Жертвы времени

Федорова Евгения

— Это — Вирель, — сказал Дон тихо, привлекая мое внимание. — Тебе нужно проявить уважение и благодарность.

— Я знаю дракона леса, он не мог…

— А кто? — натянуто уточнила женщина.

— Дон говорил о магии времени, но ведь не драконы ее породили, опомнитесь, — чувствуя, что может случиться что-то ужасное, напомнил я.

— Тем не менее, эти силы подвластны и им, — сухо возразила Вирель. — Ты, как слепой котенок, не в состоянии оценить того, что вижу я на теле мага. Это не раны, разорвавшие мясо. Внешнее сопутствует

другим, более страшным отметинам, разрушившим его жизнь.

— Еще вчера у Мастера не было вот этого, — я указал рукой на серебряные пряди в черных волосах.

— Это лишь доказывает природу силы, приложенной к нему, Демиан. Северный принял решение на счет этого.

— Он дурак, — процедил я.

— Ты от горя сошел с ума? — Вирель, казалось, потрясли моя грубость и неуважение. — Твой единственный шанс выжить сейчас — обратиться к Северному за помощью. В противном случае, ты умрешь еще до рассвета.

— Он сделал все так, чтобы я непременно оказался у него в долгу, — с ненавистью отозвался я.

— Какая разница? — Дон ничего не опровергал. — Есть лишь факт: Мастер не может дать тебе шанса дожить до утра. У тебя просто нет выхода.

— Выход есть всегда, так говорил Мастер.

Дон беспомощно развел руками.

— Ты убил фантома в Восточном Орге, Дон? — внезапно спросил я.

— Да, — сказал маг, но я внезапно почувствовал странное смятение в нем.

— А ты в этом уверен? — уточнил я. — Когда ты вернулся, был ранен…

— Я был растрачен, Демиан, — рыжий подергал свою бороду. — И да, я убил фантома. Теперь для Мастера мы сделали абсолютно все, что могли. И лишь от Северного зависит, выживешь ли ты…

— Берегите Мастера, Дон.

Я прошел мимо него, заглянул в глаза.

— Я знаю…, я уверен, на Мастера напал фантом, значит он где-то рядом. Берегитесь и сами, время опасно. И, ради всего, во что вы верите, не дайте ему умереть!

Я сорвался с места и вылетел в полуприкрытую дверь, сильно толкнув ее. Гулко дерево ударилось о камень. Эхо полетело передо мной.

Я вбежал в конюшню, и застыл на пороге, взгляд мой скользнул по стойлам. От входа вдоль стены побежал, слегка горбясь, похожий на куницу зверек.

Сейчас мне нужна была скорость и постоянность, да и не только это. В первую очередь мне нужна была лошадь, а Алрена отправили в табун. Взять любого коня? Но как отнесутся к краже те, чью лошадь я возьму? Как потом мне избежать страшного наказания, которое, несомненно приготовит для меня Северный по моему возвращению. Я шагаю в бездну, покидая город.

Я решительно прогнал неприятные мысли и пошел вдоль денников. Либо конь Дона, либо Мастера. Я уже как-то подходил к черному жеребцу, помню, вся конюшня потом еще долго полнилась возмущенным ржанием и грохотом переступающих по каменному полу копыт. И все же что-то заставило меня попробовать вновь.

Холодок коснулся моей груди: в первое мгновение

почудилось, что в стойле пусто. Я отварил дверь загона. Конь стоял, понурившись, длинная грива почти касалась пола. Он приподнял голову, безразлично взглянул на меня и отшагнул назад, словно сторонясь.

Я стащил с перегородки седло, оказавшееся неожиданно тяжелым. Тут конь вскинул голову и протяжно заржал, протестуя, заходил ходуном, притираясь то к одной стене, то к другой. Он угрожающе приподнимал передние копыта над полом, порываясь встать на дыбы.

Я бросил седло на пол и хотел подойти к жеребцу, но он вскинулся. Взмах копыта прошел в нескольких сантиметрах от моей головы.

Отшатнувшись назад, я стянул перчатку и протянул вперед руку.

Стой.

Конь захрапел, опускаясь вновь на четыре копыта, судорожно переставил ноги.

Стой!

Я поймал морду жеребца, шагнув вперед, и зажал в руках. Заглянул в черный, блестящий глаз.

Сегодня ты повезешь меня.

Я поднял с пола седло и взгромоздил его на коня. Утянуть ремни оказалось делом нелегким. Конь, вроде бы стоял смирно, но старательно раздул бока так, что подруга казалось коротка.

Наконец мне удалось справиться с его выкрутасами. Взяв жеребца под уздцы, я вывел его из загона и, выбрав длину стремени, забрался на непривычно высокую спину.

В темноте выхода из конюшни возникла человеческая фигура. Взволнованный голос произнес:

— Ну так, ты это куда?

Я похолодел, но в следующую секунду узнал Ронда. Тронул коня пятками, заставляя идти вперед.

— Ронд, мне надо ехать…

Конь уперся грудью в конюха и остановился, не желая идти дальше.

— Ты это… погибнешь ведь. Ты пойми, отсюда не сбежать, — как-то жалобно закончил он.

— Я не собираюсь бежать, Ронд, — раздраженно отозвался я. — У меня есть дело к драконам, я еще не сошел с ума, чтобы одному соваться в горы.

Но Ронд словно не слышал, что я сказал.

— Ты пойми, в горах не только обвалы опасны, там тропы исчезают, а еще в горах живут те, кто убьет тебя еще до того, как ты успеешь их заметить…

У меня не было времени выслушивать сказки. Время уходило, с ним уходили минуты моей жизни.

— Ронд, прочь! — рявкнул я, и конюх в страхе шарахнулся в сторону, а я ударил коня в бока. Жеребец сорвался с места, на секунду присев на задние ноги, и вылетел во двор.

Ворота, как и всегда вечером, были открыты, во дворе никого не было, так что больше мне никто не помешал.

Мы вырвались в поля. По началу мне казалось, что мощный скок коня выбьет меня из седла и бросит наземь. Его движения были легки, но сила их поражала.

Моросил назойливый дождь, усмирив свой недавний пыл. Ветер щедрыми горстями бросал в лицо мелкие капли, забирался под куртку, пробирал до самых костей.

Почва была скользкая, влажная, но широкие подкованные копыта коня, почти не скользили.