Жена в награду
Шрифт:
Няня, вздрогнув, как от пощечины, от этих слов, ринулась к Элизабет.
Та уже пробудилась. Мало того - она услышала всё.
Но времени на размышления, что случилось, как быть, у неё не было. Сорвав с кресла халат, Элизабет быстро накинула его на плечи, плотно запахнула и крепко, до боли в пальцах и животе, завязала его.
– Элизабет, милая, - запричитала Анна, не зная, как сказать своей подопечной ужасную весть.
– Я всё услышала, моя дорогая нянюшка, - глухим голосом отозвалась Элизабет.
Краем
– Иду!
Всунув стопы в мягкие, домашние сапожки, прямо на босую ногу, Элизабет быстрым шагом направилась к двери.
Глупо было думать, что она не испытывала страха.
Страх был, но пока еще не ощущался в полной мере. Парализованный переживаниями за отца, этот страх липкой, холодной жижей булькал где-то в животе.
Как только Элизабет приблизилась к двери, взгляды стражи переменились.
Невозможно было оставаться равнодушным при виде такой красавицы.
С распущенными волосами, после сна, в домашней одежде, она выглядела поразительно свежо и соблазнительно.
В глазах мужчин отразилось разное - голод, непонимание и даже сочувствие.
Но никто из них не осмелился сделать две вещи.
Первое - оспорить каким-либо образом, даже мысленно, решение короля.
И второе - прикоснуться к Элизабет.
– Прошу вас, следуйте за нами, - уже значительно мягче, чем в разговоре с няней, произнес один из воинов.
Элизабет качнула головой и подчинилась.
Они миновали коридор, завернули к лестнице и стали спускаться все ниже. Гораздо ниже первого этажа.
Холод и сырость пробирались под полы халата, кусали за ноги, пробуждая страх.
Впереди показалась кованная дверь.
Страж, имевший вид палача - такой же огромный и безмолвный, открыл её, и Элизабет, в сопровождении воинов, завернула внутрь.
Темный коридор, представший её взгляду, дышал страданиями, болью и отчаянием.
Страх, который Элизабет еще могла контролировать, начал медленно ползти к её душе. Тело, отзываясь на это гадкое чувство, стало пробирать дрожь.
Вскоре дрожь достигла такой силы, что у Элизабет застучали зубы.
Лязгнул замок железной двери. Она, издав звук, похожий на стон умирающего, открылась.
Элизабет, мысленно зашептав молитву, сжала пальцы в кулак и шагнула внутрь.
– Вы?
– слетело с её губ.
28
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
– Дорогая Элизабет, у нас мало времени... Поэтому прошу вас - слушайте меня внимательно, - беспокойно поглядывая на дверь, произнес Эдрик Стреона.
– Почему вы здесь?
– Элизабет, не в силах сдвинуться с места, большими глазами
Наверное, это было нехорошо, но она невольно обнаружила сходство лица Стреоны с мордой крысы.
– Чтобы помочь вам, - с жаром выдохнул Эдрик.
– Помочь?
– Элизабет так сильно нахмурилась, что у неё заныл лоб.
– Я даже не знаю по какой причине меня привели сюда, а вы собрались помочь. Выходит, вы знаете почему я здесь?
– Знаю, моя дорогая Элизабет. Вашего отца обвиняют в предательстве, а так как вы - его дочь - эта тень упала и на вас.
У Элизабет потемнело перед глазами от услышанного.
Чтобы не упасть, она прислонилась к стене.
Холодная и шершавая, стена делала её нежному телу больно, но сил, чтобы отодвинуться от неё, у Элизабет не было.
– Я так и знал, что эта новость добьет вас, Элизабет. Но это - всего лишь весть, а когда начнется допрос, даже мне становится дурно от того, что ожидает вас.
– И что же меня ожидает?
– не узнавая свой голос, пробормотала Элизабет.
– Пытки.
Это слово, как звон, забилось в голове девушки.
Пытки...
Она слышала о них, но лишь совсем немного.
Отец оберегал её от всякой информации, связанной с ними. Но все равно - людская молва, не могла пройти мимо Элизабет.
На постоялом дворе, на рынке, среди простого люда - до её слуха доносились страшные рассказы, которым, впрочем, она не придавала особого значения.
До сегодняшнего дня.
– А мой отец... Где он?
– Элизабет устремила на Эдрика горящий болью взгляд.
– Он уже допрашивается...
– Стреона сглотнул.
– С ночи.
– Господи...
– Элизабет сомкнула дрожащие веки.
Воображение живо нарисовало ей, как должно быть, измучен был её отец.
Что, если он не выдержит пыток и умрет?
По её щеками побежали слезы.
– Не плачьте, Элизабет, умоляю вас, - Эдрик незаметно приблизился к ней, и теперь она оказалась зажатой между ним и стеной.
– Как я говорил вам прежде - я здесь, чтобы помочь вам, - жадно разглядывая её белое лицо и разметавшиеся по плечам волосы, добавил Стреона.
Элизабет, перестав плакать, пристально посмотрела на него.
– И в чем же будет заключаться ваша помощь?
– отбросив внутреннюю неприязнь по отношению к этому человеку, прошептала она.
Сейчас, гораздо важнее, было спасение отца и её самой.
– Я могу поспособствовать вашему освобождению. Я поговорю с королем. В некоторых вещах он доверяет мне, и думаю, если вы согласитесь, уже сегодня вас выпустят.
– А как же мой отец?
– Я очень постараюсь, Элизабет, но скажу как есть - дело очень сложное, все обвинения против вашего отца - на лицо. Будет большим везением, если его не казнят.