Жнец

РуНикс

Ее сердце на мгновении остановилось.

— Ты хочешь, чтобы я переехала? — спросила она, желая убедиться, абсолютно уверенно, что она правильно поняла.

В ответ он уткнулся в ее лицо.

— Я никогда раньше ни с кем не спала, — призналась она ему в шею, ее нос снова оказался в этом счастливом месте.

— Я тоже, — пробормотал он ей в волосы.

Не понимая этой новости, взволнованная тем, что она собирается быть с ним, Морана улыбнулась. Он нежно поцеловал ее в ухо. Она потерлась носом о его место на шее. Больше они ничего не сказали. Они не были обернуты друг вокруг друга,

но их тела были близко друг к другу. Морана услышала, как его дыхание начало постепенно замедляться, ее собственное сердце находило ритм с его. Завтра ей придется разобраться со всем, что произошло той ночью, Акстоном и его предложением, ее кодами, ее первым убийцей, оторвавшим себе голову, и вторым нападавшим, который напал на нее в ее спальне. Спальня. о котором она внезапно вспомнила, в нем должны были находиться устройства наблюдения и прослушивания. Это не удалось или это было что-то более гнусное? Все это было намного больше, чем она думала. Ей придется поговорить об этом с парнями и выяснить, что, черт возьми, происходит.

Она не знала, но завтра она будет беспокоиться об этом. На данный момент она была прижата к твердому, теплому телу, которое заботилось о ней гораздо больше, чем они думали. На данный момент в ее углу был еще один замечательный мужчина, который обращался с ней с заботой, которую она могла оценить в ретроспективе. Данте был спокойным, обнадеживающим и таким нежным, что она почувствовала, что место в ее сердце для него расширилось. И он позвонил Тристану. Который молчал всю ночь, пока не дал ей клятву.

Она находилась во внутреннем логове самого

большого хищника из всех, ее яремная вена была открыта ему, когда она дышала на его шею, в её самом уязвимом состоянии. Она истекла кровью, и он начисто зализал ее раны. Она почти вкусила смерть, и он вдохнул в нее жизнь. И она поняла, что никогда, ни разу в жизни не чувствовала себя в большей безопасности. Впервые в жизни, она почувствовала себя, как дома.

Глава 12

Внезапное подергивание тела разбудило ее. Морана открыла глаза, дезориентированная и

сбитая с толку. Мягкая кровать, на которой она находилась, была странной, как и темная комната. Моргая, пытаясь вспомнить, она почувствовала

тяжесть руки на животе, тяжелой руки. Морана посмотрела на конечность, лежащую над футболкой, в которой она была, и последовала за ней к телу, к которому она была прикреплена.

Тристан.

Воспоминания нахлынули. Хотя она не могла видеть его в темноте, она могла чувствовать тепло его тела, прижатого к ее боку, когда она лежала на спине. Мягко дыша, она позволила сознанию проскользнуть сквозь нее. Одна из его более грубых ног лежала между ее голыми, рука покоилась под ее грудью, удерживая ее на якоре рядом с ним. Его теплое дыхание коснулось ее волос, его губы почти прижались к ее макушке.

Это был первый раз на ее памяти, когда ее обнимали. Морана купалась в сиянии этого момента в темноте. После той ночи, которая у нее была, после той жизни, которую она прожила, это последнее место, в котором она могла бы подумать, что очнется. В доме Тристана Кейна. В постели Тристана Кейна. В объятиях Тристана Кейна. И все же она не могла придумать, где еще быть.

Он дал ей почувствовать вкус двух вещей, которых у нее

никогда не было: безопасности и дома. Оба были концепциями, идеями, которые

существовали в жизнях людей, которые не принадлежали ее миру, миражами, которые иллюзировали ее вид. Но он кормил ее маленькими дозами обоих с той дождливой ночи в пентхаусе, и она была зависима. В объятиях самого опасного человека из всех, кого она знала, она чувствовала себя в наибольшей безопасности в своей жизни.

Легкий звук у ее уха прервал ее мысли. И Морана услышала это, ее губы задрожали от внезапного желания захихикать. Она прижала их друг к другу, когда снова раздался тихий звук.

Тристан «Хищник» Кейн храпел как младенец. Неудивительно, что он не любил, когда в его комнате, кто-то спал; вся его репутация была бы раздавлена.

Подергивая губы, она повернулась к нему лицом, чувствуя его выдох на своем лбу, когда ее нос прижался к счастливому месту, которое она обнаружила между его шеей и плечом. Это момент, когда она узнала о себе что-то новое, она была прикрытием.

Ночью она полностью стянула одеяло на свою сторону, оставив его наполовину на холоде, наполовину в уютном тепле. Он просто пододвинулся к ее стороне кровати в бессознательном ответе. Между теплом его тела и ее покорёнными одеялами она была подрумянена.

Радостно вздохнув, не имея представления о времени за темными занавесками, закрывающими

свет, Морана прижалась к нему глубже, этот

мускусный мужской аромат его плоти обволакивал ее, словно еще один слой комфорта.

Его рука внезапно дернулась, заставив ее понять, что это было причиной его пробуждения. Его дыхание изменилось, стало тяжелее, его рука слегка сжала ее ребра. Морана запрокинула шею назад, пытаясь разглядеть его лицо, но смогла разглядеть только силуэт в темноте. Его пальцы сжались на ее плоти, его дыхание стало короче. Морана распознала эти признаки, испытав их на себе в течении многих ночей, но никогда не видела, чтобы кто-то проходил через кошмар.

Ей было интересно, что показало ему его

подсознание. Она знала, что с той жестокой жизнью, которую он вел, большую часть которой она даже не понимала, не стоило этому удивляться.

Сглотнув, ее сердце сжалось, желая успокоить его остро, Морана медленно положила руку ему на предплечье, чувствуя, как мышцы непроизвольно сгибаются под ее прикосновением. Не зная, что делать, она подчинилась к своей интуиции. Подтянув голову, она прижалась губами к его сердцу, чувствуя шрамы под своим ртом, и нежно поцеловала его, поглаживая его руку. В его груди раздался тихий шум. Его тело

дернулось.

— Шшш, — прошептала Морана, нежно целуя его грудь, снова и снова поглаживая его руку. — Все хорошо. Ты в безопасности. Все хорошо.

Его тело напряглось, бицепс рядом с ее

грудями плотно сжался, когда его шея двинулась.

Морана похлопала его по руке, уткнулась носом в его шею и постоянно бормотала те же слова на его коже.

Где-то в доме тикали часы. Ее сердце устойчиво билось, тук тук тук, вместе с ним. Прошло несколько минут. И постепенно, в конце концов, она почувствовала, как его напряженные мускулы расслабляются, а его ребра ослабляются. Морана снова заговорила рядом с его сердцем: