Жемчужина Зорро
Шрифт:
– И поесть надо, – всхлипнула Кери. – Вы потратили столько сил…
– Утром ты уйдешь, когда захочешь. Тебя никто не увидит без маски, ты можешь закрыть дверь изнутри, – решил говорить прямо дон Ластиньо.
– Пожалуйста, останьтесь, – шептала Изабелла.
Но он молча отходил назад. В одних разорванных штанах. Босиком. Без рубашки, без плаща, без шляпы, без перчаток. С запекшейся кровью на спине, расцарапанными плечами и белой повязкой выше локтя.
– Черт возьми! – взорвался Рикардо. – Ты пропадал неизвестно где двое суток! Мы думали, что тебя схватили! Готовились
– Я скоро вернусь.
– Зачем тогда уходить?! Переодеться можно и здесь! За дверью такой погром, что черт ногу сломит!
– Я подойду через два часа.
– Зачем тратить время на дорогу?!
Зорро ничего не ответил и, поцеловав обвившие его шею тонкие пальчики, вышел из гасиенды.
– В каком направлении хоть искать твое тело, в случае чего?! – рявкнул Рикардо.
Зорро остановился и обернулся с легкой усмешкой на губах:
– В ближайшей церкви. Пойду ставить свечку.
Линарес опешил:
– Ты головой ударился? Какая свечка?
– За самый удачный день в жизни.
Он развернулся и исчез за воротами. Послышался его негромкий свист и спустя секунду стук подков по земле. Пять замерших взглядов проводили быструю тень одинокого всадника и безмолвно обратились друг на друга.
– Зря мы его отпустили, – подытожил Линарес. – С головой у него сегодня явно не все в порядке.
– Он подойдет через два часа, займемся своими делами, – раздался голос губернатора.
И он почти силой заставить небольшую компанию покинуть порог дома.
Изабелла никак не могла остановить поток разбушевавшихся мыслей. Может, он действительно был не в себе? Как такой день можно вообще назвать удачным? Все… Все, что было у него и его компаньона, должно быть уничтожено. Ведь именно из-за этого он уехал. Он должен был немедленно появиться там, в отдаленных и неизвестных складах и пунктах встречи, чтобы лично оценить масштабы потерь. Это понимали практически все, кто пытался остановить его сейчас, желая дать ему хоть самую короткую передышку после минувшего вечера. Да и после двух последних суток вообще. Ведь никто до сих пор не знал, чего ему стоило и как он смог вырваться из рук Монте.
И все же он уехал. Сколько в нем было сил и самообладания…
Изабелла попыталась лечь в кровать, но встала с нее, едва успев положить голову на подушку.
"Наверное, он в состоянии ехать на лошади, даже если будет без сознания".
Она накинула легкое платье, которое ей предоставили слуги после приема ванной, и подошла к двери. Керолайн встретила ее на пороге…
Когда они спустились вниз, там уже сидел губернатор, дон Ластиньо и Рикардо. Никто не смог бы сейчас остаться в своей спальне. Это был момент, в который они все чувствовали острую потребность быть вместе. Пусть даже молча. Пусть в состоянии полусна на креслах и диванах. Но так, чтобы открыть глаза и сразу удостовериться в том, что все самые близкие и дорогие люди были рядом.
Дон Алехандро четверть часа назад распустил
Дон Ластиньо сидел рядом с Изабеллой, свернувшейся калачиком у него под боком. Кери дремала на руках у Рикардо. Губернатор допивал крепкий мате. В такой уютной тишине события прошедшего вечера постепенно начали отдаляться и выцветать. И если бы у Изабеллы до сих пор не кружилась голова и не щипала правая половина тела, она бы подумала, что ей все это приснилось.
Что это за странная повязка? Что он прячет под ней? Ведь он точно что-то ей прикрывает. И это не рана, как подумал губернатор. Скорее всего, там что-то нарисовано. Что-то похожее на орнамент на его спине. Но ведь его Зорро не пытался скрыть. Почему же тогда какой-то маленький рисунок никому нельзя было видеть?
Изабелла посмотрела на огонь в камине.
А может, там не рисунок, а какой-то знак? Вольные каменщики? С его средствами вполне вероятно… Или другая тайная организация? Или он был когда-то заключенным, и теперь на его плече навечно запечатлено клеймо его темницы?
Она не удивилась бы ни одному из этих вариантов, хотя на собственном опыте знала, что строить какие бы то ни было предположения, касавшиеся жизни и личности ее покровителя, было пустой тратой времени. Чего стоило одно только его появление сегодня вечером целым и невредимым после того, как два дня назад за ним устремился отряд из двенадцати солдат Монте.
Она же сама слышала торжествующие выкрики, принесенные из прерии ночным ветром. Они не могли означать ничего иного, как радость от поимки своей жертвы. Но даже если она и ошиблась, то Рикардо с Керолайн слышали то же самое. Ликующие крики были так явственны…
Изабелла вздрогнула: кто-то три раза постучал во входную дверь. Кери подпрыгнула на руках у Рикардо и огромными глазами уставилась в окно. Дон Ластиньо и дон Алехандро одновременно поднялись со своих мест и, быстро переглянувшись, направились к выходу.
– Простите, что так поздно, – раздался через несколько секунд знакомый голос. – Мы увидели свет в вашей гасиенде и подумали, что вы не спите.
Это дон Антонио. Что он делает здесь в такое время?
– Видите ли… Я даже не знаю, как объяснить причину нашего визита, потому что несколько часов назад мы вроде бы все выяснили…
– Пожалуйста, пройдемте в главный зал, – произнес губернатор.
Изабелла села на диван и передвинулась поближе к креслу брата и подруги.
– Доброй ночи. Еще раз, – несколько неуверенно произнес дон Антонио, входя в помещение.
– Доброй ночи, – отреагировал Рикардо, пристально глядя на неожиданного посетителя.
– Мы не хотели беспокоить вас после столь тяжелого вечера, но обстоятельства сложились таким образом, что… Мы подумали, что должны поделиться с вами нашими мыслями. Вернее, Рафаэль… Он не дает мне покоя с тех пор, как мы приехали домой.