Жертва

Алмазная Анна

– Вам все равно придется разорвать эти узы.

– Нам? – холодно переспросил Лис. – Вы до сих пор не поняли, что мы ничего не решаем? Мы лишь служим Радону, повелителю и носителям двенадцати. Как они прикажут, так и будет. И даже если они проведут ритуал, узы будут неразрываемы в течениишестнадцати лет, помните об этом.

– Если он будет жив…

– Если будет жив, – ровным тоном подтвердил жрец. – Мы можем лишь сделать все, чтобы так стало.

Арам вздохнул. Разговор выходил каким-то дивным, будто натянутым, а молодой жрец оказался слишком мудрым. И слишком

правым. Так цинично спокойным, будто и не утверждал миг назад, что боготворит Аши, что сделает все, чтобы помочь его носителю… Вот они, настоящие кассийцы: смерть всегда ходит рядом с ними, и чужую жизнь они не ценят так же, как и свою. Легко убивают, дай им волю. Так же легко умирают…

Посмотрев в спокойные, серые глаза кассийца, Арам вздохнул и провел рукой над раскрытой книгой, взглянул на появившуюся в его руках копию страницы, свернул ее в трубочку и сунул за пазуху.

– Не смею вас больше задерживать, – без улыбки сказал он, отдавая Лису книгу. Он хотел уже приказатьсвоим людям уйти, как глаза Лиса сверкнули синим, а Майк толкнул Арама прямо в стеллаж. Посыпались, больно ударили по плечам книги, появился во рту привкус крови, и как сквозь туман понял Арам, что Майк держит над ним щит, а в щит ударяет, разбрасывает искры, волна магии. Вторая… богиня, вторая…

– Ты долго не выдержишь, – прохрипел Арам.

– А долго не надо, – усмехнулся Майк, и в тот же миг в узком проходе меж стеллажами стало слишком многолюдно.

– Забери виссавийцев! – приказал кто-то, и Арам очнуться не успел, как его схватили за шиворот, втолкнули в переход и удержали, когда он чуть было не упал в темную траву, под цветущий розовый куст. Так же не церемонясь, швырнули в траву других хранителей дара, испуганных, но, на счастье, живых, и сразу же встал рядом высокий мужчина в синих одеждах дозора, опустил над ними щит и посмотрел вверх, туда, где через раскрытые настежь окна тек лазурный пахнущий пряным туман.

– Библиотеки жаль, – сказал Юлиан, молодой хранитель дара, но Арам с ним не согласился. Книги книгами, дайте боги, чтобы все живы остались.

– Майк… что с ним? Лис? – тихо спросил он. –Жрецы?

– Вы плохо знаете наших жрецов, – ответил дозорный, – они частенько маги и неплохие воины. Лис, даром что с виду хлюпик, в бою кого угодно уделает. Майк, правда, и воин хреновый, и маг такой же.

– Так почему он не с нами?

– Он дозорный и не в первый раз с нами в битве, виссавиец. Сам о себе побеспокоится.

И тут же взорвалось брызгами стекло, упало на щит, осыпалось в траву серебристым дождем, и на тропинку, прямо к ногам дозорного, упал человек в маске. Дозорный хмыкнул едва слышно, одним щелчком пальцев схлопнул щит, и, подойдя к едва живому, оглушенному незнакомцу, схватил его за волосы, заставляя выгнуться дугой, и стянул с него маску. Тонкое лицо, затуманенный синий взгляд и дивное сходство с...

– Брат! – выдохнул появившийся ниоткуда Майк. – Почему?

Дозорный хмыкнул, поставил пленника на колени, стянул ему за спиной запястья жгутом магии и посмотрел вопросительно на подходившего к ним Лиса:

– Что прикажешь?

–

Сученыш! – выплюнул пленник, посмотрев с ненавистью на Майка. – Подлиза этих долбанных магов!

– Ты ведь и сам сильный маг, – прошептал Майк, – почти высший. Почему, брат? Почему ты пытался убить виссавийца?

Арам моргнул раз, два, посмотрел непонимающе на Майка и вдруг с большим опозданием понял, что убить-топытались его. И им почти удалось… и что отделался он синяками лишь благодаря быстрой реакции тощего и тщедушного дознавателя.

– Меня? – тихо спросил он. – Но…

– Допросить и казнить, – вмешался Лис, и Майк вздрогнул, побледнел, чуть было не бросился Лису в ноги, но стоявший рядом дозорный что-то прошептал ему на ухо и толкнул в созданный переход. Лилось на магический сад солнце, пахло сладко розами, и только сейчас Арам чувствовал, что к их аромату примешивается запах магии, а еще, слегка, дыма. И что город за пределами магического парка умывается кровью, людской болью и пожарами. Богиня, как он раньше это не почувствовал? Как не понял?

– Вам лучше вернуться в Виссавию, – холодно сказал Лис. – Думаю, вы и сами это понимаете. Во второй раз у них может получиться.

– Но почему?

– Потому что вы любимый советник вождя, мой друг, – спокойно ответил Лис. – Потому что сейчас им выгодно поссорить повелителя и виссавийцев. Они не знают, кем является целитель судеб… а вам лучше забыть о произошедшем.

– Забыть? – непонимающе переспросил Арам. – Но…

– Подумайте, что сделает ваш наследник, когда узнает, что столица Кассии охвачена мятежом? – прошептал Араму на ухо Лис. – Подумайте, сможете ли вы скрыть ваше волнение, когда увидите наследника? Вы даже закрываться толком не умеете, все, что вы чувствуете, для любого мага как на ладони. Тем более для целителя судеб. Подумайте, что сейчас выгоднее для него и для Виссавии.

– Но почему вы беспокоитесь о Виссавии? – скривился Лис.

– Я уже говорил. Я сделаю все, чтобы поддержать Аши и его носителя. Вы мне так и не поверили, друг мой. Мне помочь вам забыть?

Арам сглотнул и покачал головой. Не сейчас. Сейчас ему не надо встречаться с наследником, сейчас надо рассказать обо всем вождю. Это паршивое чувство беспомощности… Кассию лихорадит, и Арам понимал, что он не только не может, он не имеет права ей помогать. Его боль, его ответственность это Виссавия. Богиня. Вождь. И наследник… но паршиво-то как. Его всю жизнь учили сохранять чистоту, а о какой чистоте может идти речь, если…

– Это не ваша война, – правильно понял его Лис. – Вы не можете спасти всех. Вам сейчас надо спасти наследника и убедить принца согласиться на ритуал.

Легко сказать, убедить. Да и почему убеждать должен именно он? До этих пор Арам даже и не разговаривал толком с наследным принцем Кассии, да и никогда раньше особо не имел дела с кассийцами, а теперь все отношения с родом повелителя легли на его плечи. Сказать по правде, Арам не совсем был уверен, что он готов к этой ноши. Он боялся что-то сделать не так, что-то сказать неправильно, вызвав новый дипломатический скандал.