Золотой пергамент
Шрифт:
Перед глазами Юана мелькнула белая вспышка, в глазах поплыло. Он начал падать, но в последний момент почти инстинктивно среагировал на движение соперника — тот замахнулся, чтобы на сей раз ударить в открытую. Стиснув зубы, Юан уперся ногой в землю и, развернувшись, наугад взмахнул мечом. Ему повезло — удар удалось встретить. Надзиратель этого совершенно не ожидал, и меч вылетел из его руки.
Юан качнулся и осел на землю.
Кристиан первым бросился к нему и осторожно провел рукой по его голове. Юан не выдержал и всхлипнул — ушибленное место
— Значит, мне не показалось, — сказал Кристиан, глядя на свои окровавленные пальцы, и глаза его сузились от гнева.
— И я видел! — вдруг осмелев, крикнул кто-то из зрителей. — Он ударил его по голове! Смотрите, кровь!
— Ну все, — Балиан, бледный от ярости, вытащил меч, но Кедвалор придержал его руку.
— Маленький воин победил, — объявил он. — Достойно почтения, особенно в свете случившегося.
Солдаты восторженно завыли и зааплодировали — особенно неистовствовали те, которых тоже раскритиковали проверяющие.
— А вы, — Кедвалор обратился к растерянному и злому проигравшему, — следуйте за мной. Господа, помогите, пожалуйста, — обратился он к стоящим рядом солдатам.
Те с удовольствием вцепились в плечи теперь испуганного надзирателя и повели его следом за Кедвалором.
— Жив, Юан? — Кристиан помог братишке встать на ноги.
— Голова чуть-чуть кружится, — промямлил Юан, цепко держась за его руку. — А меня оставят в армии?..
— Конечно! — заверил Балиан. — Ты же показал этому гаду! Молодец!
— Хорошо, — Юан слабо улыбнулся.
— Пойдемте, — сказал Кристиан. — Ему надо прилечь.
Они повели мальчика в комнату. Балиан весь путь громко возмущался, что армия полна «козлов» и «зараз», и что только худший представитель двух этих категорий мог поступить так с ребенком. На этот раз Кристиан его не одергивал — Балиан был совершенно прав.
Юану промыли ссадину на голове и уложили его в кровать, где он проспал целых одиннадцать часов. Проснулся мальчик уже вечером, чувствовал себя очень бодро и радостно заявил, что он в полном порядке, только ушибленное место все еще болит.
— Что ж, замечательно, — улыбнулся Кристиан. — А мы получили записку от Кедвалора — он написал, что твой враг получил по заслугам, а сам он впечатлен твоей победой.
— Правда? — радостно зарделся Юан.
— Конечно, можешь сам почитать, — Кристиан протянул ему письмо.
Юан углубился в чтение коротенькой, но очень вежливой записки. Балиан в это время ходил взад-вперед по комнате. Наконец, не выдержав многочасового ожидания, он выпалил:
— Пойдемте к войскам!
— На сегодня нам достаточно, тебе не кажется? — спросил Кристиан.
— Ну не сидеть же здесь! — возмутился Балиан. — И так сколько просидели. Весь день. Хоть погуляем! Юану полезно. Свежий воздух и все такое.
— Но почему именно туда? — вздохнул Кристиан.
Балиан несколько растерялся, но быстро придумал себе оправдание:
— Надо же узнать, догнал ли Артур того, узнал ли! Это же покушение было! Это важно.
— Еще вчера это
— А сейчас волнует! Пойдем! Заодно поедим. У Розетты еда есть. Там все едят, — Балиан уставился в окно затуманенным взором, свято веруя, что теплые чувства, согревающие его душу, возникли из-за мыслей о еде.
Кристиан и Юан переглянулись. Им тоже было интересно узнать, что удалось выяснить Артуру. Вчера они вкратце поведали подвернувшемуся Флориану о случившемся и отдали кинжал, и с тех недавних пор к странной истории не возвращались.
Втроем они вышли на улицу и направились знакомой дорогой к войскам. Было еще совсем не поздно, и вечернее солнце щедро поливало землю своими последними лучами. Почти все солдаты выбрались наружу и вяло переговаривались друг с другом, начиная потихоньку отмечать завершение очередного трудного дня. Здесь, кстати, кое-кто был наслышан о случившемся утром, и некоторые солдаты приветствовали Юана одобрительными криками. Мальчик весь раскраснелся от удовольствия и гордости.
Они зашли за Артуром, который немедленно пожелал услышать о его битве во всех подробностях. История произвела на него неприятное впечатление. Он не стал, подобно другим, злорадствовать наказанию надзирателя, только презрительно поморщился и со вздохом покачал головой. Юан молодец, сказал он, но будь его воля, он бы запер его дома хотя бы лет до двенадцати. Юан почему-то счел это за комплимент и принялся пересказывать свой подвиг в новых, еще более ярких красках.
Розетта очень обрадовалась гостям (а особенно — обильному заказу, за который ей причиталось десять процентов от суммы оплаты) и, принеся еду, примостилась рядом с Балианом. Они было начали беседу, но Розетту окликнули, и ей пришлось ненадолго переместиться к другому посетителю.
Балиан дернул Кристиана за плечо и указал на него — это был не кто иной, как Гардрин Бринн Дорденкель, в данный момент основательно упившийся вином.
— Я все равно его не узнаю, — сказал Кристиан. — И вообще, мы вроде хотели поговорить о кинжале.
— Да! — спохватился Артур. — Я догнал вчера того воина, из отряда Кедвалора. Его зовут Лориан…
— Дурацкое имя, — рассеянно проговорил Балиан, провожая взглядом пролетевшую мимо Розетту.
— В общем, — не обратил внимания Артур, — он поймал того, кто метнул кинжал.
— Правда? — изумились Кристиан и Юан, и даже Балиан навострил уши.
— Да, — кивнул Артур. — История очень странная. Он был… Как бы это сказать… Не в себе.
— В плане? — не понял Балиан.
— Он выглядел точь-в-точь как душевнобольной, — пояснил Артур. — И ничего толком не мог рассказать. Кивал только, что он кинжал метнул, но зачем — непонятно. С ним не стали возиться, решили, что просто больной, и докапываться о причинах его нападения бессмысленно. Но мне рассказал один человек, — он доверительно понизил голос. — Он был в шоке… Этот парень долгое время состоял с ним в одном отряде и всегда вел себя совершенно нормально.