Жемчужница
Шрифт:
Парень нахмурился и вперил взгляд в пол, так и стоя рядом с Тики весь мокрый и потерянный.
— Извини, — виновато буркнул в итоге он, — ну не сказал, ладно… Так ты и не спрашивал. И ты сам мне много чего не сказал, знаешь ли!
Микк дёрнул уголками губ в насмешливой улыбке — и отвесил парню легкий щелбан, тут же как будто иссякнув злостью.
— Интересные вы рыбешки, — заметил он вскользь. — Как родные прямо — оправдание у вас на один в один! «Ну ты же не спрашивал!» — это была явно песчинка в ракушки тут же ощутившей прилив новой
Девушка вскинула голову тут же — так вот он, подвох! Так Тики все же юлит!
Но он же правда не спрашивал!
Лави расплылся в широкой улыбке, которой Алане прежде определенно не улыбался никогда — и буквально врезался в мужчину с объятиями, так и не высохший и моментально намочивший его рубашку.
— Как скажешь! — поспешил выпалить он. — Но ты же все равно мой друг, да? Даже после знакомства с этой глупой зубаткой?
Стерпеть такое было уже просто невозможно. Алана сердито поджала губы — и под гогот старика снова окатила друга водой.
— Да за что, ведьма бешеная? — взбеленился Лави, сердито зашипев на неё, как обычно делал, когда Алане взбредало в голову навалиться на него ни с того, ни с чего. От скуки, наверное. — Ну с чего ты такая… такая… гр! — рыкнул он, всплеснув руками, и вода начала испаряться, белесым дымком поднимаясь в ночное небо. Алана почувствовала себя оскорблённой, но лишь вздохнула, коротко усмехнувшись, и вспомнила, что друг часто в шутку звал её «ведьмой ледяного рифа». — Вы здесь какими судьбами? — обратился Лави к Тики, и девушка отошла к засопевшему в седле Изу, не желая отвлекать их.
Разговор, конечно, все равно до нее доносился, но это было уже иначе.
Лави приходил к ней довольно редко, вообще-то, и никогда особенной привязанности не выказывал — напротив, скалился и дразнился по большей части, хотя и учил всякому. И Алана его постоянно в свою бухту пускала. Если у парня настроение было хорошее, он рассказывал интересные истории о суше и о своем житье там. Если же нет — она просто разваливалась на нем, придавливая его хвостом, и засыпала, потому что стащить ее с себя просто так строптивый полукровка не мог.
Тики обращался к нему как прежде, видно — Дик — и вполне себе дружелюбно разъяснял цель их визита. Дальше мужчина хотел ехать с караваном старика-Книгочея до Восточной столицы, а уже там взять карету и следовать до императорского дворца. О том, как нашел Алану и что с ней случилось он уклончиво не упомянул, и девушка усмехнулась, соглашаясь с таким поведением — кажется, Тики был верен своему слову и ни о чем интересном — и страшном — решил не распространяться. Только что и поведал, как нашел в одном из портовых городков Изу и кивнул на мирно дремлющего в седле мальчика, которого Алана сейчас мягко поглаживала по голове.
— Ну ничего себе, — хмыкнул в ответ на это парень. — Не виделись всего ничего, а ты, твоя светлость, уже целым семейством тут обзавелся!
…твоя
Девушка закатила глаза, стараясь не залиться румянцем, а мужчина, между тем, с беззлобным ворчанием отвесил Лави подзатыльник. Книгочей подошёл к ней, присев на скамью, и глубоко, но спокойно вздохнул.
— Вы и правда его дедушка? — все же поинтересовалась Алана, до сих пор не способная поверить, что все вышло именно так: что Лави жив и что у него на суше есть семья.
— Я именно поэтому у Элайзы долголетия-то и просил, — ответил мужчина спустя несколько секунд и посмотрел на приятельски препирающихся Тики с тритоном. — Страшно было оставлять внука в такие времена, — хмыкнул Книгочей, и Алана неловко хмыкнула.
— Он никогда не рассказывал мне про свою семью, — призналась она, чувствуя иррациональную обиду на парня, но прекрасно понимая, что тот вряд ли принимал её за друга — слишком много секретов было между ними. — Он вообще редко со мной разговаривал, — иронично хохотнула девушка, мотнув головой, чтобы отогнать противные мысли, и заметила, с какой загадочностью смотрит на неё старик.
— Элайза постоянно волновалась, что её маленькая зубатка сгрызет весь дворец, — поделился он, и Алана затаила дыхание, пораженно приоткрыв рот. — Я долго не мог понять, что за зубатка, а ларчик-то легко раскрывался.
— Ну, я сгрызла лишь половину, — счастливо рассмеялась девушка, и мужчина хохотнул вслед за ней.
— А где же… где же тогда мать Лави? — девушка прикусила губу и бросила на Книгочея полный вины взгляд, не в силах, однако, справиться со своим любопытством. — И отец?.. Гостил у меня Лави редко и все больше обзывался, поэтому я и…
— Мать его умерла, — вздохнул старик — и махнул рукой. — Сгинула от тоски, понимаешь ли. Потому что не пришел однажды ее тритон. Охотники поймали его и убили. А Лави… про отца своего мало знал, вот искать его после кончины Летты и отправился. Уходил несколько раз, да так надолго, что я думал уж — не вернется. Но он возвращался. И теперь вот… решил вдруг совсем со мною остаться.
Алана бросила взгляд на хохочущего парня, которого Тики как-то совершенно панибратски лохматил раз за разом, и вздохнула.
Сколького она, как оказалось, о нем не знала. О скольком Лави к ней приходил… молчать?
От мысли об этом стало еще горше, еще больнее. Она считала его своим другом, а он ее — бешеной ведьмой, постоянно избивающей его своим хвостом.
Микк отвесил парню очередной щелбан за неудачную шутку — и кивнул в сторону сельской площади, а потом заговорил про постоялый двор. Дескать, вот они погуляют, а потом и спать пойдут, но сначала надо бы на ночлег устроиться.
Лави с готовностью закивал, сразу же говоря, что у него тут знакомая держит таверну, и потащил Тики к домам, но тот обеспокоенно посмотрел на Алану, явно боясь оставлять её одну (и это её радовало, кажется, а ещё ужасно раздражало, потому то ей не сто лет, чтобы так с ней носиться!), и подошёл к ним.