Железная принцесса

Кагава Джули

Вверху раздался пронзительный крик, и над нашими головами пронеслась тень виверны. Единорог отпрянул и прижал уши, дрожа. Ему стоило большого труда не сорваться с места. Черт, времени нет! Воздух снова сотряс ужасный вопль. Я неловко залезла на спину единорога и вцепилась ему в гриву.

Как только я устроилась, зверь невероятным скачком перемахнул через камни. У меня даже сердце замерло. Единорог приземлился на краю ледяного поля. Помедлил, оглядываясь и выбирая самый легкий путь. На нас, рыча, прыгнул какой-то пес. Его глаза горели красным огнем, язык болтался, свешиваясь из пасти. Единорог ловко

отскочил и ударил врага копытами. Что-то хрустнуло. Собака взвизгнула и, прихрамывая, скрылась в тумане.

— В обход бежать некогда! — крикнула я, надеясь, что скакун меня услышит. — Маб на другом берегу реки! Придется напрямик.

Позади раздался рев. Виверна спикировала со склона и понеслась прямо к нам. На спине у нее с мечом в руке сидел Явор, не сводя с меня злобного взгляда.

— Вперед! — воскликнула я.

Единорог отчаянно заржал, и мы помчались в самое сердце битвы.

Он птицей летел сквозь хаос, уворачивался от мечей, перепрыгивал через препятствия. Я так крепко сжимала гриву, что рука тряслась. Ледяной скипетр жег мне пальцы. Вокруг рубили, рвали друг друга фейри, рыча от боли, ярости и чистейшей, ликующей жажды крови. Перед моими глазами мелькали сцены боя. Два тролля, утыканных копьями, колотили каменными дубинами целую свору гоблинов. Три Красных колпака поймали визжащую сильфиду. Не замечая острых как бритвы крылышек, гномы навалились и стали бить ее ножами. Светлые рыцари в золотых и зеленых доспехах скрестили мечи с темными воинами, двигаясь грациозно, словно в танце. Только вот их прекрасные лица исказила ненависть.

Прямо над головой у нас взревела виверна. Единорог вильнул в сторону так быстро, что я чуть не упала. Вместо меня кривые когти схватили тома. Бородач вопил и отчаянно отбивался. Я в ужасе смотрела, как виверна взлетела и уронила беднягу прямо на камни. Медленно описав круг, она снова устремилась к нам.

Единорог рванулся вперед, петляя так, что меня швыряло из стороны в сторону, а сердце замирало от страха. Я так сильно стиснула коленями бока своего скакуна, что чувствовала его ребра. Виверна растерянно помедлила, испустила леденящий душу вопль и опять спикировала на нас. Мой легконогий конек снова увернулся, но на этот раз виверна пролетела так близко, что я могла коснуться ее когтей.

Беда настигла единорога посреди поля, когда до реки было еще скакать и скакать.

Здесь кипел самый ожесточенный бой. Воины кромсали друг друга, окруженные телами погибших и раненых. Единорог, не сбавляя скорости, петлял в толчее, будто знал наверняка, где появится просвет. Явор не отставал. Когда мой скакун в третий раз увернулся от когтей виверны, из-под снега поднялся огромный, как гора, монстр и махнул гигантской булавой. Она задела передние ноги единорога. Прекрасный зверь тонко заржал и рухнул. Я слетела с его спины и со всего маху приземлилась в сугроб.

Мир закружился, словно я оказалась на карусели, картинка перед глазами то вспыхивала, то гасла. Вокруг плавали размытые силуэты, они рычали, вопили, но глухие, искаженные звуки слышались будто издалека.

И тут передо мной поднялась на дыбы белая тень единорога. Он ударил копытами, взмахнул рогом и скрылся под черной массой. Встав на четвереньки, я позвала его, но руки тряслись, и я опять рухнула, всхлипывая от

бессилия. Единорог поднялся снова. Теперь его белую шкуру запятнала кровь, в спину вцепились какие-то твари. Я закричала, поползла вперед, но единорог заржал и снова исчез. Больше он не появился.

Задыхаясь, я сморгнула слезы. На плечо капнула какая-то слизь. Я подняла глаза и увидела бородавчатую морду гоблина. С его кривых зубов стекала слюна. Гоблин оскалился и облизнул губы бледным языком.

— Вкусняшка! Еще не дохлая? — Он потыкал мою руку обратным концом копья.

Я так и подпрыгнула. Накатила тошнота, в глазах мутилось. Только бы не потерять сознание. Гоблин зашипел, отпрыгнул и снова подступил. Я в панике огляделась, ища хоть какое-нибудь оружие. В двух шагах на снегу лежал скипетр.

Гоблин осклабился, поднял копье, и тут сверху на него опустилась тяжеленная туша виверны. Ящерица приземлилась с таким грохотом, что дрогнула земля. В воздух взметнулось облако снежных брызг. Чудовище взревело и попятилось, чтобы нанести удар, а я бросилась к скипетру.

Как только я коснулась жезла, по руке пробежал электрический разряд. Горячее дыхание виверны обожгло шею. Я перекатилась на спину и выставила перед собой скипетр. На долю секунды огромная, зубастая пасть заслонила небо. Магический жезл вспыхнул, не голубым, не зеленым или золотым, а чистейшим, ослепительно-белым светом.

Из его навершия выстрелила молния и ударила ящерице прямо в глотку. Виверну отбросило, воздух наполнился вонью паленого мяса. В этот самый миг во мне что-то разбилось, будто по стеклу треснули молотком, и оно разлетелось на миллионы осколков. На меня потоком хлынули звуки, цвета и чувства. Чары, так долго не находившие себе выхода, наконец вырвались на свободу, и я закричала.

Воздух дрогнул. Незримая волна сшибла ближайших воинов и покатилась дальше. Меня мутило, но я все равно встала на ноги, шатаясь, как пьяный матрос, в грязном и рваном платье. Среди неясных теней, окружавших меня, не было ни Оберона, ни Маб, но на меня смотрели сотни горящих глаз, сотни мечей и оскаленных клыков сверкали, готовые растерзать меня. Я определенно оказалась в центре всеобщего внимания.

Скипетр пульсировал в руке. Крепче сжав пальцы, я подняла его над головой. Толпу озарил мерцающий свет. Все ахнули, попятились.

— Где королева Маб? — крикнула я.

Слабый, дрожащий голос еле пробивался сквозь рев урагана.

Никто не ответил, и я попробовала еще раз.

— Меня зовут Меган Чейз. Я дочь Оберона. Я пришла вернуть Скипетр года.

Я надеялась, что королеве доложат об этом быстро, ведь неизвестно, как долго я на ногах простою, не говоря уже о том, чтобы связно ей все объяснить.

Воины медленно расступились. Стало холодно, и мое дыхание заклубилось облачками. Сквозь толпу ехала Маб на огромном белом коне. Подол ее платья развевался, распущенные волосы струились по спине. Скакун летел, не касаясь копытами земли, из его ноздрей валил пар. Приблизившись, королева устремила на меня взгляд черных, как полночное небо, глаз.

— Меган Чейз, — прошипела она.

Ни один мускул не дрогнул на ее прекрасном лице, и от этого мне стало не по себе. Королева увидела у меня в руке волшебный жезл и холодно, хищно улыбнулась.