Шрифт:
Распутница
– А ну! Голову на порог, распутевая! – Семен занес топор повыше, примеряясь к белой тонкой шее молодой жены.
Мария наклонилась к порожку избы медленно, в ужасе ожидая, что лезвие в руках мужа сейчас полетит вниз и оборвет ее жизнь. От страха даже закричать она не могла или слова против сказать.
Дрожащая в углу Параша завыла в голос:
– Тятя, не убивай мамку! – пятилетняя девочка с младшим братом на руках кинулась в ноги к отцу. – Меня лучше бей вместо нее, меня накажи!
Семен покачнулся
А Семен навис сверху над распростертой женой и просипел зло, обдавая сивушным духом:
– Моя воля, захочу – убью тебя, распутницу! Благодари бога, что не взял грех на душу. Детей жалко, а то бы не быть тебе живой! Такую жену-греховодницу, как ты, из дома гнать надо!
Муж нагнулся и вдруг зло дернул сарафан за подол вверх так, что обнажились все срамные места. Обмотал тканью голову жене, будто мешком, и впился пальцами в горло, ногами принялся лупить по спине и бедрам:
– Вот так тебя надо наказывать, грешницу! Будешь знать, неверница, как перед чужими мужьями юбку задирать! Бесовка!
Мария, задыхаясь в судорогах, прошептала:
– Не гулящая я, верная жена.
Муж залепил ей рот ударом кулака:
– Молчи! Мне в кабаке всю правду Егорка Косой рассказал, как ты под мужиками со всей деревни на сенокосе валялась! Выкину тебя сейчас на улицу, иди так по деревне. Голова в мешке, срам на людях! Пускай все знают о твоем распутстве!
– Врет Егор! Набрехал он про блуд! – Мария наконец поняла, чего это Семен накинулся на нее с порога с кулаками.
Он и раньше устраивал жене взбучки, гонял ее, вернувшись домой во хмелю. Но к такому Мария привыкла, кто же из крестьян не учит свою женку кулаком, чтобы место знала, была смирной да работящей? Но сегодня муж взялся за топор, в его налитых кровью глазах плескалась безрассудная ярость от дикой ревности.
Теперь Мария знала почему, хотела объяснить все Семену. Что Егорка Косой сам за ней в лесу увязался намедни, когда она по грибы отправилась, оставив младших под присмотром Параши. Накинулся на нее тогда Косой, но грязное дело свое сделать не смог, корзиной от него отбилась Мария.
Вот и мстит теперь за обиду, ворота Марии дегтем измазал, будто гулящей девке, мужу небылицы насочинял. Но через набухший кровью подол разбитыми губами смогла она только простонать:
– Врет он!
Но Семен покрутил большой головой, отмахнулся от жены:
– Слышать тебя не хочу и видеть! В бане сегодня спать буду!
В досаде пнул напоследок лежащую на пороге окровавленную, покрытую синяками жену и неуверенными шагами поплелся в баню. Мария, едва придя в себя после побоев, кинулась к детям, которые дрожали, сбившись в кучку.
На пьяного мужа махнула рукой, пускай делает что пожелает, только в радость его злой рожи не видать. Ведь без любви замуж пошла она
Росла Мария в нищей семье, где орава из пятнадцати ребятишек вечно дралась между собой из-за куска хлеба или ветхой рубашонки. Тяжко жилось дочери нищего крестьянина, трудились они с утра до ночи в поле до черноты в глазах, однако все равно всегда ходили оборванными и голодными.
В одном повезло – выросла Мария красавицей, от которой ни один мужик не мог глаз отвести. А выйдя замуж, зажила она словно в сказке, в поле или в хлеву спину не гнула, все черную работу делали поденные батрачки, наряжалась молодая жена во все новое да сытно ела.
Иной раз на колодец не работницу пошлет, а нарядится молодая жена и сама с коромыслом идет. Соседки смотрят и от зависти чернеют, а она и бровью не ведет, хоть внутри все-таки дрожит от радости. Вот вам, злыдни! Раньше кликали ее оборвышем да голодранкой, смеха ради кидали в нее корки горелые, чтобы посмотреть, как от голода накинется на еду, которой и свиньи брезгуют. А теперь в ноги кланяются и лебезят, как псы дворовые.
Даже после рождения трех детей притягивала Мария взгляды мужчин статной фигурой и красивым лицом. Немудрено, что вечный бобыль Егорка Косой от злости, что никогда не вкусить ему Марьиной сладости, оговорил красавицу.
Правда, Семен со временем свою жену за ее красоту возненавидел. Проку ему никакого от ее прелести, когда без любви супружество. Всегда она словно баба снежная, ни улыбнется никогда, ни приголубит по своей воле.
Оттого пил Семен каждый день так, чтобы по возвращении домой лицо бесчувственной жены превращалось в мутное белое пятно. А в дурном хмелю гонял жену по двору, таскал за волосы, еще больше заходясь в неистовой злости от ее молчания.
Мария же кротко сносила свою бабью долю, всего-то потерпеть несколько ударов, от пьянства у Семена в руках силы немного.
Но сегодня вечером Семен не ограничился парой тумаков, а накинулся зверем и собирался убить прямо на глазах у детей. Мария поняла это по его глазам, горящим черной ненавистью.
Всю ночь несчастная женщина металась на пышной перине, не шел к ней сон от ужаса, что жил теперь внутри ядовитой змеей. Ведь и дальше будет Косой болтать по селу, выдумывать небылицы про ее распутство. И не пощадит ее Семен, в пьяном виде зарубит на глазах у детей по чужому оговору.
Однако на следующий день судьба Марии враз поменялась – не стало Семена. Утром толкнула она дверку в баньке, а Семен там холодный уже лежит. Растопил он печь, затрусив от осенней сырости, но прикрыл слишком рано заслонку и угорел до смерти.
Хоронили Семена как положено с отпеванием и в гробу хорошем. На похоронах кумушку то и дело шептались, глядя на вдову, что только плакальщиц и слышно у гроба. А вот жена молодая по покойнику ни слезинки не проронила, ни слова хорошего не сказала, стоит красивая да ладная, а сама словно дерево.