Золотые росы
Шрифт:
– Ну, я побежала, дедуся, - сказала она.
Мы тоже собрались уходить.
– А... ты куда пойдешь?
– спросила я Устеньку, когда мы вышли на улицу.
– На работу, - сказала Устенька, - лен трепать.
– Как это "трепать"?
– не поняла я.
– Пойдем, посмотрите, если охота, - предложила она.
Мы с Ленькой нерешительно переглянулись.
– А далеко?
– спросила я.
– Вон в тот овин, - показала она на длинный сарай за оврагом.
– Там у нас весело.
–
– решительно сказал Ленька, поправляя съехавшую на нос шапку...
Сунув головы в полуоткрытую дверь овина, мы попятились назад. На куче льна, окруженный женщинами, сидел наш отец и читал вслух газету.
– Все равно пошли, - шепнул Ленька.
Отец нас, казалось, не заметил, и мы, прячась за Устеньку, благополучно пробрались в дальний угол. Возле стенки лежали бурые снопы льна, тут же возвышалась огромная груда седой кудели.
– Устенька, а как ее делают?
– спросила я.
Устенька взяла пучок льна, подняла с пола деревянную лопатку и, держа лен на весу, начала его сечь. Со льна посыпалась ломкая труха, и через несколько минут в руках у Устеньки был мягкий, шелковистый пучок волокна.
– Ой, да это же совсем просто! Я тоже так могу, - воскликнула я.
Устенька с улыбкой протянула мне лопатку. Я взяла пучок льна и что есть силы начала его колотить. Мне уже стало жарко, а волокно не получалось. Лопатка выскальзывала из рук, лен больно хлестал меня по лицу.
– Лопатка тяжелая, - сказала Устенька. Она ушла поискать лопатку полегче, а мы с Ленькой стояли и с опаской поглядывали на отца. Он уже кончил читать и, складывая газету, сказал:
– Может, что кому не ясно, спрашивайте...
– Да вроде все ясно, - за всех ответила Зинкина мать.
– Ну, раз вопросов ко мне нет, можете работать, - сказал отец, подымаясь.
– У меня один вопрос, если можно, - вдруг смущенно сказала Устенька. Вот... Орлика поймали и в крепость засадили... А дальше что, выбрался он оттуда или нет?
Мы с Ленькой рты разинули: откуда она знает про Орлика? Отец тоже удивленно поднял брови и почему-то нахмурился. Женщины стояли и выжидательно смотрели на него. И вдруг он улыбнулся и весело сказал:
– Убежал Орлик. Скоро к нам в колхоз приедет - невесту себе выбирать...
Девушки засмеялись. Отец зашагал к выходу, бросив нам на ходу:
– Пошли домой, команда.
Мы с Ленькой переглянулись: "Заметил все-таки, а казалось, и не смотрел даже..." В дверях я обернулась. Женщины, стоя кружком, проворно трепали лен. Среди них я не сразу узнала Устеньку. Свой белый платок она сняла и теперь стояла до самых бровей повязанная пестрой косынкой. Быстро и ловко мелькали ее маленькие руки. Вздохнув, я поплелась за отцом. Мы шли и молчали. Отец тоже молчал.
– А почему ты нас не ругаешь?
– спросил вдруг Ленька.
Отец приостановился и,
– А я думаю, что вам дома достанется...
Дома, как и предсказывал отец, нам порядком влетело. Мама сказала, что вообще не будет нас пускать во двор, пока не поправимся окончательно, а бабушка разворчалась на целый день. Пришлось беспрекословно ложиться спать после обеда. Вечером мы с Ленькой залезли на печь. Я первым делом решила отыскать ту дырочку, из-за которой было столько недоразумений.
Дырочка нашлась сразу. Обыкновенная, круглая, кем-то проковырянная в стене, она слабо светилась тусклым огоньком. Не успела я приложиться к ней глазом, как увидела, что кто-то смотрит на нас с той стороны.
– Это же Устенька!
– воскликнула я. За стенкой послышался смех. Сложив губы трубочкой, Устенька прошептала:
– Что, будет ваш отец сегодня дальше сказку рассказывать?
– Его дома нет, - прошептала я.
– Ой, жалко как!
– сказала Устенька.
– Так хочется узнать, чем кончилось. И женщины ждут, я им потом рассказываю...
– Мы попросим, как придет, - заверил Ленька.
– Только вы не говорите, что я тут слушаю, а то он рассказывать не станет, - сказала Устенька.
– Сами знаем, не маленькие, - сказал Ленька, довольный, что и ему доверили секрет.
ТАНЬКА
Однажды, когда мы с Ленькой снова вышли на улицу, я сказала:
– Давай к школе сходим, а?
– Нельзя. Попадет, как в прошлый раз, - рассудительно сказал Ленька.
У нас был еще карантин, и мама не пускала меня в школу. А мне так хотелось туда. Хоть одним глазком взглянуть, что там делается.
– Мы не будем заходить, только подойдем к крыльцу, - уговаривала я.
– Ну ладно, пошли!
– согласился Ленька, которому, как и мне, надоело слоняться без дела.
Не подходя к самой школе, мы остановились около соседнего дома и стали наблюдать. Шел урок, и возле школы было пусто. Только одна маленькая девочка топталась у крыльца.
– Интересно, что это за девчонка?
– спросил Ленька.
– Первый раз вижу, - сказала я.
– А я ее давно приметил, она мимо нашего дома часто ходит, - сказал Ленька.
– Куда?
– В школу.
– Вот выдумал!
– сказала я.
– В каком же она классе?
– Не знаю.
– Не знаешь, а говоришь, - рассердилась я.
– Со мной, в первом, она не учится. Так что, может, скажешь, во втором или в третьем?
– Может, и в третьем, - назло мне сказал Ленька.
– Тогда чего же она под дверями стоит?
– не сдавалась я.
Меня злило, что Ленька не проявляет ко мне никакого уважения, хотя я самым законным образом учусь в первом классе, а о какой-то крошечной девчонке в огромных валенках может думать, что она чуть ли не в третьем классе.