Зов Арахны
Шрифт:
— Ограничитель снят, командир. Машина может летать по заданным характеристикам, — доложила она.
— Всю доступную информацию по обстановке и стрельбе этой чёртовой пушки найдите. Нужно понять, что происходит. И что делать нам.
Николай поднял грузовик над разрушенным промышленным кварталом, чтобы перелететь мешанину развалин. Грузовик мог взлететь всего на полторы сотни метров, но это было намного лучше, чем тащиться по заваленным обломками улицам. Одновременно он вызывал на связь саму Мадам, благо адресный код после сеанса связи у него сохранился. Как ни странно, она ответила. В этот раз видео транслировалось только самому Николаю на монитор «краусса». Татьяна Курназир уже была в бронекостюме
— Мсье Соколов. Вам есть что сообщить?
— Да. Здесь осадная пушка времён войны. Посылаю все данные. Если её не вывести из строя, она раскрошит любые укрепления в городе, любой бункер.
— Мы заметили выстрелы. Но боюсь, прямо сейчас у нас просто не хватит резервов для атаки.
— Тогда она размажет вас.
— Я уже отдала приказ эвакуировать штаб-квартиру. Вы можете присоединиться ко мне.
— Что происходит с КСПС? Где майор Маккелен? — спросил Николай.
В разговор вклинилась Гвоздикина:
— Командир, пушка выстрелила!
Тусклая голубая трасса прочертила над крышами кварталов впереди практически прямую линию. Звук самого выстрела сильно запаздывал. Соколов сразу повёл машину вниз, к уцелевшим заводам, с их прочными зданиями. Вспышка нуль-заряда полыхнула в двух километрах впереди, одновременно с долетевшим раскатом выстрела. Неуклюжая машина влетела на территорию какого-то предприятия, едва не задев большой погрузочный манипулятор и остановилась за самой прочной, на вид, стеной. Грузовик не был рассчитан на подобные трюки, его компьютер возмущённо зачирикал. Ударная волна прошла по крышам, неся с собой тучу пыли и обломков, осыпая двор различными кусками конструкций. Связь снова оборвалась. Как только волна прошла, Николай открыл проекцию города, ему нужно было понять куда стреляло осадное орудие. Какое-то время он смотрел на схему, на траекторию выстрелов и на места взрыва снарядов. Нуль-заряды разнесли в пыль несколько десятков жилых кварталов. Жилых! Никакой ценности в плане обороны они не представляли, и повлиять на продвижение атакующих не могли. На живших там людей командовавшим нападением просто плевать? Или они это делают намеренно? Разумеется намеренно. Соколов начал медленно закипать. Он, конечно, проходил в своё время только краткий, ускоренный тактический курс по наземным операциям, но даже этих знаний хватило, чтобы увидеть в их действиях не только жестокость, но и совершенную бессмысленность. Два предыдущих выстрела делались по районам, прилегающим к Проспекту Освободителей. Пушка будто бы расчищала дорогу для робопехоты и только потом выстрелила по, казалось бы приоритетной цели. Но почему только третий залп, пришёлся по самому комплексу «Технологий Курназир»? Потому, что все эти разрушения и жертвы тоже были предусмотрены заранее.
— Командир? — забеспокоилась Гвоздикина, видимо слишком долго он размышлял.
— Всё нормально. Они только начали бить по штаб-квартире, мы ещё успеем, — ответил он, закрыв схему и снова поднимая машину над заводом.
— Успеем куда?
— К моменту эвакуации. Если, конечно, они задумали именно это.
— Ничего не поняла, — пробубнила Гвоздикина себе под нос и спросила уже вслух, — мы не к нашим?
— Нет. Наших не видно и не слышно. И причину я не знаю. В слепую туда не полезем. Будем надеяться, что на космодром Курназир ещё можно прорваться.
