Злодейка в быту
Шрифт:
— Вообще-то, я за тебя волнуюсь, Шаоян, — вздыхаю я.
— Я польщен. И что, я могу рассчитывать на повышение от наложника до супруга? — ухмыляется он, прищуривается. Вроде бы шутит, но мне кажется, что он серьезен.
— Рассчитывать ты, безусловно, можешь, — ухмыляюсь я в ответ.
Рассчитывать на повышение совсем не означает получить это самое повышение.
В буре эмоций я все же сохраняю здравый смысл. Сначала небожитель, а теперь демон предлагают мне брак?! Да что происходит-то? Если вспомнить, то Шаоян с самого начала рвался в наложники…
Благодаря
Ха, почему бы мне просто не довериться себе, своему чутью, своему сердцу? Рядом с Шаояном я чувствую себя счастливой, в его объятиях спится сладко — что еще мне нужно? Гарантии, которых нет и быть не может? Пользуясь тем, что лицо моего демона по-прежнему близко-близко, я прижимаюсь губами к его губам, целую, глажу кончиками пальцев по щеке. Его кожа, со стороны смотревшаяся довольно грубой, напоминающей шкуру, оказывается нежно-бархатистой.
Когда я отстраняюсь, Шаоян смотрит на меня шалым взглядом и выдыхает:
— А’Лин…
— Ян’эр, — улыбаюсь я. Да, мой выбор абсолютно правильный.
— А’Лин, ты пойдешь со мной в Нижний мир?
— В качестве супруги? — Все же меня царапает поспешность, с которой он предлагает свадьбу.
— Как тебе больше нравится? Супругой или драгоценной гостьей владыки домена? Ученицей, пленницей, хозяйкой? Если ты хочешь домой…
— Поместье в столице перестало быть моим домом, — пожимаю я плечами. — По призраку старика я точно не скучаю. Вещи бы забрать.
— Потом. — Шаоян снова трется носом о мой нос. — Ты ступила на путь самосовершенствования, а значит, у нас впереди вечность. Успеем и сокровища забрать, и пожить везде, где тебе захочется, и корону на тебя померить, мм? Через три дня, чтобы твой отец не волновался, побываешь дома.
— Да, — соглашаюсь я. Звучит волшебно.
Шаоян улыбается. Пожалуй, на моей памяти он никогда не был таким расслабленно-довольным.
Он берет меня за руку, и вокруг стремительно чернеет. Возникает ощущение то ли падения, то ли полета — совсем не так, как было с флейтистом. Закручивается поток искаженной ци, пространство искривляется, становится трудно дышать, ноги подкашиваются, но Шаоян не позволяет мне упасть, подхватывает, и я утыкаюсь носом в его плечо. Шаоян продолжает меня поддерживать, даже когда мрак рассеивается и приступ дурноты проходит.
Мы оказались на просторной, ничем не примечательной террасе, отделенной от внутренних комнат резными панелями. Здесь деревянный пол, деревянные стены — минимализм и пустота. Ближе к перилам есть только низкий столик и пара кресел.
Шаоян провожает меня к ближайшему и помогает сесть:
— Виноват, моя госпожа, не предусмотрел, что вам станет плохо из-за концентрации ша-ци.
— Я уже в порядке.
— Подожди немного, — просит Шаоян.
С террасы открывается вид на каменный сад, поразительно похожий на то место, куда меня забрал флейтист: те же бежево-розовые скалы и кусты с иглами вместо листьев. Даже миниатюрный
Та-ак…
И как это понимать?!
Это что угодно, но точно не совпадение.
Глава 41
На созданный магией мираж сад не очень-то и похож, но пусть будет мираж. Разве у Шаояна было достаточно времени, чтобы создать картинку, повторяющую случайный кусочек природы? И какой смысл повторять пейзаж ради меня?
Больше похоже на то, что между моим демоном и флейтистом есть прямая связь, не имеющая ко мне никакого отношения, а излом реки — значимое для обоих место, причем контекст явно положительный, потому что один приводит к реке потенциальную ученицу, другой же и вовсе каждый день любуется водопадом из окна спальни.
Что до брачного предложения, оно могло быть не более чем шуткой в пику Шаояну. Какие у них отношения? На вражду не похоже. Коктейль соперничества и дружбы? Хм… Не складывается у меня пазл, словно пары деталек не хватает, а еще несколько штук развернуты не теми сторонами.
За спиной раздаются шаги.
— Моя госпожа. — Шаоян игнорирует свободное кресло и садится на пол подле меня.
Удивительно, что, изображая наложника, он не выглядит приниженным или ущемленным.
— Да? — Про вид с террасы я обязательно спрошу чуть позже.
Коснувшись моей руки кончиками пальцев, Шаоян сдвигает манжет рукава к локтю и целует обнажившееся запястье прямо над пульсом, вдоль просвечивающей голубой венки, целует немного щекотно и очень приятно. Мое сердце в ответ начинает биться чуть быстрее, а вот на демона открывшаяся полоска обнаженной кожи действует пьяняще, у Шаояна вырывается рваный вдох, взгляд темнеет.
Ощущение собственной притягательности, своей исключительно женской власти туманит разум и будоражит пуще самой головокружительной близости.
— Лин’эр. — Шаоян опускает в мою ладонь черный шарик, немного сплюснутый с одной стороны и вытянутый с противоположной.
На ощупь шарик тугой и бархатистый. Присмотревшись, я различаю продольные линии.
— Что это? — Явно какая-то ценность.
— Бутон орхидеи с озер Кристальной Чистоты, — поясняет Шаоян. — Ша-ци действует на тебя не так разрушительно, как на других людей. Такое бывает, если уйти за грань жизни и вернуться, и ты, как мне видится, зашла очень далеко.
— В другую жизнь, — вырывается у меня.
Я не собиралась открывать свою тайну вот так, но… Почему, собственно, нет?
Шаоян выгибает бровь, хмыкает и каким-то чудом улавливает мое нежелание продолжать:
— Как-нибудь расскажешь, была ты женщиной-генералом, выдававшей себя за мужчину, или главой торговой империи?
— Боюсь, тебя ждет разочарование. — Я была вполне успешна и бодро поднималась по карьерной лестнице, но каких-то исключительных высот не достигла, увы. А уж как я умерла, и вовсе шутка.
— У тебя слишком неординарное мышление, Юйлин, дочери богатых семей так не мыслят.