Жизненная сила

Рид Роберт

Миоцен глянула на Уошен, и на лице ее застыло изумление пополам с опустошенностью.

–  Но если это сделал не Премьер…

–  Значит, кто-то другой, - закончила Уошен.

–  Охрана!
– крикнула Премьер.
– Со мной говорят два призрака! Поймать! Обезвредить! Привести ко мне!

Уошен вырубила связь, выиграв тем самым несколько лишних мгновений.

Два призрака обнаружили себя стоящими в темной будке и пытающимися найти в происходящем сумасшествии хотя бы какой-то здравый смысл.

–  Кто же мог так нас одурачить?
– спросила Уошен, но уже

в следующую секунду поняла, как это могло случиться: кто-то, обладавший изобретательностью и определенным доступом к секретным каналам, должно быть, послал эти приказы от лица Премьера, собрав капитанов в жилище пиявок. А затем тот же хитрый дьявол отправил их прямо в самое сердце Корабля.

–  Такое могла бы сделать, например, я, - предположила Миоцен, продолжая мыслить все в том же безумном направлении.
– Собрать необходимые сведения и надуть всех. Если бы захотела. Если предположить, что я знала о Медулле, если бы у меня было время и хотя бы какие-то вразумительные причины.

–  Но ведь вы не сделали этого, не сделали, не сделали, - как заклинание, прошептала Уошен.

–  Кто же?
– громко вопросила Миоцен.

И ответить на этот простой, но фатальный вопрос не могли ни та, ни другая женщина.

Уошен запросила связи с другими Вице-премьерами и капитанами высших рангов, сразу начав охоту за возможными подозреваемыми, а может быть, надеясь найти знакомых, на кого можно было хотя бы как-то опереться.

–  Мой кабинет… занят, - упавшим голосом горько сказала Миоцен.

И перед глазами Уошен возникло имя человека, занимавшего теперь кресло Миоцен. При виде таблички с этим именем у нее подкосились ноги.

Памир.

–  Кто?!
– пророкотала Миоцен, но в следующее мгновение уже вспомнила это имя. Преступник.
– Это не наш Корабль. Это не может быть наш Корабль, - прошептала она со слабым возмущением.

Уошен тотчас заказала связь с Памиром. По аудиосвязи она сразу же предупредила, кто его вызывает. Повисла пауза, в которую Миоцен еще успела попросить Уошен повторить попытку, но тут же в темноте отчетливо вырисовалось лицо Памира. Знакомое и мужественное, как всегда, лицо улыбалось в неописуемом удивлении. Восстановленный в правах капитан стоял в своей старой квартире, окруженный лугом поющих илано.

–  Тихо, - остановил он своих любимцев.

Памир был все так же высок, широк в плечах и груди, но дышал сейчас, как загнанный бегун, перехватывая воздух после каждого слова.

–  Но вы мертвы, - выдавил он.
– Трагическая неудача, как говорили.

–  Но как ты?
– не выдержала Уошен.

–  Была всеобщая амнистия… - раздраженно пожал плечами Памир.

–  Мне неинтересна твоя история, - оборвала Миоцен.- Послушай, ты… Объясни же. То есть это мы тебе объясним, что произошло!

Но луг под ногами у Памира вдруг начал бледнеть, и его красивое лицо исчезло с экрана.

–  Что случилось?

В будке опять стало темно, и вопрос Миоцен повис в этой темноте.

Уошен смотрела на Вице-премьера и ощущала, что желудок ее сводит от голода. Дверь будки оказалась наглухо закрытой. Применив

систему механической безопасности, а потом и собственные плечи, женщины все-таки вырвались наружу и, не сговариваясь, бросились прочь из зала ожидания.

На выходе прямо перед ними возникла знакомая фигура, спокойно и методично наводившая на дежурного робота свой солдатский лазер.

Но и это был робот в белой, как кость, робе, и ничего больше. Правда, если бы он был одет в зеркальную форму с эполетами на плечах, владел соответствующим голосом, словарем и манерами, его было бы трудно отличить от самого Премьера.

Мозги робота уже плавали в луже у двери, кипя и плавясь, а в нос Уошен ударил резкий кислотный запах. Она закашлялась.

Миоцен тоже.

Тогда робот в белой робе тоже как-то странно прокашлялся. Капитаны одновременно обернулись и увидели перед собой мертвеца, глядевшего прямо на них. На нем была одежда туриста и простейшая маска, и… Уошен не видела этого мертвеца уже столетия. Но то, как он стоял, как вздрагивали его плечи от сдерживаемого смеха, как прямо в сердце ударяла улыбка веселых серых глаз… снимало все сомнения.

–  Дью!
– прошептала Уошен.

Ее любовник и отец ее сына поднял маленький кинетический станнер.

Уошен побежала слишком поздно и слишком медленно.

Потом она очутилась неизвестно где со сломанной шеей, лицо Дью закрывало собой все небо, серое, как и его глаза, которые смеялись все время, пока он произносил какие-то совершенно непонятные слова.

Глава двадцать шестая

Уошен прикрыла глаза, и тогда к ней возвратился слух.

–  Как ты нашел Медулла оссиум?
– раздался чей-то голос.

Это был голос Миоцен.

–  Вспомните брифинг перед началом миссии, - заметил Дью.
– Ведь слухи о столкновении начались еще на ранней стадии космического путешествия. Была собрана некая любопытная информация. Но нашлись более простые объяснения, и ваша дорогая Премьер упустила идею о полом ядре. Информация только и ждала, чтобы я ее подхватил. Если вы помните, я ведь начинал просто богатым пассажиром. Имея и время, и возможности, я мог позволить себе пренебречь оригинальностью и даже сумасбродностью этой идеи.

–  И как давно это произошло?

–  Когда я нашел Медулла оссиум? Вскоре после начала вояжа.

–  И вы открыли эти туннели?

–  Не лично, конечно. Но у меня было налажено производство дронов, и они копали в мою, так сказать, пользу, воспроизводили сами себя и так постепенно добрались до ядра. За ними вниз последовал и я.
– Раздался смех, и установилось задумчивое молчание.
– Я назвал его Медулла оссиум. Это был мой мир, я хотел изучать его, и я действительно наблюдал за ним боле двадцати тысячелетий. Когда я разгадал его циклы, то нанял Корабль, который мог проходить через удерживающие планету силовые поля в то время, когда они ослаблены и тонки. Я попал туда и первым ступил на железо. Задолго до того, как это сделали вы, мадам Миоцен.