Жизнеописания прославленных куртизанок разных стран и народов мира
Шрифт:
И с этими словами, сопровождаемыми глубоким поклоном, Дебарро вышел откуда вошел.
– Предатель! – вскричала Марион, когда Дебарро удалился. – Он шпионил за нами!.. И без сомнения эта презренная Тереза была заодно с ним. Презренная, почему презренная? Она служит тому, кто платит. Я не у себя, а у него. И притом всё это даже к лучшему. Предчувствуя, что я узнала, что наскучила ему, и что я в свою очередь хотела обойтись без него, он схватился за первый предлог, который я ему дала, чтоб возвратить и себе и мне свободу. Это очень умно. Но куда же скрылся
Марион отворила дверь кабинета; он был пуст. Испугавшись ярости Дебарро, Афанасий выскочил из окна в сад и в эту минуту бежал уже далеко от Кипра. Первым движением Марион, уверившейся в слишком благоразумном побеге музыканта, был гнев. Но тотчас вслед за тем она расхохоталась, что больше шло к приключению.
– Это уже слишком! – вскричала она. – Поистиние этот мальчуган рожден для того, чтобы все начинать и не кончать ничего!..
Мы уже рассказали о первой любви Марион Делорм к Дебарро и обойдём молчанием еще несколько неважных связей, которые последовали за этой. Мы даже ничего не скажем о ее связи с Ришелье, потому что эта связь не была любовью.
Но одна из связей Марион Делорм, стоит того, чтобы быть рассказанной, – по случаю некоторых любопытных и мало известных подробностей, – это связь её с герцогом Бэкингемом.
Родившись 28 августа 1592 года, в Бронсби, в графстве Лейчестерском, Жорж Виллерс был обязан своей редкой красоте и почестями и богатством, которыми был осыпан при английском дворе. Представленный своей матерью Иакову I, – который, если верить скандалезным хроникам, имел с Генрихом III французским много сходства в любви к миньонам, – Жорж Виллерс вскоре стал фаворитом короля. Сделанный бароном в 1615 году, великим конюшим и кавалером ордена Подвязки, он вскоре затем был возведен в сан герцога, лорда—адмирала Англии, Шотландии и Ирландии, сделан хранителем большой печати, и наконец первым министром, раздавателем всех мест и всех почестей…
Мы встречаем его во Франции, в Париже, куда он явился за принцессой Генриеттой, сестрой Людовика XIII и женой несчастного Карла I.
Известна безумная любовь Бэкингема к Анне Австрийской, – любовь пламенно разделяемая, по словам одних, и добродетельно отвергаемая, по уверениям других. Но каковы бы не были ее результаты, тем не менее она стоила английскому министру запрещения въезжать в Париж, – запрещения вышедшего от кардинала Ришелье, мужчины очень ревнивого… к чести короля. Это запрещение было предлогом для Бэкингема вовлечь Карла I в новую войну. Прекрасный герцог, поистине был жестокий любовник!..
Но как ни был он поражен при первой встрече красотою Анны Австрийской, – Бэкингем был не такой человек, чтобы не иметь любовницы во время своего пребывания в Париже.
Герцогиня де Шеврез, ближайшая подруга королевы, взялась одна из первых развлечь печаль г-на посланника, которую он ощущал вследствие невозможности обладания предметом своей страсти.
Но однажды вечером, когда он прогуливался с несколькими молодыми Французскими вельможами на Gours-la-Reine, Бэкингем заметил в коляске великолепную брюнетку и поспешил спросить её имя. Один из спутников герцога был граф Ля Ферте Сен-Нетер: он улыбнулся, когда Бэкингем с особенным жаром вскричал:
– Кто же эта женщина?
– Эта женщина, милорд, – сказал, кланяясь ему, граф, – Марион Делорм, моя любовница.
– А! – воскликнул Бэкингем таким тоном, который ясно выражал: «какая жалость!» что граф продолжал с той же улыбкой!..
– К чему это сожаление, герцог? Любовница не жена, и если она имела счастье вам понравится, я очень хорошо знаю законы гостеприимства, чтобы не быть в восхищении, если вы пожелаете представиться мадемуазель Делорм.
Бэкингем, пожал руки Ля Ферте.
– Вы прелестный человек, граф! – вскричал он.– Ну, я признаюсь, мне было бы как нельзя более приятно познакомиться с нею.
– Когда?
– Как возможно скорее. Сегодня вечером.
– Прекрасно. Я отправлюсь предупредить мадемуазель Делорм, чтобы она приготовилась к чести принять вас сегодня вечером на ужин.
Выскочив из коляски, в которой он находился с Бэкингемом, Ля Ферте догнал ту, в которой сидела Марион и поместился с ней рядом. Она также заметила прекрасного посланника.
– А! это вы граф! – сказала она. – Как это вы оставили для меня Бэкингема? С вашей стороны это очень мило!
– Тем более мило, моя дорогая, что расставаясь с ним, чтобы явиться к вам, – я руководствовался только вашим интересом.
– Моим интересом?
– Будем говорить мало, но хорошо, Марион. Герцог Бэкингем влюблен в вас.
– Правда?
– Совершенно. О! я не из тех любовников эгоистов с узким умом, которые потому, что женщина удостаивает их благосклонности, противятся тому, что она имеет к другим… а особенно к другим в роде герцога Бэкингема, которые также легко сорят золотом, как сеют песок или пыль. Герцог Бэкингем будет сегодня вечером ужинать у вас моя, дорогая Марион.
– Один?
– О, нет еще!.. Черт возьми! как вы поспешны, мой друг!.. Нет с ним будут пятеро или шестеро. Миоссант, де Руввиль, д’Обижу, де Брион. До ужина мы сыграем в ландскнехт.
– А!
– Герцог очень любит ландскнехт, – продолжал Ля Ферте, на этот раз, как будто не замечая несколько саркастического восхищения своей любовницы. – И будьте спокойны, мы устроим таким образом, что игрок не долго будет близ вас – мешать любовнику.
– Я заранее уверена! возразила Марион тем же насмешливым тоном.
Она поняла намерение своего любовника: он соглашался стушеваться перед английским посланником с тем условием, чтобы этот посланник опорожнил свой кошелек в его, – г-на Ля Ферте.