Зеркало Льюиса Кэрролла
Шрифт:
– Вы разрешите мне забрать вашу таблетку на анализ, ну чтобы всё-таки понять, что вы приняли перед тем, что с вами приключилось. Мы должны убедиться, что препарат вам не вреден.
– Ради бога, берите. – Лина пожала плечами. – Хотя, подождите, вы считаете, что мой муж мог мне дать галлюциногенный препарат?!
– Нет, я пока не имею оснований ни на что намекать. Но, повторяю, мне хотелось бы выяснить, не содержит ли эта пилюля составляющих, принимать которые вам не следует… – Он положил таблетку в маленький пакетик, а потом бережно убрал его в ящик стола.
– Хорошо, с этим мы с вами разобрались. Теперь расскажите мне, что за травы добавляет ваша домработница…Вера,
– Это такая пена для ванной, которую она делает сама. Вера добавляет туда экстракты трав: ромашки, валерианы, мяты, иногда эфирные масла вроде лаванды, кедра или корицы. Получается очень приятная штука, хорошо расслабляет…– Лина остановилась – Подождите, вы что-то меня всё уводите к рассуждениям о медикаментах и травах, словно не допускаете других сценариев, кроме коматозных сновидений, вызванных ими. Я же вам подробно рассказала о том, что я реально слышала, видела и говорила с детьми и с моим мужем, я даже подумала, что это шутка. Я прожила там два дня, встретила утро, день и вечер, я ела, пила, ходила, простите, в туалет.
– Не доверяйте ощущениям, – запел Симонов своим волшебным голосом. – Они могут быть вполне реальными даже во сне. Например…
– Я знаю всё про «например», – перебила его Лина. – Я сама сегодня утром об этом рассуждала. Но как же моя мама?!
– Это тоже вполне объяснимо: вы помните её прикосновения, речь и даже запах и эти воспоминания куда крепче сидят в вашей памяти, чем вы можете предположить. Ведь мать рядом с нами не только с момента нашего рождения и вплоть до собственной смерти, но и «причина» нашего появления в этом мире, наша первоначальная среда. Это, что касается ваших физических, так скажем, переживаний, а вот основная причина появления всех этих персонажей скорее эмоциональная. И детская тема является одним из мощных раздражителей в данном случае. Насколько я знаю, сейчас вам тридцать?..
– Тридцать три.
– Вот, – кивнул Симонов. – Ваше физическое тело давно уже «созрело» для материнства, но ваше сознание длительное время сопротивлялось этому по неким причинам. Возможно, вы мечтали сделать карьеру, или хотели пожить какое-то время «для себя», или боялись потерять через материнство свою красоту, или супруг был против – причин может быть масса, но это не значит, что в душе вы не умилялись при виде пухленьких младенцев и не мечтали стать матерью «когда придет время». А время давно уже пришло. И эта информация просто сидела в вашем мозгу, пока не «визуализировалась» в некий критический момент.
Лина молчала.
– Теперь, что касается вашего супруга, – продолжил Симонов. – В нём вы тоже мечтаете увидеть отца и, как я раньше говорил, вы, возможно, опасаетесь, что он будет недостаточно любящим и заботливым отцом. В своей визуализации вы увидели именно такого мужа и отца, – он даёт вам с утра поспать, готовит детям яичницу и отводит в летнюю школу. – Симонов вновь отпил глоток яичного коктейля. – Ваша мама – это, пожалуй, самый сложный персонаж. На вашей душе лежит тяжелое бремя вины, потому что вы чувствуете себя виноватой в том, что не были рядом с ней в момент, когда у неё случился инфаркт, в результате чего она умерла. Это мы выяснили давно. Собственно, эта причина и послужила поводом для нашего знакомства, если помните. Тогда из депрессии я вас вывел, но, видимо, переживания засели так глубоко, что возвращаются к вам снова и снова. В ваших видениях мама печет ваши любимые блинчики с творогом, те самые, которые вы заказали накануне вечером Вере в качестве завтрака. Вот и всё, – Симонов развёл руками.
– Хорошо, – не унималась Лина. – А как же история с маминой научной деятельностью? Ведь я знать ничего
– Хочу ещё раз подчеркнуть, что вы недооцениваете ваши детские впечатления. Зачастую нам кажется, что та или иная информация магическим образом всплывает в нашей памяти. Однако никакой магии здесь нет, просто детская память очень «внимательна», она запоминает всё нужное и ненужное, что говорят взрослые и пишет «на корочку». Позднее эти записи наслаиваются друг на друга, и та часть воспоминаний, которая находится непосредственно, как мы говорим «в голове», обновляется, и остаются только самые важные. Но это вовсе не означает, что те старые, назовём их дорожки, стёрлись. Напротив, они бережно хранятся и проявляются, опять же, в стрессовый момент. И весь калейдоскоп увиденных вами событий – есть, ничто иное, как масса впечатлений и воспоминаний, которые выплеснулись у вас под действием некоего активатора.
Лина вдумчиво слушала, кивая головой как зомби, и теоретически была согласна с каждым словом, но что-то мешало ей полностью согласиться с врачом. Внутренний голос тихонько шептал ей – то, что с ней произошло – вовсе не сон. Она посмотрела на свою правую руку.
– Виктор Николаевич! – очнувшись, сказала Лина. – Но ведь всё это было на самом деле! Вот, смотрите, я сломала эти два ногтя именно там, когда открывала бутылку с водой.
Симонов глубоко вздохнул, поняв, что его длинная речь не имела никакого смысла и не дала пациентке даже поверхностного объяснения её проблемы.
– Линочка, – он насупил брови от чего его старое не по годам лицо, стало выглядеть ещё старше. – Понимаете, сломанный ноготь – ещё не доказательство посещения вами параллельного мира.
– При…чём тут параллельный мир?
– Ну, мне показалось, что вы настойчиво пытаетесь убедить меня, что побывали в какой-то «иной» жизни и видели там знакомых, но «иных» людей.
– Если честно, я даже не задумывалась об этом, я просто не знаю, что со мной происходит, а уж тем более не пытаюсь вас ни в чём убедить.
– Ну слава богу! – засмеялся Симонов. – И советую вам и впредь не задумываться об этом. А по поводу сломанных ногтей тоже не советую беспокоиться. Скорее всего, вы сломали их прямо перед сном, так что в вашем сознании отпечатался этот момент и затем нашел воплощение в вашей фантазии в виде ситуации с бутылкой. Существуют даже такие теории, что информация, увиденная, прочитанная или услышанная перед сном или непосредственно в момент засыпания откладывается у нас в мозгу независимо от того, пригодится она нам или нет. Вот так-то. – Он взглянул на часы, затем достал листок и ручку, что-то быстро записал и протянул Лине. – Я выписал вам препарат. Принимайте регулярно, как написано в инструкции. Жду вас на приём через неделю. – Он встал из-за стола, давая понять, что приём окончен.
Глава 6
Лина попрощалась с доктором и вышла из клиники.
Она села в машину и первое, что сделала – бросила через плечо на заднее сидение скомканный листок с рецептом.
– Он думает, что я параноик! Да он сам ненормальный, заглядывает под халат к администраторше и чувствует себя племенным жеребцом! Фу, гадость! – Лина вертела в руках ключ, не вставляя его в замок зажигания. У неё создавалось впечатление, что она только что подъехала на парковку клиники. Проведя почти два часа у психотерапевта, она так и не получила ответы на свои вопросы. События цветным калейдоскопом крутились в голове вместе с комментариями доктора.