Жизненная сила
Шрифт:
Несмотря на то, что с того времени, когда она выполняла свои обязанности на Корабле, прошло четыре тысячи лет, Уошен тотчас вспомнила название этого рода чужих.
– Не может быть, - бесцветным неверящим голосом произнесла Миоцен.
Но факт оставался.
Неожиданно из-за поворота вынеслось еще с десяток машин, которые обогнали их. Уошен увидела четырех бесшабашных водителей, среди них оказались даже два человека и еще какие-то насекомообразные существа, напоминавшие своими сильными челюстями и длинными черными спинами жуков из джунглей Медуллы.
«Итак, я дома», - подумала Уошен.
Там, где, честно говоря,
Глава двадцать пятая
На дороге показалась маленькая, едва видная станция.
Напряженным голосом Миоцен приказала остановиться. Их кар проехал несколько контрольных дверей и вошел в настоящую атмосферу. Ничем заняться обе были не в состоянии. Вице-премьер сидела, выпрямившись, с дрожащими руками, и ее рот на закаменевшем лице судорожно раскрывался, чтобы вновь и вновь делать глубокие вздохи. Легкий ветерок проносился около ее воспаленных губ. Но постепенно глухая ярость начала разливаться по всему ее лицу, начиная от глаз и все более охватывая тело, заполняя весь крошечный кар… Уошен сидела, не шевелясь, и только слышала, как сердце бьется о ребра тяжелым молотом.
– Иди на станцию, - придушенным голосом приказала Миоцен. Уошен выбралась из машины.
– Иди, иди, - снова подтолкнула ее Миоцен, словно заставляя себя саму и не желая глядеть на свои трясущиеся руки.
– Что бы там ни было, это есть. И никуда нам от этого не деться.
Зал ожидания был маленьким и аккуратным, со складной мебелью для всякого рода пассажиров. Его арочные проемы и пол были украшены фальшивыми драгоценными камнями и искусственными окаменел остями, казавшимися на первый взгляд вполне настоящими. Уошен позволила себе лишь мельком взглянуть на все это великолепие, прошла еще одну контрольную дверь - и не обнаружила никого, кроме дежурного робота.
– Капитан-премьер!
– рявкнула у нее за спиной Миоцен.- Она жива!?
Сладко улыбаясь, робот отрапортовал:
– Ее здоровье прочно и прекрасно. Благодарю за то, что проявили интерес.
– И как давно пребывает она в таком здравии?
– осторожно спросила Уошен, полагая, что речь идет, вероятно, уже о другой женщине.
– Последние сто двадцать тысяч лет, - ответила машина.
– Храни ее и всех нас. Как же нам жить иначе?
Миоцен промолчала, но лицо ее налилось кровью, она задыхалась от гнева.
На одной из стен проявилась телефонная будка, и Уошен шагнула туда, с ходу заговорив:
– Чрезвычайное положение. Капитанский канал. Мне необходимо переговорить непосредственно с Премьером.
Миоцен присоединилась к ней и захлопнула тяжелую дверь.
Появилось изображение подстанции Премьера, полное света и звуков. Прямо на них смотрели три капитана и дежурный робот. То, что здесь находились только три капитана, означало, что сейчас ночь. Уошен открыла часы и, посмотрев на стрелки, догадалась, что ее часы на Медулле отстали всего-навсего на десять минут. Она испытала маленький триумф. Этим здешним капитанам надо бы уточнить свое время.
На них смотрели три человеческих лица, смотрели весьма равнодушно, и только гордый своими обязанностями робот поинтересовался, в чем заключается их проблема.
– Дайте мне ее увидеть!!!
– громом разверзлась Миоцен. На какое-то время из-за дальности расстояния, а, может быть, и по нерасторопности капитанов, произошла заминка.
– Возможно, возможно, - наконец соблаговолил ответить
– Кто вы?
– Кто я - вам известно, - отрезала Миоцен.
– И я сама знаю вас. Вы Фаттан. А вы - Касс. А вы… Ундервуд.
– Миоцен… - прошептал Касс, и в голосе его прозвучало удивленное сомнение.
– Вице-премьер Миоцен! Первое кресло Премьер-капитана!
Высокая женщина склонилась к ближайшему на экране капитану и закричала:
– Ах, так вы помните и звание, и имя! Так действуйте! Мне нужно поговорить с Премьером!
– Но вас ведь не существует, - заметил кто-то из троих.
– Вы мертвы, - подхватила другая. Ундервуд. Она перевела глаза на Уошен и, сделав странную гримасу, призналась: - Вы обе мертвы. Уже давным-давно…
– Это просто голография, - заявила третий капитан с непоколебимой уверенностью.
– Голография. Проекции. Чей-то милый розыгрыш, вот и все.
Но робот упорно продолжал доказывать реальность существования связи с двумя женщинами всеми сигнальными лампами и тысячью адекватных импульсов. Он автоматически печатал, казалось, давно забытый и похороненный в глубинах его памяти секретный протокол, полагавшийся в таких случаях. Изображение задрожало и снова выровнялось. Наконец появилась Премьер, сидевшая на своей огромной постели. Одетая в ночной костюм из сформированного должным образом света и воздушного жемчуга, она выглядела точно такой же, какой помнила ее Уошен. Премьер по-прежнему светилась своей золотистой кожей и снежно-белыми волосами. Только волосы стали длиннее и не были собраны в хвост, а просто лежали на широких мясистых плечах. Занятая, как только может быть занят Премьер Великого Корабля, она одновременно говорила, приказывала и раздумывала над сотнями проблем, и только спустя несколько секунд сосредоточилась на непрошенных гостях. Внезапно ее яркие карие глаза округлились. Машинально она тронула на груди своей ночной костюм, словно удивляясь этой нелепой и грубой имитации обычной корабельной формы. По ее широкому лицу проскользнуло выражение удивления, но улыбка тут же сменилась откровенным гневом.
– Кто вы?
– потребовала она.
– Где вы были?
– Там, куда вы нас отправили, - дерзко ответила Миоцен, не прибавив положенного «мадам». Всем телом подавшись к изображению, она стиснула кулаки и крикнула: - Да, именно там, в этом сраном мире… на Медулле!
– Где?
– переспросила Премьер.
– На Медулле оссиум! Что за нелепую игру вы играете с нами?
– Я никуда не посылала вас, Миоцен.
В мозгу Уошен начала зарождаться смутная, почти подсознательная догадка.
– Зачем держать нашу миссию в тайне до сих пор?
– вскинула голову Миоцен и сама же ответила на свой вопрос.
– Вы хотели изолировать нас! Вот что. Вы хотели избавиться от лучших своих капитанов!
Уошен схватила Миоцен за руку.
– Подожди, - прошептала она, - нет.
– Это вы - лучшие мои капитаны? Вы?
– огромная женщина презрительно и несколько диковато засмеялась.
– Мои лучшие капитаны не исчезают без предупреждения. Они не прячутся, тысячами лет тайно занимаясь черт знает чем.
– Она передохнула, и лицо ее вспыхнуло золотом.
– Тысячи лет! И никому ни слова! И мне потребовался весь мой гений, весь опыт, вся изобретательность, вся власть, имеющаяся в моем распоряжении, чтобы объяснить ваше исчезновение и оградить Корабль от паники!