Зимняя роза
Шрифт:
Эриенн взяла его за руку, и голова Стюарта склонилась, чтобы поцеловать руку у нее. Он ласкал ее пальцы губами через ткань, и Эриенн была тронута бесконечной нежностью его поцелуя. Через мгновение он выпрямился, а когда заговорил, его шепот был нежным, со странной грустной ноткой, как будто он прекрасно понимал, какая борьба происходит у нее в душе.
— Эриенн, любовь моя… Опустите занавес.
Она поднялась на колени и, широко расставив руки, взялась за края занавеса. Слабый свет пламени высветил через прозрачную рубашку ее изящный силуэт, очертив тонкие изгибы тела, после чего наступила полная темнота. Для Эриенн это было все равно что навечно закрыть за собою дверь, которую никто никогда больше не откроет. По соображениям чести она решила выполнить супружеские обязанности, однако сейчас,
Кровать покачнулась, когда лорд Сэкстон встал на колени перед Эриенн. Его ладони нежно скользнули по ее слегка прикрытым плечам, и ее одеяние поднялось над головой. Лишь только одежда была отброшена прочь, мускулистые руки медленно обвились вокруг нее, и его теплое тело прижалось к холодному телу Эриенн. Эриенн подавила восклицание, чуть было не сорвавшееся с ее уст. Неожиданное удивление, которое она испытала, не имело ничего общего с отвращением, скорее ей были приятны его смелые, мужские прикосновения. Она ощутила, как ее бедра обожгло что-то неведомое и жесткое. Подсознательно возникло воспоминание о том, каким он предстал перед ней в гостинице, разбуженный ее присутствием. Тогда ее невинность была задета не меньше, чем сейчас.
Стюарт оказался неожиданно сильным. Он легко поднял ее, повернул и положил рядом с собою. Хотя ткань по-прежнему прижималась к уху Эриенн и отделяла от нее обезображенное шрамами лицо, открытые губы лорда Сэкстона ласкали ее шею, опускаясь ниже, пока, горячие и влажные, не очутились на ее груди, зажигая в ней огонь, который, как ей казалось, он зажечь в ней не мог. Губам хотелось прошептать имя, но она безжалостно гнала его прочь, потому что это было имя другого мужчины. Поняв, куда занесло ее воображение, Эриенн решительно придвинулась к лорду Сэкстону с сознанием полной готовности выполнить свой долг, и ее рука, пробежавшая по шее Стюарта, нащупала длинный, рубчатый шрам, шедший вдоль вздувшихся мускулов спины. Это послужило ей лишним подтверждением того, что она занимается любовью именно с лордом Сэкстоном. Изувечен шрамами был ее муж, а не Кристофер Ситон.
Эриенн прочно держалась за эту мысль по мере того, как его ласки становились смелее, а руки проникали во все тайники ее тела с уверенностью опытного любовника. Ее охватило смутное удивление, потому что она ожидала встретить робкое желание и грубую растерянность. Но он был нежен… так бесконечно нежен. Его пальцы с нарочитой неторопливостью блуждали по всему ее телу, как бы смакуя свои находки, и она трепетала при их малейшем прикосновении.
Стюарт добрался до ее сведенных бедер, и Эриенн тихо вскрикнула, ощутив огненное проникновение в ее нежнейшее лоно. Внезапная и быстрая, как ртуть, боль пронзила Эриенн, когда ее сопротивляющаяся плоть раздвинулась под возрастающим давлением. Его мужское начало проникло так глубоко, что Эриенн, уткнувшись лицом в шею Стюарта, закусила губу, чтобы не закричать. Ее ногти впились в его спину, но он, казалось, не замечал этого, касаясь губами ее уха и брови. Его дыхание было резким и прерывистым, и Эриенн ощущала тяжелые удары его сердца на своей обнаженной груди. Очень осторожно он начал двигаться, сначала медленно, и резкая, колющая боль исчезла. Нежные розовые бутончики терлись о завитки волос, покрывавших его грудь. Эриенн стала отвечать на движения его бедер, неистовое безумство захлестнуло их и забросило на головокружительную высоту. Растекающееся удовольствие, такое же, какое Эриенн испытала совсем недавно, заставило ее изогнуться и поднять бедра навстречу его бедрам. Они неслись вперед, сталкиваясь и извиваясь в своем полете, забираясь вместе все выше, пока воздух не стал прозрачен и пьянящ. Эриенн задыхалась, желая большего, и он ответил ей. Они стремились к единому желанию, изгибая тела, напрягая мускулы, сплетая руки и ноги.
