мир, бывший всегда, с самой первой их встречи единым, разошёлся сейчас на два материка. Эдик всё больше занимался своей карьерой, и долг службы порой даже не оставлял ему свободных выходных, которые он мог бы провести с семьёй. То Эдику нужно было ехать на охоту с партнёрами, то мешали соревнования по гольфу, то срочный контракт, не терпящий отлагательств в оформлении, был причиной одиноких субботних завтраков Лины. Даже когда им выдавался свободный кусочек уикенда, телефон Эдика не смолкал. Лина всячески старалась не выказывать мужу своего недовольства, но в душе переживала и злилась. И чем глубже она загоняла внутрь претензии к мужу, тем сильнее чувствовалось отчуждение и ширилось расстояние между материками их жизней.

Лина завела машину. Вспыхнули стоп-сигналы, и через секунду машина рванула с места и понеслась в сторону Нового Арбата. Лина не смогла проехать мимо торгового центра призывно манящего скидками. В одном из бутиков Лина купила для Эдика солидный чёрный портфель из толстой кожи, а для себя – чудесное платьице, похожее на коротенькую плиссированную греческую тунику цвета шампанского с тонким золотистым пояском под грудью. Переодевшись в обновку, как она это часто делала, Лина поспешила к машине. Но приблизившись к стеклянному барьеру дверей, поняла, что на улице льёт настоящий ливень.

– Господи, да что же с погодой происходит! – негодуя, воскликнула Лина.

Зонта у неё не было, а бежать в ливень в новом платье было просто немыслимо. Она поставила пакеты, облокотилась на стену и стала просто ждать, пока закончится дождь. Лина стояла и смотрела сквозь его сизую пелену на серые дома Нового Арбата, украшенные цветной иллюминацией рекламы, на череду автомобилей, которые с зажженными фарами и быстро движущимися туда-сюда усиками «дворников» были похожи на колонию разноцветных букашек, которые пытались отыскать свою дорогу в этой внезапно обрушившейся на них стене воды.

Как часто

в юности она прогуливалась здесь с подружками, мечтая, что однажды она купит то синее платье с широким поясом, что стояло на манекене в витрине универмага «Весна». А когда начинался дождь, они любили прятаться под большим козырьком «Дома книги». Там было так уютно, особенно, если в руках у тебя пачка эскимо или бутылочка «Дюшеса».

Лина неслась по волнам воспоминаний, разглядывая старые здания, пока не обратила внимание на LED панель с яркой надписью: «элитная недвижимость Унико Плюс». Это было то самое агентство, которое атаковало маму на счет её квартиры. Весь флер сентиментальности от детских воспоминаний тут же улетучился. «Элитная недвижимость ценой чужой жизни» – пронеслось в голове Лины, бросая на её лицо жёсткую тень негодования.

Неожиданно одна шальная мысль точно ужалила Лину. Она подхватила пакеты и решительно направилась к стеклянным дверям торгового центра. Лина выскочила прямо под проливной дождь и побежала к машине. «Я должна туда съездить» – думала Лина, выезжая со стоянки.

Мелькнул перекрёсток, другой, третий и Лина оказалась во дворе жилого дома.

Второй раз за сегодня она сидела в машине с боем в груди. «Зачем я здесь?» – думала Лина. – «Чтобы глупая надежда разбилась? Но… Господи, я так хочу верить…».

Дождь кончился, и опять выглянуло солнце, лишь только крупные капли продолжали тяжело падать с деревьев, всхлипывая в тёплых лужах.

Двор ничуть не изменился за прошедшие три года. Разве что старая яблоня начала потихоньку сохнуть с верхушки, её мощный ствол покрылся глубокими трещинами, как лицо старого человека морщинами.

Лина вспомнила, что семилетней девочкой, она как обезьянка залезала почти на самый верх, а там срывала и бросала вниз другим ребятам ещё не вызревшие кислые яблоки. О, это были самые вкусные яблоки на свете! А весной яблоня цвела так пышно, что нежный аромат её розовых цветов тянулся шлейфом до самого пятого этажа, где жила Витальевна, давняя приятельница мамы. Но сейчас двор был пуст. Видимо, уже по обыкновению – прошли те времена, когда дети целыми днями носились по дворам с ключом от квартиры на шее и грызли зелёные яблоки. Теперь двор напоминал скорее тесный паркинг, чем площадку для детских игр. Старая яблоня видела на своем веку много поколений, выросших в этом дворе и покинувших его, пережила другие деревья и теперь одиноко шелестела листьями, дожидаясь своего последнего часа. Дерево словно поняло, что ему больше не для кого цвести и давать урожай. Никто уже не обхватит ствол, карабкаясь наверх и ломая ветки.

Лина глубоко вздохнула, вышла из машины и направилась в подъезд. Она стала медленно подниматься вверх по лестнице, толкая вверх ладонь по отполированным годами деревянным перилам.

Вот и та самая железная дверь, обитая ещё на старый манер дерматином с номером 9. Лина протянула руку, чтобы нажать кнопку звонка, но остановилась. Нервная дрожь в коленях становилась сильнее. Она отдёрнула руку. «А что, если дверь откроет мама?» – пронеслось в голове. «Но я должна это сделать. Я должна, чтобы окончательно доказать себе, что встреча с мамой была лишь наваждением…». Неожиданно дверь отворилась и вышедшая из квартиры женщина, практически столкнулась с Линой. От неожиданности она вскрикнула и уронила сумку. Лина тоже вскрикнула, и обе они замерли, не зная, что каждая из них намерена сделать в следующий момент.

– Вы кто?! – проголосила перепуганная женщина. – Что вы хотите?

– А вы кто? – машинально ответила Лина.

– Вообще-то я здесь живу! – оценив безобидность Лины ответила женщина, подбирая сумочку.

Лина смутилась, узнав в ней жену человека, которому они с мужем продали мамину квартиру два года назад.

– Простите меня, я напугала вас, – поспешно извинилась Лина. – Просто я ищу одного человека, а адрес у меня не точный…

– Надеюсь, вы ищите не моего мужа? – Оглядев Лину с ног до головы, спросила женщина.