Жестокии развод
Шрифт:
Так давно, что я даже не помню…а как это? Переживать из-за такого пустяка?
– Хватит рыдать, сука бесполезная! Я просил тебя сдерживать свою бабку, а ты?! Этого хотела?! Добилась?! Ты все это с самого начала спланировала?!
– Толя…что ты такое…
– Закрой свой рот! Ты…
В комнату буквально врывается Вероника. Я обрываюсь на полуслове, часто дышу. Перед дочерью стыдно? Не сказал бы. Она меня поймет. У нее нет другого выбора.
– Папа? – тихо зовет Вероника.
Я на нее даже не смотрю. Истекаю взглядом
Хоть что-то хорошее…
– Выйди.
– Папа, остановись…
– Я СКАЗАЛ – ПОШЛА ВОН, ВЕРОНИКА!
Дочь вздрагивает, как будто бы я ударил ее наотмашь. Нет. Я никогда не бил своих детей, никогда не бил Галю, да и Настю я тоже не ударю. По крайней мере, сейчас.
По крайней мере, сейчас?…
Странная мысль. Неприятная. Вздрагиваю от нее, но потом мотаю головой и смотрю на Нику.
Она опускает глаза быстро, правда, это не особо помогает. Я вижу, как они блестят, и это бесит.
– Что за потоп совместный? – фыркаю и резко поворачиваюсь к ним спиной, – Идите отсюда обе. Не знаю. Поболтайте наверху, посмотрите модные журналы. Я не хочу…
– Пап, Настя беременна.
Вздрагиваю, как будто меня ударило током, и снова поворачиваюсь на них. Настя особенно громко всхлипывает и сбегает восвояси, а мы с дочерью остаемся тет-а-тет.
Ветер усиливается и бьет особенно щедрую горсть противного, мокрого снега в окно. Тени играют на стене свои дьявольские игры.
Вообще, ребенок – это хорошо. Это была моя цель, чтобы посильнее закрепиться в этой проклятой семейке, но…я ничего не чувствую. Вообще. Отголосками чувствовал то, что должен бы и сейчас, но в прошлом. Там теплится что-то…
Артур.
Артем.
Мои мальчики…
Им я был безумно рад, а что сейчас? Зияющая пустота.
Устало вздыхаю и отворачиваюсь обратно к окну, где еще не успел остыть след моего сына…
Куда же ты?…останься.
– Пап, ты меня слышал? – тихо, аккуратно интересуется Ника.
Я морщусь.
Хочу, чтобы она ушла. Надоела.
– Слышал.
– Ты…ты не можешь так с ней разговаривать. Вдруг что-то произойдет с ребенком? И…
Она говорит что-то дальше. Правильные вещи. Казалось бы, да? А мне плевать. Я думаю только о том, что, может быть, и лучше? Чтобы произошло…
Что я несу…
Трясу опять головой и упираюсь руками в холодные рамы. Без Гали в этом доме действительно стало слишком холодно…
Как же я скучаю. По прошлому, в котором все мое было при мне. Эта реальность меня бесит, она лишняя в моей реальности, но она моя. Ха! Хороший секс? Раньше это было прикольно. Перспектива получить от этого простого, но хорошего секса больше? Тоже было прикольно, только правда в том, что я не собирался разводиться. Я собирался продумать план, возможно, подготовить Галю к переменам, продавить где надо. Она податливая, как глина, если знать, как ее мять.
Да.
Я собирался создать что-то новое, немного табуированное, но целостное в моем представлении, и самое лучшее в нем же. Жить на два дома? Неплохо, и все было бы, как в сказке, если бы этой драной бабке не приспичило прийти в мой дом! Сука!
Снова в душе поднимается волна. Черная, как смоль, вязкая, как смола.
Я в ней
Не хотел разводиться, а хотел получить свое «все». Теперь от меня все ускользает…как там говорится? В мудрости? От народа? И на сосну забраться, и жопу не ободрать. Да! Я именно так и хотел, потому что знал, что жопа у меня в стальных трусах, а оказалось…одно мгновение разрушило все планы. Галя нашла в себе стержень, которого я не помню даже! А Настя…совсем нета женщина, с которой я хотел бы жить.
Секс – это не жизнь. Секс – это секс. Когда пытаешься натянуть его на рутину и бытовуху, вот так все, видимо, и получается: жопа в кровоточащих шрамов, я под сосной, а все вокруг важное мне ускользает…
35. Безопасность Галя
– …Не ори на меня, старый козел! – шиплю я, хлопая дверью своей машины.
Замечательно. Это должен был быть хороший день: я отвезла парней в школу, а вчера мы даже не передрались. В смысле, мы бы и так, само собой, не передрались, но я это скорее к Артуру отсылку делаю такую. Он к Ивану относится с большим сомнением, а на его предложение переехать в его спальню, и вовсе весь взвился. Слова о том, что Ване хватит и дивана в гостиной, особого толка не имели. Как и доверия. По крайней мере, у меня точно. Если совсем откровенной быть, то когда он это сказал, я чуть не прыснула, а это стало бы совсем не кошерным мероприятием. В тот момент я как раз ела борщ.
Но сейчас не об этом.
В моей жизни наступила какая-то…белая полоса. Я помирилась с мальчиками, а Артур решил, что хочет остаться с нами. До последнего меня на эту тему жрали сомнения, конечно же, и когда он уезжал туда за вещами, я безумно не хотела его отпускать. Кому как не мне знать, что может Толя, если чувствует, как теряет контроль…но сын выдержал все нападки и вернулся. Сердце у меня теперь ноет только по Веронике…
Дочь добавила меня в черный список. Тоже после вчерашнего, и я не знаю, почему так, и что могло такого произойти, но прекрасно понимаю, что что-то случилось.
Поэтому злюсь только больше.
Поэтому не собираюсь терпеть всю эту хрень! Дудки! Харе. Хватит! Натерпелась на три жизни вперед!
Что он наговорил Веронике? Боже, нет, даже думать не хочу…
Это должен был быть хороший день. Светит солнышко, а Ваня ждет меня дома. Нам снова будет хорошо вместе, а потом, может быть, мы бы даже сходили погулять, но нет! Нет же! Я вынуждена терпеть этот вынос мозга?! И от кого?! От предателя и ублюдка!
– Как ты смеешь так со мной разговаривать?! – выдыхает он, не веря своим ушам.
Я приближаюсь еще сильнее к грани.
Надо затормозить. Знаю. Не из-за него, разумеется, и не из-за наших отношений – они мертвее мертвого, похоронены и забыты навсегда. Из-за дочки. Этот козел имеет слишком большое влияние на нее, из-за которого мне страшно. Он способен на что угодно, а главное – у него получится. Не знаю, как это работает, но Толя – мастер манипуляции именно над женщинами.
Чертов абьюзер…
Прикрываю глаза.
Так что, Галя, тормози…
– Я не собираюсь терпеть такой тон и твои оскорбления, – цежу сквозь зубы, – Разговаривай нормально! Или я вешаю трубку.