Жизнь за Родину. Вокруг Владимира Маяковского. В двух томах
Шрифт:
Письмо написано вовремя — страна готовится отметить 90-летие В. И. Ленина. Очевидно, что в юбилейный год стихи революционного поэта должны были греметь из каждой радиоточки. К вопросу подключается министр культуры СССР Н. А. Михайлов. Один из руководителей РАПП, депутат Верховного Совета СССР, писатель Ф. И. Панферов направляет М. А. Суслову обстоятельное письмо по поводу вышедшего издания: «Но перлом всего являются неизвестно зачем опубликованные письма Маяковского к Лиле Брик. Это весьма слащавые, сентиментальные, сугубо интимные штучки, под которыми Маяковский подписывается как: „Щенок“. Предпосылкой к этим письмам является „предисловие“ самой Лили Брик, в котором она во всеуслышание утверждает, что „с Владимиром Владимировичем Маяковским мы прожили 15 лет“ и что Брик „был моим первым мужем. Я встретилась с ним, когда мне было 13 лет… Когда я сказала ему о том, что Маяковский и я полюбили друг друга, все мы решили никогда не расставаться… мы прожили
31 марта 1959 года Комиссия ЦК КПСС по вопросам идеологии, культуры и международных партийных связей принимает совершенно секретное постановление:
«1. Отметить, что Отделение языка и литературы Академии наук СССР допустило грубую ошибку, выпустив 20-тысячным тиражом 65 том „Литературного наследства“ — „Новое о Маяковском“.
В книге содержатся материалы, искажающие облик выдающегося советского поэта; опубликована переписка, носящая сугубо личный, интимный характер, не представляющая научного интереса. Ряд других материалов, тенденциозно подобранных в книге, дают неверное представление о поэте, якобы находившемся в разладе с советской действительностью, что перекликается с клеветническими измышлениями зарубежных ревизионистов о Маяковском. Реакционная зарубежная пресса использует книгу „Новое о Маяковском“ в целях антисоветской пропаганды. Содержание книги вызвало возмущение советской общественности. Руководство Отделением литературы и языка Академии наук СССР (тт. Виноградов и Храпченко) передоверило подготовку тома „Литературного наследства“, посвященного В. Маяковскому, лицам, политически незрелым, некомпетентным в вопросах советской литературы.
2. Указать заместителю академика-секретаря Отделения языка и литературы Академии наук СССР т. Храпченко М. Б. на безответственное отношение, проявленное с его стороны к выпуску книги „Новое о Маяковском“.
3. Обязать Президиум Академии наук СССР (т. Несмеянова) принять необходимые меры по улучшению работы в области литературоведения, в особенности советского периода; укрепить состав редакции „Литературного наследства“ квалифицированными работниками.
4. Поручить редакции журнала „Коммунист“ (т. Константинову) опубликовать статью о состоянии работы по литературоведению, обратив в ней особое внимание на критику неверных тенденций в изучении творчества В. Маяковского» (ЦХСД. Ф. 11. Оп. Д. 33. Л. 39–40).
Согласно записке Отделов ЦК КПСС от 9 марта 1959 года, авторами которой были Л. Ильичёв и Д. Поликарпов, партийная номенклатура сочла выход 65-го тома «грубой политической ошибкой» и рекомендовала «укрепить состав редакции „Литературного наследства“, отстранив от работы И. Зильберштейна, как „недобросовестного литературоведа“». Главному редактору журнала «Коммунист» Ф. В. Константинову было поставлено на вид отсутствие критической реакции редколлегии на неудовлетворительное состояние современного литературоведения, которая должна была появиться после постановления ЦК.
Решение принято практически «расстрельное», ещё несколько лет назад редакция «ЛН» смогла бы в следующий раз собраться в полном составе только за колючей проволокой, тем более что Секретариат ЦК уже обращал внимание на аналогичную ситуацию в Молотовском издательстве, практически с теми же участниками — то есть выводы товарищами сделаны не были.
Возможно, репрессивный каток докатился бы до них и в этот раз, но Лили Юрьевна всегда успевала вовремя задействовать свои внушительные знакомства и родственные связи. Для партийного руководства, как говорится, «пришла беда, откуда не ждали…» По настойчивой просьбе Брик Луи Арагон, который, напомним, только что одним из первых получил Международную Ленинскую премию «За укрепление мира между народами» (25 000 рублей), как всегда неожиданно, вступился за опальное издание.
Л. Арагон, имевший безупречную писательскую репутацию и международный авторитет, пригласил к себе «на разговор» спецкора «Правды» в Париже Ю. А. Жукова [174] и довольно эмоционально, если не сказать грубо, высказался по поводу попыток закрыть академическое издание, которое пользуется заслуженным уважением за рубежом, после чего прямо заявил, что западная пресса обязательно постарается превратить эту историю во второе «дело Пастернака».
Эльза Триоле, Лили Брик, Луи Арагон в Париже.
174
Жуков Ю. А.
