Журнал «Вокруг Света» №03 за 1974 год
Шрифт:
...Литой, тяжелый и душный ветер задувал в кабинку пыль; небо заволокло маревом, и горизонт размыло; опалово-оранжевые блики загорались на нем и потухали. Похоже было, что надвигается песчаная буря. Справа открылась продолговатая впадина; далеко на дне ее что-то блеснуло. Мираж?
— Скважина, — объяснил Сморогов.
— Почему ж блестит?
Он посмотрел на меня, не понимая моего недоумения, потом догадался и молча развернул машину.
Чем ближе мы подъезжали, тем отчетливей различал я посреди озерца высокую трубу с утолщениями; из ее отверстия хлестала толстая струя воды. Ветер иногда изгибал ее и далеко уносил брызги. Берега были скользки и пусты; ни одного кустика не выросло поблизости.
Кем-то предусмотрительно были набросаны ящики, бочки, на них положены доски; по ним к трубе можно было пройти, как по мосткам. Сморогов разделся и, на цыпочках добравшись до струи, стал с наслаждением плескаться. Старики наши, едущие в гости, так крепко спали в кузове, что не проснулись даже, когда машина остановилась. Только теперь один из них поднялся, улыбнулся беззубым ртом и спрыгнул на землю.
Он тоже прошел по доскам к трубе и напился из ладоней. Потом, повернувшись к Сморогову, стал о чем-то говорить, горестно кивая головой и показывая на ладони, с которых стекали капли.
— О чем он?
— Да вот... — неохотно перевел шофер, — говорит, эски сув — старая вода, древняя...
Позже я узнал от главного инженера Владимира Красикова, что, действительно, скважина пробурена в древние отложения, в которых вода накапливалась миллионы лет. И миллионы лет потом хранилась под землей. Около трехсот скважин в пустыне открыто фонтанируют, выливая понапрасну бесценную влагу. Она уходит в песок, образуя провалы, воронки, солончаки. Если бы собрать ее и пустить по каналу, какое бы это было подспорье народному хозяйству! Красиков рассказывает об этом с горечью. Открыв воду, гидрогеологи передали ее организациям, ведающим водным хозяйством, и с тех пор находятся с ними в состоянии непрерывной вражды. Задвижки системы «Лудло», поставленные на скважинах для режимной эксплуатации, пришли в негодность, трубы прохудились...
Страшно подумать, но расчеты неумолимо показывают, что, если не принять самых решительных мер, месторождение погибнет. Оно вытечет через каких-нибудь десять-пятнадцать лет. Прекрасная вода, которая накапливалась в недрах миллионы лет, растечется по такырам и испарится под ветром и солнцем.
Когда эти заметки были уже написаны, я получил от Красикова письмо. Дело, кажется, сдвинулось с мертвой точки. Некоторые скважины отремонтированы. Усилен контроль за использованием артезианской воды. Но этого явно недостаточно, и гидрогеологи, пишет Красиков, не собираются складывать оружие.
Янги Сув — Молодая вода. Дерзкий эксперимент гидрогеологов
Пока в Кызылкуме разворачивалась череда блестящих открытий и связанная с ней череда дискуссий, прогнозов, опасений и строительного азарта, в другой пустыне, на запад от Амударьи и Арала, упорные поиски приносили больше разочарований, чем надежд.
Попав на Устюрт, думаешь, как несхожи между собой две соседки пустыни... Гряды кызылкумских барханов, заросли саксаула и тамариска, в которых плутают песчаные зайцы и лисы, вспоминаются даже с отрадой. Нет-нет да прошумит неподалеку, вздымая пыль, отара овец; впереди с тяжелым медным колоколом на шее шествует мохнатый козел, а сзади молчаливо и прытко семенят громадные степные овчарки, пригнув головы и глядя будто бы только себе под ноги. Чабана порою и нет поблизости: пьет чай в юрте у приятеля, уверенный, что вожак и сторожа путь знают. На горизонте где-нибудь играют верблюды, гоняясь друг за другом. Где их табун? Иногда за десятки верст.
Но табунщикам тоже нечего беспокоиться. Верблюды вернутся. А чужой человек их не обидит.
А нужда в воде с каждым годом все острее. Прежде инженеры и агрономы обходили Устюрт стороной; даже геологи заглядывали сюда нечасто. Но вот понадобилось проложить через плато газопровод. Сюда приехали бульдозеристы, сварщики, топографы. Им на смену прибыли каменщики, штукатуры, шоферы. Был воздвигнут целый город — Комсомольск-на-Устюрте. В нем живут те, кто обслуживает трассу. Геологи открыли нефтяное месторождение. Запасы его невелики, но, возможно, поблизости скрыты другие залежи. Их ищут. К восточному берегу Арала все чаще пристают рыбацкие суда. Возникли поселки рыбаков.
...Виктор Соколов улетал на Устюрт ранней весной; снег еще не успевал стаять. За зиму его накапливалось много, и таял он медленно, ослепительно сверкал под солнцем. Такыры превращались в озера. Сливаясь друг с другом, они тянулись цепью. Прилетали утки, вились в воздухе, стайками плавали вдоль берегов, подныривали, что-то отыскивая в воде, будто в ней могла водиться рыба. Но с каждым днем солнце все сильнее наливалось жаром. Озера высыхали на глазах. Проходила какая-нибудь неделя, и уже невозможно было представить, что в этой прокаленной пустыне могла быть хоть капля влаги.
Возвращался Соколов осенью, когда начинались дожди. Нужно было успеть спуститься с чинков, пока не развезло степь. Дожди тоже лили обильные — то бурно шумя, то с тихим шелестом. Возвращался он усталый, деятельный, отощавший. Спешил в кабинет Сафронова, отложив до вечера душ, бритье и городской обед. Туда приходили Владимир Красиков и другие инженеры. Раскладывали схемы бурения, описания кернов, карты, пикетажки. Сопоставляли с документами других партий. Сравнивали с аэрофотоснимками. В чинках «проклевывался» водоносный горизонт, но, что называется, «спорадически развитый, маломощный». Кое-где показывались залежи, да тоже куцые, из них и порядочного табуна не напоишь. Каждый год глубокой осенью в кабинете Сафронова до поздней ночи засиживались люди. Тетя Даша, уборщица, кипятила на плитке чай, приносила хлеб, помидоры, колбасу...
Как ни бились люди, воды на Устюрте найти не могли. А вода нужна! От этой нужды не скроешься. Когда Сафронов и его друзья бывали на Устюрте, то каждая проезжающая мимо машина, издалека везущая воду буровикам или газовикам, воспринималась ими как немой укор. И постепенно вызрела мысль, поначалу показавшаяся им шальной, дерзкой, невыполнимой...
Но прежде два слова о формах залежей.
Подземная вода может залегать пластами, горизонтами, рукавообразно, линзообразно. В Кызылкуме, например, форма залежей кое-где копирует русла древних рек и водотоков. Когда-то, просочившись сквозь берег и дно, вода ушла вниз и, угнездившись в водонепроницаемых породах, уперлась в горизонт соленой воды. Соленая вода — более тяжелая — служит как бы опорой. Получается нечто вроде коктейля. Теперь, если в его верхнюю (пресную) часть опустить трубу, можно спокойно выкачать ее, не потревожив нижней. Гидрогеологи Приаральской экспедиции превосходно изучили эту форму залежей и научились использовать ее.