Николай не договорил свои мысли вслух. Самому не хотелось верить собственным глазам и тем более, своим догадкам. Осадная пушка разрушает город, вместе с обороной. Уменьшают число живых свидетелей. Раз на частотах КСПС молчание, значит они разгромлены. Может быть даже уничтожены уже, до последнего человека. А стало быть, события на планете можно будет объяснить как угодно. Если это так, то единственным вариантом остаётся примкнуть
— Цветочек, сколько времени проходит между выстрелами?
— Ровно шесть минут.
Соколов открыл файл по орудиям «Колумбиада». Так, производитель, количество выпущенных образцов, к чёрту, дальность, вот, скорострельность — один выстрел в две минуты. Какого хрена? Намеренно стреляют реже чем могут. Почему? Зачем?
За размышлениями Николай не заметил, что внизу, в самом начале Проспекта Освободителей, самой длинной улицы города, в сторону дымящихся руин, двигается вражеская робопехота. А вот механические солдаты сразу обратили на него внимание.
— Командир, внизу! — сообщила Гвозикина, одновременно выпрямляясь в кузове и держась за манипулятор, начала стрелять вниз. И сразу же перед кабиной сверкнула трасса очереди вражеского эльтера. Соколов резко повернул влево, но не успел уйти — правая часть кабины взорвалась ярким, бело-голубым сполохом. Щит «краусса» принял волну плазмы и расплавленных брызг на себя. Машину тряхнуло, удержать её в контролируемом полёте оказалось невозможно. Грузовик со скрежетом процарапал длинный след на ближайшей крыше.
Поначалу все приборы в кабине погасли, потом, пока Николай осматривался в дымящемся салоне и проверял что натворило попадание, компьютер перезагрузился и основные системы машины заработали. Подвеска запустилась и приподняла грузовик над крышей. Половина индикаторов светилась красным или не горела вовсе. Но двигатель работал и машина более менее слушалась. Взлетев с крыши, Соколов повёл грузовик на запад, стараясь как можно быстрее уйти из поля зрения робопехоты. Пролетев до окраины, он решил снизиться до пятидесяти метров и держаться ближе к краю городской черты. Внизу теперь было тихо и можно было спокойно лететь на север, в сторону дороги на космодром.
Очередная голубая трасса прочертила небо и Николаю ничего не оставалось, как заставить изуродованный грузовик нырнуть за пределы городского фундамента. Дыра в кабине, вдрызг нарушая аэродинамику, сильно тормозила полёт и уводила вэн вправо. Вообще машина уже плохо подчинялась управлению. И в конце этого нырка, вместо того, чтобы выравняться и лететь дальше, вэн плюхнулся днищем в вершину поросшего редкой травой, песчаного пригорка. Гвоздикина вылетела из кузова, механической рукой оторвав какую-то деталь от погрузочного манипулятора. Прыжковый двигатель автоматически выровнял её полёт и приземлилась «хризантема» благополучно, на ноги. То что осталось от Зет Два выпало из кабины, вместе с всё ещё дымящимися остатками кресла. Зет Шесть перелетела через кабину, и повисла на ней, успев ухватиться рукой за уцелевший поручень, возле верхнего люка. Вспышка взрыва осветила город и окрестности, но они уже укрылись в тени городского основания. Машина пролетела ещё несколько десятков метров, разворачиваясь боком и ткнулась в следующий песчаный холм.
Ударная волна от взрыва перевалила через внешнюю стену, выбрасывая наружу обломки. Земля под ногами вздрогнула, приподняв пыль на метр. Грохот от всего этого, утонул в рокоте запоздало долетевшего грома от взрыва.
Вестибулярный аппарат с минуту выражал своё несогласие с происшедшим. Николай практически вывалился из кабины окончательно затихшего грузовика. Гвоздикина и Зет Шесть уже заняли оборонительные позиции рядом. Оглядевшись, он увидел, что фундамент города остался метрах в двухстах справа, а слева, через примерно восемьсот метров, начинались старые руины. Нужно было двигаться дальше, но оставаться на таком открытом месте было нельзя. Соколов решил проложить путь к космодрому вдоль границы руин. Стоило ли торопиться или уже нет, но всё равно, двинулся он бегом.