Золотая кровь
Шрифт:
Да чтоб тебя! Как же это некстати!
– Ну всё, Морис! Хватит! — он хлопнул по столу кулаком и выпроводил за дверь конюха, которого допрашивал сыщик. – Думаю, на сегодня пора заканчивать. Ты же видишь — это бесполезно! Нужно пойти и немного поспать. Скоро утро, а ты хотел поехать в полицию. И лучше мы поищем эту змею или картонку от шляпы проверим, в общем, у нас есть чем заняться. А все эти разговоры ни к чему не приведут.
Он потёр висок. И поймал на себе сочувствующий взгляд Эмерта. Как будто тот
– Иди спать, Эмерт, – Виго подошёл к нему и похлопал по плечу. — Это была тяжёлая ночь, и ты тут с нами на ногах до самого утра. А ты мне завтра понадобишься в сенате. Вернее, уже сегодня. Видишь, – он покрутил забинтованной рукой, – я не смогу писать.
– Я поеду с вами в сенат? — ему показалось, что Эмерт растерялся и, если не испугался, то точно смутился.
Ну, ещё бы. Сенат. Святая святых. Святее только Лазурный дворец. Наверное, для мальчишки это большая честь…
– Ну да, – усмехнулся Виго. — Многие гранды берут с собой помощников, чтобы вести записи и посылать с поручениями. Как видишь, и я постепенно приобщаюсь к большой политике. И тебе тоже придётся погрузиться в это, чтобы знать, что может мне понадобиться в любой момент. Сенат не так уж страшен, да Морис?
– Сенат – это как клуб для богатых, чико, – буркнул сыщик, складывая свои записи в коленкоровую папку. — Для очень богатых. А так да, не так и страшен. Как смертный грех перед райскими вратами. Спокойной ночи, хефе! И тебе, чико, – он взял папку подмышку и ушёл, прихватив заодно и корзину со змеиной головой.
– Я надеюсь, что остаток этой ночи, и правда, будет спокойным, – произнёс Виго, подходя к окну и глядя на светлеющее небо.
– А что мне там может понадобиться? — тихо спросил Эмерт. — В сенате?
– Да ничего. Руки, ноги, голова. Будешь слушать, записывать, что я скажу. Ничего сложного, ты справишься. А теперь иди спать. Ты молодец. Этой ночью от тебя было больше пользы, чем от всей прислуги в доме.
– Спасибо, сеньор, – пробормотал Эмерт, потупившись. — Спокойной ночи, сеньор. Вам точно ничего не нужно?
– Иди уже.
Виго прилёг на диване прямо в кабинете. И тут же провалился от усталости в глубокий сон, и проснулся, лишь когда Фернандо пришёл спрашивать насчёт завтрака. Он чувствовал себя разбитым: голова ныла, и затекла шея, и даже холодная вода не привела в чувство по-настоящему. А на завтраке кусок не лез в горло, и мысли о кофе вызывали только тошноту. Столько всего произошло, что голова лопалась от той головоломки, которая в ней крутилась. Кто же влез в дом? Почему мишенью стала именно Оливия? Что за тень он видел этой
Бумага, которую Виго забрал в спальне сестры, лежала запертая в кабинете, и после завтрака он решил её прочесть.
За столом в это утро все говорили только о ночном происшествии, и лишь Виго, Оливия и Морис всё больше молчали.
– Мне нужно съездить в город, – наконец произнесла Оливия, сжимая в руках кофейную чашку, и взглянула сначала на брата, потом на Мориса.
— Это исключено, Лив, уж точно не сегодня, – устало произнёс Виго.
– Эрр Морис может меня сопровождать, – ответила она упрямо.
– Мы с ним собирались сегодня по делам, и никак не можем их отложить. Зато я уверен, ты можешь отложить свою поездку, – ответил Виго твёрдо.
— Я могу взять с собой охрану, — Оливия и не думала сдаваться так просто.
— Ты же не хочешь снова стать мишенью? Сегодня змея, а завтра что? Нет, ты точно никуда не поедешь, — отрезал Виго.
– Я тут будто в тюрьме! — произнесла она презрительно.
– Послушай, дочка, – вмешался дон Диего, – Виго надо быть сегодня на заседании. Будет решаться вопрос о дате голосования по закону о резервации, он не может пропустить это заседание ради шляпок, кружев или театральной ерунды!
– Закон о резервации? Ну, разумеется! — фыркнула она. — Вот уж не думала, что вы, дон Диего, втянете и Виго в этот пакт об узаконенных убийствах!
– Ты слишком молода, дочка, чтобы разбираться в том, в чём есть польза для государства! — жёстко парировал дон Диего. — А после этого нападения тебе точно стоит остаться дома.
– Именно потому, что я молода, и мне, и таким, как я, жить в этом городе дальше, его судьбу не должны определять только старики, живущие диким прошлым! — воскликнула она и со звонким стуком поставила чашку в блюдце.
– Оливия! Как ты можешь дерзить дону Диего! — вмешалась донна Виолетта. — Неужели ты не понимаешь, что, может, нападение этой ночью — дело рук проклятых крыланов! Прости меня, Ангел Скорбящий! — и она коротко пробормотала молитву, сложив вместе ладони.
– Да, Виго, ты посмотри… защищать кровососов за этим столом! Бедный дон Алехандро! Видел бы он, до чего докатился дом Агиларов! Ты бы вмешался что ли, – поддакнул Джулиан, подцепляя вилкой огромный кусок окорока и укладывая его на тортилью.*
– Никакого уважения к старшим, – поддержал сына дон Диего и откинулся на спинку стула, – посмотри-ка, до чего докатился этот дом — позор всего рода! Мой брат совсем ослеп, я погляжу, позволяет своей дочери отпускать подобное в адрес дяди. Ты бесстыдница, Оливия, и помяни моё слово, твоё поведение ещё аукнется позором для всей семьи!
За столом повисло грозовое напряжение.
– Лив… – Виго устало посмотрел на сестру, давая понять, что сейчас не время и не место для скандала.
– Что же. Всё понятно. Приятного аппетита, мне что-то есть расхотелось, – сухо ответила Оливия, встала и ушла, так яростно отодвинув стул, что он опрокинулся.