Жестокии развод
Шрифт:
Короче, между нами всегда была стена в виде супруги, а когда моя жизнь закрутилась вот таким вот образом, меня не хило тряхануло. Потерять своих мальчиков – МАЛЬЧИКОВ! Я был не готов, поэтому на многое пошел, чтобы объяснить им все плюсы и минусы сложившейся ситуации, после того, конечно, как прятать кота в мешке уже было нереально.
И вот…что же получается? Зря я так надрывался? Первая победа оказалась только пылью в глаза, а теперь вылезла неприглядная истина?
Сука.
Артур издает свой
– Какое слово из сказанного тебе непонятно?
Я моментально закипаю. Ненавижу, когда они со мной так. Без должного уважения, сука! Как будто бы Галя вечно королева, а я при ней гребаный паж. Какого хрена?!
– Ты забываешься, Артур, – цежу тихо сквозь зубы, а он, гаденыш такой, хмыкает снова.
– Похоже на то. Не волнуйся. Заберу свои вещи, еще и потеряюсь.
Сын разворачивается на пятках и чеканит уверенный шаг в сторону лестницы, оставляя меня недоумевать и беситься только сильнее.
Какого хера это было?!
– Артур!
Срываюсь за ним. Он не поворачивается, продолжает идти по выверенному курсу, как ядерная подлодка.
Его будто ничего не остановит!
А я снова будто в клоунской одежде при дворе великой королевы! Меня снова можно задвинуть, со мной можно не считаться! Важнее ведь она. Ее, блядь, светлость!
– Я сказал – СТОЙ!
Хватаю сына за руку и резко дергаю на себя, но Артур изворачивается и оказывается у стены по мгновению ока.
Часто дышу.
Он дышит так же и смотрит на меня исподлобья.
Контроль сильнее ускользает из моих рук. Они подрагивают.
Тихо.
Спокойно.
Агрессия приведет только к большей дистанции. Так бывает всегда.
Прикрываю глаза на мгновение, выдыхаю, а потом делаю голос тише.
– Артур, послушай…
– Нет.
Замираю. Нет? Короткое слово болью отдается в душе. Мой ребенок становится еще более эфемерным, словно туман, который тает на глазах…
Куда ты?…
– Тебе необязательно уходить, – продолжаю упрямо идти за своим туманом, – Это же твой дом, сын.
Мой туман усмехается.
– Глаза разуй. Это больше не мой дом, а ее.
– Артур…
– Хватит. Я уже достаточно слушал сказки о том, что ничего не поменяется. Вранье. Все изменилось. Ты изменил.
Упрек проходится по легким маленьким, но обжигающим угольком. Двойной смысл, двойное дно.
Артур делает шаг назад.
Куда ты?…
– Мы же уже говорили об этом, сынок. Ты же понимаешь.
– Успокойся, – отвечает тихо, а потом опускает глаза и глубоко вздыхает, – Ты мой отец, этого не изменишь. Мы будем общаться, я от тебя не отказываюсь,
– Вот именно. Я твой отец. Ты должен жить со мной!
Артур издает еще один колючий смешок, резко вскидывает глаза и поднимает брови.
– Должен?
Молчу. Грызу губы и себя изнутри. Сука. Подбирать слова в минуты отчаяния мне всегда было сложно…
– Дол-жен. Замечательно. Вот до чего мы дошли, да? От нее научился?
– Артур, ты перебарщиваешь сейчас.
– Чего ты так переживаешь? – хмыкает и нервно дергает плечами, – Я же сказал, что мы будем общаться, но…
– Этого недостаточно!
Я резко повышаю голос и шагаю к нему навстречу.
– Ты слышишь?! Недостаточно!
– А мне достаточно! – орет в ответ, – Хватит устраивать драму! Я не на другой конец света уезжаю! Я уезжаю к маме!
– Ты должен быть со мной! Я – ТВОЙ – ОТЕЦ.
– А она – МОЯ. МАТЬ! Или что?! Я не имею права жить со своей матерью, но должен с твоей телкой?!
– Я не…
– Разговор закончен! Заставить ты меня не можешь, мне уже восемнадцать!
Он снова разворачивается и залетает к себе, а потом громко хлопает дверью. Кажется, я пропадаю, а где-то под ребрами искрит и жарит.
Это больно.
Когда твой ребенок тебя пинает, как псину – это больно…
***
Я не смог его остановить. Артур вылетел из дома пулей и был таков. Вот уже десять минут я стою в гостиной и смотрю на темную, пустую улицу.
Идет мокрый, противный снег. Воняет гребаной краской. Я ненавижу эти стены…
– Зая? – тихо зовет меня Настя.
Сука! Какая я на хер зая тебе?! Идиотка, твою мать!
Резко поворачиваюсь и рычу.
– Это все ты виновата!
Она растерянно моргает.
Красивая, тварь, но какая же все-таки бесполезная. Ее круто трахать, а дальше – сплошные провалы. Тварь! Все из-за тебя…
– Это твоя вина! – перехожу на ор, а Настя отступает.
– Ч-что?
– Из-за тебя и твоей ебучей бабки мои дети ушли! – наступаю, рычу.
Контроль абсолютно потерян.
Я ненавижу сейчас всех: ее, Галю, эту гребаную бабку! Все они будто бы собрались вместе и кусают меня со всех сторон, отрывая куски от души. Какого хрена?! Твари! Все они!
– Я же говорил! Тебе! Тварь ты такая! Говорил, что сейчас не то время! Я просил тебя!!!…
– Но что я могла сделать?! – Настя начинает противно всхлипывать.
Ведет еще больше.
Мне насрать на женские слезы, они меня никогда особо не трогали. Ну, может быть раньше. Очень-очень давно.