С губ Эриенн сорвался легкий крик, когда их поглотила распахнувшаяся аура блаженства, ласкающая их тела пульсирующими волнами удовольствия, которым, казалось, уже никогда не суждено схлынуть прочь. Медленно, очень медленно их несло обратно к земле, усталых, обессилевших, но безгранично счастливых союзом своих тел.
После пережитой страсти Эриенн
— Помните о том, что вам принадлежит, Эриенн, — тихим шепотом предостерег лорд Сэкстон. — Это все, что я могу подарить вам в этом мире. Но не испытывайте судьбу и не переступайте этот рубеж, потому что мне будет очень тяжело, если эта ночь превратится в ночь ненависти.
Эриенн попыталась было возразить, однако Стюарт прижал пальцы к ее губам и не позволил вымолвить ни слова.
— Любовь моя, вы, возможно, и готовы к этому, но я не готов. — Он аккуратно поправил на Эриенн одеяло, чтобы ее не коснулась случайная прохлада. — Мне приятно держать вас в своих объятиях, и мне бы хотелось, чтобы вы остались спать рядом со мною до тех пор, пока я не проснусь завтра утром. Вы останетесь?
— Да, милорд.
Эриенн прижалась теснее, но низкий хриплый смех заставил ее отпрянуть и вглядеться туда, где под шелковой накидкой прятались его глаза.
— Что вас рассмешило?
— «Проснусь»! Как же я усну, когда вы лежите на моих руках?
— Мне уйти? — спросила Эриенн, положив руку ему на грудь.
— Никогда! — Стюарт сжал Эриенн в пламенных объятиях, уткнувшись лицом в ее шею. — Я ждал этого целую вечность, — проскрипел его голос, — и пусть я буду проклят завтра утром, я так быстро не сдамся.
— Прокляты, милорд? Отчего же?
— Я объясню позже, любовь моя. А теперь позвольте мне снова вкусить те радости, которые вы отдали в мои руки.
Сон Эриенн был нарушен светом ласкового солнца, ресницы ее дрогнули, и она стала медленно открывать глаза, ощущая чье-то присутствие возле кровати. Огромная, в черном, фигура ее мужа заполнила собою пространство между раздвинутым в стороны бархатным занавесом. Пространство за ним было залито светом нового дня, и на этом ярком фоне ей бросился в глаза силуэт не столько калеки, сколько широкоплечего мужчины в темной кожаной маске и черном костюме. Конечно, после стольких блаженных ощущений прошедшей ночи это была лишь игра ее воображения, в результате которой лорд Сэкстон казался выше и стройнее. Эриенн ощутила на себе его взгляд и, заморгав ресницами, отогнала сон от своих глаз.
— Доброе утро, милорд, — проговорила она с нежной улыбкой на устах.
— Прекрасное утро, любовь моя, и в этом ваша заслуга, — проскрипел он в ответ.
При ласковом упоминании о той близости, которую они испытали, розовая краска залила щеки Эриенн и пробежала ниже, к ее белоснежной шее. Ночью она пережила множество тончайших и неожиданных удовольствий, и то, что произошло, по-прежнему внушало Эриенн благоговейный трепет.
Прикрывшись простынею, Эриенн приняла предложенную ей руку в перчатке и села, опустив с кровати свои длинные ноги. Лорд Сэкстон наслаждался видом этих блестящих, словно шелковых, ног и соблазнительной округлости ее груди, там, где ниспадала простыня. Он протянул руку, чтобы погладить спутавшиеся локоны на ее плечах и провел пальцем линию от уха вниз к шее. Эриенн потерлась щекой о темную перчатку, поразив лорда Сэкстона сердечным взглядом своих глаз.
— Вы больше не боитесь меня, мадам? — хриплым голосом поинтересовался он.
Эриенн постепенно осознавала, что все ее дурные предчувствия развеялись. Хотя их еще и отделяла друг от друга эта маска, она больше не внушала Эриенн тревоги, и в конце концов ее можно было снять.
— Я счастлива быть вашею супругой, милорд, во всех отношениях, — проговорила Эриенн.
Лорда Сэкстона ошеломило сделанное Эриенн признание, и он не мог подыскать достойного ответа. Он никогда не думал, что Эриенн подарит свою красоту отвратительному калеке, но Эриенн разрушала сейчас все границы, стоящие между ними. Что он должен был думать о ней? Что она полюбила урода? Так выиграл он или проиграл эту игру?