Жертвы времени
Шрифт:
— Наверняка есть что-то еще… — повторил Мастер и замолчал.
Ночь опустилась на затихающий город. Никому не было дела до трех человек, медленно бредущих по улицам. На этот раз я шел сам, не рискуя держаться за Мастера. Последствия пугали меня. Я бы не сказал, что мне стало лучше, но мне не становилось хуже и жжение в желудке утихло, он больше не пытался вылезти через мое горло.
Взошла луна. Мы шли молча, Мастер указал на ворота и вывел меня на дорогу. Вокруг темнели огороды и сады, ровными рядами залитых серебром силуэтов уходящие вдаль.
— Еще
— Ничего не измениться, усади его, вон скамья у ручья, — Мастер толкнул меня и я присел. Где-то у ног текла вода, вновь застрекотала замолкшая цикада. — Он — мертвее некуда, я ощущаю свою метку, но она словно висит в пустоте. Очень странный эффект, он словно истерся, истратился на что-то, и отрезан от мира живых. Когда только успел, он все время был у меня под присмотром! Демиан, ты ходил в подземелья без Рене?
Я слабо покачал головой.
— Демиан, ты совершал какие-то ритуалы, использовал свои силы?
— Нет, — я зажмурился. — Этот яд жжет меня изнутри.
— Пока он не восстановит энергии, мы ничем ему не поможем, — подытожил Дон, — давай исходить из того, что есть. Отвар Вирель свяжет действующие вещества Волчьего листа, а мы ускорим ему метаболизм. Эта дрянь выйдет из организма сама. Побольше пить и двигаться…
— Похоже, Дон, это единственное, что ему остается. На-ка флягу, пей. Теперь, Демиан, тебе остается только ждать и двигаться. Попей немного и пошли.
Я согласно кивнул и поднялся.
Приторный запах ночных цветов сводил меня с ума, от треска цикад раскалывались виски, влажная трава быстро промочила ботинки и брюки по колено, но я старался не обращать на это внимания. Воздух менялся резко, контрастно, когда местность начинала понижаться, мы словно проходили сквозь холодную границу и прохлада окутывала нас; то вдруг мы вступали в теплый поток, приятно согревающий кожу.
— Мастер, — я пошатнулся, остановившись на неровной почве, но устоял. Усталость давила на плечи, но я отстранял ее как нечто преступное или недостойное моего внимания. Но холод в спине я не мог так просто отпихнуть. — Эта спина убьет меня наперед! Вылечи меня, избавь от этих каждодневных мучений.
Во взгляде мага скользнула жалость, но лишь на мгновение. Он не ответил, его рука легла поверх шрама на спине, подтолкнув вперед, и мы продолжали идти дальше. Дон обошел меня и пошел рядом с Мастером, поддерживая его под локоть, потому что маг стал вдруг часто спотыкаться.
Холод медленно отступал.
Ночь кончалась, когда мы вернулись в город. Такой смертельной усталости я не испытывал никогда в жизни, но чувствовал себя немного лучше. Меня снова заставили выпить горький отвар и разрешили провалиться в темноту беспамятства.
Глава 9. Трудное выздоровление
— Проснись.
Кто-то мягко потряс меня за плечо. Я нехотя открыл глаза, и мир закрутился вокруг, краски ослепили. Я застонал, потянувшись к голове, но в руки мне тут же сунули кружку и помогли сесть.
И снова я пил свое горькое лекарство,
— Пора вставать!
Радость мага, разозлила меня. Я с трудом вновь открыл глаза и обнаружил, что Мастер улыбается! А я так хотел спать! Я поспешил ему это сообщить, но он был неумолим:
— Тебе помочь?
— Мастер, оставь меня, — вновь тихо попросил я.
— Тебя ждет Оружейник, негоже опаздывать! Ради тебя он дал детишкам погулять сегодня вместо того, чтобы выполнять с нем необходимые упражнения. Ты же не хочешь, чтобы его старания пропали зря?
Я взглянул за окно. Ночной сумрак еще не оставил землю — мне дали не более часа сна. Усталость, что поселилась в моем теле, была непостижимой, но Мастера это не трогало. Он заставил меня встать.
В комнате было убрано, пол тщательно протерт, окно настежь открыто, а воздух прохладен и свеж. Отравленное вино, разлитое мною по столу и полу, было присыпано белым порошком, кувшин куда-то унесли. В чашу тоже был насыпан белый порошок.
Меня била легкая дрожь от слабости, с которой я был не в состоянии справиться, но маг не обращал на мое недомогание никакого внимания. Он потащил меня вниз, через весь город, к кухне, где уже ждал нас сидящий на крылечке Оружейник. На его коленях лежали два деревянных меча. Он встал и приветливо протянул один из них мне.
— Опять останемся здесь, — сообщил он. — В саду слишком много нового, что будет тебя отвлекать.
Мне было все равно, я взял предложенное оружие, рука подрагивала.
Меч этот был новым. Новым в прямом смысле, Оружейник сделал его накануне и заявил, что выточил специально под мою левую руку. Еще вчера я бы попросил у него тот меч, которым уже работал, но сегодня у меня не было сил, чтобы думать или чего-то желать.
Оружие постоянно выпадало у меня из руки, оно казалось тяжелым, тело — неуклюжим. В висках пульсировала боль, разрывая голову на части, а Оружейник все требовал, чтобы я повторял комбинацию защит и нападений, которые делал вчера с легкостью. Он тормошил меня, заставлял двигаться.
Сегодня он отбил мне не только руки. И так у меня все ныло, но он с завидным постоянством наносил на мое тело один синяк за другим, стараясь разбудить от ядовитого сна.
Но я не мог проснуться.
Я часто спотыкался и падал. Разбил о камень ладонь правой руки, но старался не обращать на все это внимания. Только движение могло спасти меня. Эта мысль застряла где-то поперек сознания и мешала остановиться или сдаться. Меня то и дело заставляли пить и я повиновался.
День был сумрачным, прохладным. Тяжелые свинцовые тучи обложили небо, низко повисли над равниной, принеся с собой невнятное чувство беспокойства. Зато тренироваться было немного легче. Было бы легче, если бы я был здоров, а так…