Фото Егоров В. В. 1960 г. ГММ
Письмо Ю. Жукова в ЦК КПСС от 5 мая 1959 года проясняет этот эпизод во всех подробностях:
«4 мая в беседе со мной Луи Арагон в нервной и раздражительной форме поставил вопрос о публикующихся в советской печати критических статьях по поводу сборника „Литературное наследство“, посвящённых памяти Маяковского… Придя в возбуждённое состояние, Арагон заговорил о том, что „есть границы всему“ и что он „не сможет остаться нейтральным“, если буржуазная пресса подхватит историю со сборником „Литературное наследство“ и сделает из неё „второе дело Пастернака“. „Я, — сказал он, — должен буду в этом случае занять определённую позицию, и я заранее говорю, что я должен буду выступить в защиту публикации писем Маяковского к Л. Брик“… Он сказал, что уже сейчас американские и английские корреспонденты буквально атакуют по телефону Л. Брик, причём она „всячески скрывается от них“… Далее Арагон коснулся вопроса об отстранении Зильберштейна от руководства сборником „Литературное наследство“. Он заявил, что Зильберштейн руководит этими публикациями уже 20 лет и что за это время он с очень небольшой группой людей и с очень маленькими материальными средствами сумел выпустить 67 томов „Литературного наследства“». Жуков не менее эмоционально посоветовал «большому другу СССР» не лезть во внутренние издательские дела Советского Союза, а к своему докладу в ЦК КПСС в качестве примера приложил перевод статьи К.-С. Кароль «Неожиданный удар для русских. Посмертный том о Маяковском волнует Москву, скелеты выходят из семейного шкафа» из популярной французской газеты «Экспресс» за 12 февраля 1959 года, а также рекомендовал ответственным товарищам не особо акцентировать внимание в этом вопросе на персоне Л. Ю. Брик (ЦХСД. Ф. 11. Оп. 1. Д. 350).
30 апреля 1959 года консультант Отдела культуры ЦК КПСС по литературе Франции О. П. Граевская повстречалась в гостинице «Москва» с Луи Арагоном и Эльзой Триоле, специально приехавшими в советскую столицу, по их же просьбе. По итогам состоявшейся беседы она направила докладную записку заместителю председателя иностранной комиссии СП СССР Е. С. Романовой:
30 апреля в 9 час. утра мне позвонила домой Эльза Триоле и сказала, что Арагон хочет меня видеть и поговорить о делах. Условились на 12 час. дня. Беседа происходила у них в номере в гостинице «Москва». Основная тема беседы была — история тома «Литературного наследства» «Новое о Маяковском». Арагон и Триоле всячески доказывали необоснованность выступлений советской критики против публикации ряда материалов этого тома, в частности переписки В. Маяковского с Л. Брик, всё время подчёркивая, что Л. Брик доведена до такого состояния, когда не исключена возможность самоубийства. Арагон несколько раз повторил, что не стал бы касаться этого вопроса, если бы ему не стало известно о предстоящем выступлении по этому поводу журнала «Коммунист». Он сказал: «Я молчал до сих пор, полагая, что поднятая вокруг этого дела шумиха идёт на убыль. Но вчера мне сказали о том, что в „Коммунисте“ будет статья. Я решительно протестую против такой травли Л. Брик, я больше молчать не буду, я выступлю в своей печати со своими комментариями, и пусть тогда на меня не обижаются».
Скандал разрастался, что называется, «на ровном месте» — в ЦК поступали различные доклады ответственных сотрудников Союза писателей, в большинстве своём достаточно противоречивые. В числе сохранившихся документов — записка Б. Н. Полевого в ЦК КПСС от 27 апреля 1959 года с копиями положительных рецензий о сборнике известного советолога, почётного профессора Парижского университета Клода Фриу из «Lettres Francises» (её редактором был Л. Арагон и Френсис Коэн из коммунистической «L’Humanite»): «Направляю Вам два отклика из французской коммунистической печати о томе „Литературного наследства“ о Маяковском. Ввиду появляющихся в нашей печати снова и снова статей, осуждающих опубликование этих материалов о Маяковском, полагаю, что в дальнейшем следовало бы учитывать в тональности этих статей мнение прогрессивной общественности за рубежом. Полевой. 27 апреля 1959» (РГАНИ. Ф. 5 (Аппарат ЦК). Оп. 36 (Отдел культуры). Ед. хр. 92. Л. 35).
Сложившаяся ситуация активно обсуждается в писательской среде, и здесь тоже нет единого мнения. Корней Чуковский после беседы с Константином Фединым в Переделкино оставил дневниковую запись о таком состоявшемся разговоре: «Был у меня в лесу Федин… Говорит, что с „Литнаследством“… дело обстоит очень плохо. Так как начальству нужна лакировка всего — в том числе и писательских биографий, — оно с ненавистью встретило книгу, где даны интимные (правда, очень плохие) письма Маяковского к Лиле Брик, и вообще, Маяковский показан не на пьедестале. Поэтому вынесено постановление о вредности этой книги и занесён удар над Зильберштейном. Человек создал великолепную серию монументальных книг — образцовых книг по литературоведению, отдал этой работе 30 лет, — и всё это забыто, на всё это наплевать, его оскорбляют, бьют, топчут за один ошибочный шаг…»