Злодейка в быту
Шрифт:
Заходить в павильон я не тороплюсь, присаживаюсь на ступеньки, делаю глубокий вдох и погружаюсь в медитацию. В воздухе разлита ци, и я закручиваю энергию вихрем, поток ускоряется, сила концентрируется вокруг меня, и я начинаю поглощать ее. Ци проникает в тело, питает ядро. Время словно останавливается.
Хотя я ушла в себя очень глубоко и полностью сконцентрировалась на энергетической практике, я все же сохраняю связь с реальностью, не отключаюсь полностью и в какой-то момент, вечность спустя, как сквозь толщу воды слышу голос
— Что же такое, юная госпожа! Как же мне вас разбудить-то?
— Я не сплю. — Я медленно открываю глаза. — Уже стемнело? Что случилось, момо?
Ее голос звучал раздосадованно, но точно не испуганно.
— Юная госпожа, ваш отец вернулся из дворца и приглашает вас присоединиться к нему на ужин.
— Отец выходил?!
— Вашего отца вызывал император.
Бунт… подавлен?
А если бунт подавлен, если в столице больше не опасно, папа будет против моего возвращения?! Очевидно, что да. А как же… Шаоян? От мысли, что я больше его не увижу, внутри все леденеет.
— Идем, момо, — киваю я и поднимаюсь.
— Юная госпожа, ваше платье! — ахает она, стоит мне пройти мимо и оказаться к ней спиной.
— Что такое? — Я заглядываю себе за спину.
От того, что я сидела на уличных ступеньках, юбка запачкалась, и правильнее было бы переодеться, но я отряхиваю подол под испуганный вздох старой служанки. Момо, наверное, в страшном сне не могла представить, что ее госпожа позволит себе настолько простецкий жест. Не смущаясь, я подмигиваю момо и оставляю ее в полнейшей прострации.
Ее растерянность помогает мне почувствовать себя увереннее — не знаю как, но я вернусь к Шаояну, что-нибудь придумаю. Только вот… Шаоян, он будет рад моему возвращению?
Да почему все мысли о нем и о нем?!
Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю — не хочу, чтобы папа догадался, в каком я состоянии.
Отца я нахожу в переднем зале, сидящим во главе стола. Ужин непривычно простой: ростки бамбука, стручки фасоли, корни лотоса, рис. Ни рыбы, ни птицы, ни мяса. Ну да, кухарок отослали. Готовила, скорее всего, момо.
Сложив руки перед собой, я кланяюсь:
— Приветствую отца.
— Что на тебя нашло, Юйлин? Поторопись, садись за стол.
— Как твоя рана, пап? Тебе лучше? Я боюсь, что оттого, что ты не отдыхаешь и совершенно не бережешь себя, рана воспалится.
Подхватив палочки, я накладываю папе в тарелку всего по чуть-чуть.
— Император оказал мне высочайшую милость, Юйлин, вызвал для меня лучшего придворного целителя.
Какая чудесная новость!
— Император ценит тебя. — Всего лишь ничего не значащий вежливый ответ, но я замечаю, как на долю мгновения на лбу отца появляется хмурая складка. Папа чем-то озабочен? Расстроен? За признанием императора скрывается что-то не очень хорошее для нашей семьи?
Быстро кивнув, папа берет палочки и отправляет в рот корень лотоса, а значит, делиться со мной своими переживаниями
Ужинаем мы молча, разговор не складывается. Ощущение, будто гроза вот-вот грянет, только не на небе, а в павильоне. Аппетита нет совершенно, и я про себя радуюсь, что ужин аскетичный.
Дождавшись, когда папа закончит, я собираю посуду со стола, убираю в сторону и ставлю на стол чайник.
— Уверен, императрица отправится в храм Дороги милосердия вознести молитвы за души горожан, чьи жизни были потеряны во время мятежа. Будет хорошо, если ты присоединишься к церемонии, Юйлин.
— Пап, я должна вернуться к дяде. Узнав, что ты ранен, я забыла обо всем на свете. Дядя не знает, где я, решит, что со мной случилась беда. Я должна объясниться и попросить прощения.
— Это невозможно, Юйлин.
— Почему? Господин заклинатель не вернется?
— Разве господин заклинатель не сказал, что навестит нас позже? Почему ты сомневаешься в его словах? Дочка, мне показалось, у тебя есть успехи в управлении ци?
Папа меняет тему? Если я признаюсь, что совершила прорыв…
— Я стала медитировать усерднее, чем раньше. В дороге было нечем развлечься, — пожимаю я плечами. — Папа, почему невозможно сообщить дяде, что я в порядке?
— Юйлин… Ты же видела, как разрушился кулон.
— Да. Но что это значит?
— У твоего дяди была причина уехать в провинцию, Юйлин.
— Ты говоришь о короне?
— Что?!
Папа роняет пиалу, чай выплескивается на столешницу, а пиала разлетается на осколки. В его глазах потрясение, какого я, пожалуй, никогда у него не видела. На губах против воли появляется усмешка, и я чувствую, что сейчас мое выражение лица точь-в-точь как у… Шаояна.
Да уж, если я его мимику неосознанно повторяю, как же глубоко демон обосновался… в моем сердце.
— Корона владыки Срединного предела, — уточняю я с самым невинным видом.
— Вот… паскуда, — выдохнув сквозь зубы ругательства, папа внешне успокаивается. Внутри он кипит.
А я не знаю, должна ли я честно сказать, что дядя ни в какие семейные тайны меня не посвящал и к моей осведомленности никакого отношения не имеет, разве что косвенное. Если бы не тетушкина попытка заполучить мое приданое, я бы не купила дом с привидением, не связала бы себя с Шаояном… Цепочка событий протянулась очень удачно. Может, мне и дальше будет везти?
— Пап, как связаны корона и кулон?
— Кулон разрушился, когда корона проснулась.
— Мм?
— Ни одна из родовых религий императорской семьи не является атрибутом власти, а коронация не что иное, как ритуальная церемония. У демонов иначе. Корона связывает владыку с самой землей домена. Через корону владыка питает землю своей внутренней энергией, и наоборот — через корону он может черпать силу из своей земли, что делает его в каком-то смысле непобедимым. Только что Срединный домен обрел владыку.