Жертвы времени
Шрифт:
Я проснулся на закате. Меня никто не трогал и я все так же сидел у кровати мага, цепко захватив его запястье. Мастер спал. Цвет его кожи значительно изменился к лучшему, рука потеплела — у него был легкий жар.
С трудом разжав занемевшие пальцы, я с неимоверным трудом распрямил ноги. Чтобы встать, потребовалось некоторое время. Это было даже хуже, чем после бесконечных часов, проведенных в седле. Там было хоть какое-то движение, здесь же мое тело провело в неподвижности
Я с трудом добрел до стула, стоящего у заваленного бумагами стола, и повалился на него без сил, откинувшись на широкую резную спинку. До пустого кресла, в котором еще недавно сидел Дон, я дойти уже не смог — оно стояло в другом углу комнаты.
Прикрыв глаза, я посидел так немного, чуть не уснул и решил, что надо перебраться к себе в комнату, но сил моих хватило лишь на то, чтобы справиться с навалившимся сном и снова открыть глаза. Тут я заметил, что Мастер больше не спит. Он подтянулся на подушке и полусидел, без выражения глядя на меня. Под этим пустым взглядом мне стало неуютно, но тут в глаза Мастера вернулось выражение, на губы скользнула легкая уверенная улыбка. Он вновь был самим собой, медленно покачал головой, словно движения не причиняли ему никакого неудобства или боли, и проговорил:
— Да… Дем. Что ты делал?
— Что… прости? — непонимающе прошептал я.
— Это было рискованно, Демиан. Зачем ты пошел за мной туда?
— Разве это важно? — отвечая Мастеру пристальным взглядом, спросил я. Как глупо это прозвучало: зачем я его спасал?! Затем, чтобы выжить самому. — Не я пошел за тобой, это ты увлек меня следом не зависимо от моего желания. Я очень устал, Мастер. Как тебе верховой переход на перевал и обратно? У тебя отличный конь, не всякий человек готов так потрудиться ради своего хозяина.
Я улыбнулся украдкой, глядя на замешательство мага.
— В такие минуты моя связь с телом истончается, — сказал я спустя некоторое время. — Мои видения, мои сны… Когда я устаю или болен, чаще вижу то, чего не должен. Я просто взял тебя за руку, позабыв, что снял перчатки, а потом оказался… там.
— Ну да… — неопределенно проговорил Мастер. — Выходит, это я снова во всем виноват… Выходит не ты — я сам спас себя от смерти.
— Знаешь что, Мастер?! — не выдержал я.
Маг негромко, но вполне с чувством засмеялся и мне стало совсем тошно. Мастер тут же заметил обиду и резко замолчал. В комнате воцарилась тишина, но лишь на секунды.
— Что в тебе говорит, Демиан? Ты так привязался ко мне или так ценишь себя?
— Привязался? Нет. Благодари дракона леса, если бы не он, я бы вновь остановился. До встречи с магами я верил, что представляю из себя нечто особенное. Столкнувшись с вами понял, что это иллюзии, а столкнувшись с фантомами… понял, что и вы сами — ничто. Знаешь, это самую малость давит
— Нет, мой дорогой, — сказал вдруг Мастер серьезно. — Ты — это что-то! Я не видел еще ни одного человека, который мог бы действовать так резко и с тем столь эффективно. И все же с тобой что-то не так, что-то ограничивает твои возможности, и это, как мне кажется, твое желание умереть. Твоя натура полна насилия. Послушай меня, Демиан, внимательно послушай: если ты не избавишься от этого, когда родится дракон… твоя участь будет незавидной. Ты умрешь в страшных мучениях. Все твое насилие дракон выудит из тебя и вернет обратно. Ты понимаешь это?
— Мне не нужен дракон, — вымученно сказал я. — Теперь мне плевать на них, это просто невозможно стать чьей-то собственностью! Не нужна мне ваша сила, я с лихвой насладился ею за последнее время. Нет, это не по мне.
Сейчас я выйду отсюда и Северный или Рынца или кто-то другой натешится всласть. Меня ждет не тридцать неполных ударов, как было в прошлый раз. Полагаю, под пятьдесят, если для меня не изобретут нечто пострашнее.
— Думаешь? — полюбопытствовал Мастер.
— Я не испросил у Северного разрешения покинуть город, так что нечего и надеяться. То, что ты называешь насилием, это боль, Мастер. А смерть — избавление. И что же ты предлагаешь мне делать?
— Сам решай. Я не знаю, — ответил маг очень тихо. — В любом случае, спасибо за чудесное спасение. Только ступив на тропу можно было заставить меня повернуть, в этом ты бесспорно прав. Я действительно уходил.
— Мастер, на тебя напал фантом, почему ты еще жив?
Он долго молчал. Очень долго. Потом все же ответил:
— Тебе не понять. Ты пока слишком мало знаешь.
— Больше, чем ты думаешь. Я много читал, многое мне разъяснил дракон.
— Ах да. Лишь ценой огромных усилий мне все же удалось разрушить его структуру. Прикоснуться и развеять. Так любит делать Оружейник, подступить так, чтобы жертве некуда было деться.
Дверь распахнулась, в комнату шагнул Дон.
— Проснулся, Мас?! — озабоченно спросил он.
— Да, но ты что-то не в себе…
— Повздорил с Северным, он наотрез отказался меня слушать. Считает, мы ведем собственную игру.
— Я могу его понять, — согласился Мастер, — фантом здесь, на равнине, где властвуют драконы? По его мнению это невозможно, а значит, причина одна…
— Он поднял в лет Дневного, с ним Рынца и Горан, они выжгут весь лес ради того, чтобы выгнать лесного на равнину и расправиться с ними.
Я поднялся и подошел к окну, вглядываясь в даль. Солнце заливало вересковую пустошь своим рыжим светом, пробившись через тяжелые, дождевые облака, зависшие на горизонте.
— У меня нет сил говорить с ним, — вымученно сообщил Мастер.