Злодейка в быту
Шрифт:
Вместо того чтобы избавиться от глупых мыслей, я пытаюсь сообразить, возможна ли пара демон и заклинательница. Если верить сказкам и легендам, то да, однако конец будет неизбежно трагичным и горьким.
Отец точно не обрадуется…
Ха, о чем я?! Демон развлекается, а я ведусь, принимаю его слова за чистую монету. Хочется как можно быстрее проскочить мимо, только вот придется остановиться и попытаться хоть что-то выудить про посетившего нашу глухомань флейтиста.
— Госпожа вернулась с цветком? — Шаоян опережает. — Не видел, чтобы розы росли по дороге к чайной.
— Ты хочешь, чтобы
Ухмыльнувшись, Шаоян пружинисто вскакивает и неуловимо быстро оказывается рядом.
— Ну как же, — скалится он. — Не успел я стать наложником, как вы приносите цветы извне. Разве у меня нет повода беспокоиться за свое положение?
Он продолжает шутить?
Слушать про то, что он наложник, уже не так интересно.
— Тогда можешь беспокоиться. В чайной все говорили о небожителе-флейтисте, прекрасном, как божество. Кто бы мог подумать, что он придет в чайную? Его мелодия заворожила даже птицу. Забавно, но люди стали шептаться, что он пришел в наши края ради меня, и тогда он подарил мне розу.
— Вот как.
— Она зачарована? — спрашиваю я уже серьезно.
Шаоян проводит над бутоном открытой ладонью:
— Нет.
— Так господин небожитель лучше, чем я о нем думала. Ты можешь предположить, кто он?
— Флейтист из небожителей?
— Возможно, заклинатель, приблизившийся к бессмертию. Флейта в качестве оружия слишком редкий выбор, должны быть какие-то слухи.
— Глава секты «Восходящей гармонии» давно перешагнул порог бессмертия. Его оружие флейта. Правда, красотой древний старик не блещет. Он выглядит как мумия. Впрочем, ничто не мешает ему окружить себя иллюзией, верно? Я слышал, старик остается главой секты формально, он уже много веков не интересуется мирскими делами и, кажется, погрузился в медитацию на тысячу лет. Он слишком амбициозен, чтобы остаться бессмертным небожителем, и сейчас усердно работает над тем, чтобы стать богом.
— Ты не допускаешь мысли, что флейтист здесь из-за короны?
— Допускаю.
— И тебя это не волнует?
— А что я могу сделать? Попросить его уйти?
Я пожимаю плечами.
Возможно, Шаоян обеспокоен, просто хорошо скрывает.
— Сомнительно, что бессмертный прервал медитацию из-за короны. Или он имеет отношение к ее исчезновению?
— Насколько я знаю, нет, не имеет.
— Тогда стоит подумать о других кандидатах, не так ли?
— Зачем, госпожа? Думаете, бессмертный согласится стать вторым наложником?
— Я думаю, что, почувствовав присутствие демона, бессмертный может решить тебя убить.
— О, так вы беспокоитесь обо мне, госпожа? Я тронут до глубины своего демонического сердца!
— Я беспокоюсь о себе. Не хочу умереть за компанию!
— А я бы сопровождал вас в следующую жизнь, госпожа. — От широты улыбки его лицо готово треснуть.
Я слишком зла, чтобы продолжать. В целом мне даже нравятся поддразнивания, но сейчас не время. Или Шаоян выводит меня из себя с умыслом? Возможно, он догадывается, кем является флейтист, и по какой-то причине не хочет рассказывать.
Мне настоять?
Глава 32
От демона фонит недовольством, и я решаю продолжить позже, а пока…
Решение
На празднике середины осени вторая принцесса настояла, чтобы я в паре с ней исполнила танец вееров. Отказаться было невозможно, а танцую я… мягко говоря, посредственно. На контрасте с грациозной принцессой я смотрелась совсем печально, и на следующий после банкета день принцесса прислала свиток с описанием изящных искусств заклинателей: про веера, становящиеся в руках мастера оружием, про флейту и даже про каллиграфическую кисть.
Злая издевка. Если бы у меня было чуть больше времени, я бы непременно выложила свиток, но времени не было, мне повезло.
Я выхожу во внутренний дворик и сворачиваю к «Сокровищнице искусств», а войдя, замираю. С моего прошлого прихода изменения разительные — сундуки переставлены на стеллажи, но не это главное.
К моим сундукам добавились чужие, и их гораздо больше, чем моих.
Откуда?
Шаоян, больше некому. Дядя предпочитает не добавлять, а забирать… Ладно, сейчас это не имеет никакого значения. Я игнорирую новое имущество и не без труда нахожу ларец, в котором под стопками чистой бумаги, писчими принадлежностями и моими настольными книгами лежит футляр с подаренным принцессой свитком.
При всей моей нелюбви к подарку свиток из футляра я извлекаю бережно и еще бережнее разворачиваю. Миниатюрные, как бисеринки, иероглифы нанесены не на бумагу, а на шелк. Читать немного неудобно, все же свиток создан как произведение искусства, а не учебник.
Я усаживаюсь на ближайший сундук и погружаюсь в чтение. Рассказ безымянного автора увлекает, хотя и похож на сказку. Взмах веера, сокрушающий целую армию? Мелодия, лишающая разума? Сегодня я видела, как птица стала послушной марионеткой.
Пожалуй, самое интересное в свитке — это упоминание о заклинателе-предателе, вставшем на демонический путь, но сохранившем в качестве оружия веер. Только вот факт хоть и занимательный, но для меня бесполезный.
Ни одного имени флейтиста-заклинателя в свитке не упоминается.
Что же, это было ожидаемо…
В любом случае я потратила время не впустую. Как минимум освежила знания. Кстати, сколько я просидела за чтением? Часа два? Больше?
Кажется, много больше.
— Вы наконец-то меня заметили, госпожа? — едко цедит Шаоян. Он стоит, привалившись к дверному косяку, руки скрещены на груди, выражение лица злющее, глаза сощурены и мерцают мягким янтарным светом.
— Как давно ты там стоишь? — тихо спрашиваю я.
— С того момента, как понял, что вы намерены пропустить ужин, госпожа. Я так старался накрыть стол, а вы вновь показываете мне свое пренебрежение.
Так уже вечер?
— Ты меня упрекаешь? — выгибаю я бровь с притворным недоумением.
— Как бы я посмел?
Легко и просто.
Пока я убираю свиток, Шаоян так и продолжает стоять в дверном проеме.
— Что-то не так? — уточняю я, хлопнув крышкой сундука. — Точнее, что именно не так?