Зверь Лютый. Книга 19. Расстрижонка
Шрифт:
Народ бледнеет, некоторые - роняют, кое-кто - линяет. И с лица, и с берега. Тут с кокпита высовывается маленькая фигурка и орёт. Басом. По-львиному. Матерно. Но слов не разобрать. Отчего ещё... выразительнее. Чувствуется, что посылают. Со всей твоей подробной автобиографией. Но вот куда именно...
– направление не идентифицируются.
От этого зверского рёва кони группки всадников справа от ворот, осаживают задом, прядают ушами и вообще - ведут себя непристойно. Конская группа чуть сдаёт назад, к стене речного обрыва, и я вижу: впереди,
О кавалерийском таланте Боголюбского, весьма редкий случай чтобы про кого из князей об этом писали, в летописи есть упоминание. В одной из битв за Киев с Изей Блескучим, Андрей, во главе своих половцев, первым ворвался в строй противника, и конь его был ранен в ноздри. Отчего начал метаться. Однако Андрей коня успокоил и продолжил рубку.
– - Салман! Дик! Кончай скоморошничать! Князь смотрит! Приведите себя в приличный вид!
Я загнал коняшку по колено в воду и проорал своим подчинённым приказ. Но малость опоздал: из-за раскрытого паруса высунулась двух-вихрастая голова нашего матроса с крайне шкодливым выражением на мордашке, который, глядя на толпу горожан на берегу, произнес себе под нос, что-то типа:
– - А вот тебе ля-ля-яля-яля...
После чего раскрутил и отпустил пращу.
Боярин, сидевший на коне недалеко от Боголюбского, приняв снаряд пращи на грудь, всхрапнул, как конь на водопое, и съехал с седла. Боголюбский проводил спутника задумчивым взглядом. Потом посмотрел на меня.
– - Ну и...?
– - Ща-ща-ща... Один момент... всё поправим, всё восстановим... Эй, на "Ласточке"! Что за дела?! Кончай бить боголюбовских! Их же ж надолго не хватит! А потом что? Давай потихоньку к берегу. И сходни князю.
Команда на "Ласточке" засуетилась, зашвырнула в меня концом каната, от чего уже я сам чуть не слетел в воду. Потом пришлось тянуть их в сторону, потому что прямо под носом у швертбота торчала полу-затонувшая чья-то лодка, которую они, собственно говоря, и протаранили.
– - Вы зачем лоханку потопили?
– - Так ты ж сам говорил: "когда суда идут разными галсами, то судно, идущее левым галсом, должно уступить дорогу другому судну"! А мы шли правым галсом! А оно не уступило! А они думают - раз борода - тот и прав! А мы по правилам!
– - Понятно. Салман, а ты что такое говорил?
– - Э... сахиби. Я говорил твой волшебный слов. Ты сам учил. Да. Ты говорил: Салман, скажи - "чиииз". И показывал "куу". Да. Когда мы унжамерен резали. Я подумал - зачем резать? Пусть живут. Нет? Да?
– - Дик, деточка, я понимаю, что корабельный рупор тебе очень нравится. Но зачем же в него - такие слова? И так громко.
– - Господине... Ой! Ты не понял! Я туда... это ж корабельный рупор! Я туда только корабельные слова кричал! Для просвещения населения.
– - ???
– - Ну, румпель, форштевень, шкото-фало-грот...
Грото-фаллические эпитеты... я бы до этого не додумался. Какая
К этому времени лодку подтянули к берегу. Скинули сходни, и князь с частью свиты и совершенно одуревшим от происходящего и присутствия рядом со светлым и уже почти святым и благоверным, Лазарем, по досточке перебрались на борт. Хорошо, хоть коней на берегу оставили.
Пара гридней, не снимая рук с рукоятей мечей, заглядывали во все дырки и помещения. Как они взволновались обнаружив под палубой нашу "гороховую вдову"! Тут я сразу сказал:
– - Руками не трогать! Корабельная принадлежность! У неё - особая судовая роль.
Ни слова не солгал! "Роль" у неё, и правда: и особая, и судовая.
Оружия на женщине не было. Как и почти всего остального. Поэтому "безопасники" облизнулись и отвалили.
Лазарь старательно изображал "лом проглотил". Одновременно с - "проглотил язык". А посол-то у меня - того... прирождённый шпаго-глотатель. Сделаю нормальную шпагу и экспериментально проверю. На таком таланте - можно ж и денег заработать!
Андрей довольно уверенно, чуть раскачивающейся походкой кавалериста, перемещался по палубе, рассматривал высоченную мачту, пощупал парус, пропустил через руку шкот, потрогал, чуть даже потаскал гик. Что немедленно вызвало шипение нашего капитана.
Поскольку шипел он в свой рупор, который из рук не выпускал, то многие вздрогнули и на берегу.
Откуда рупор?
– Так сделали! Исключительно по нужде. Из-за береговой стенки этих Дятловых гор - не набегаешься. А совместная работа, когда одна бригада наверху, другая внизу - постоянно. Сигнальщиков у меня не хватает, жестикуляция... по всякому бывает. Вот сделал Прокуй несколько рупоров. Один на кораблик забрали.
Эффекта - никакого. Даже хуже: от первого звука народ или впадает в ступор, или разбегается. Команда типа "прими конец" - с первого раза не воспринимается никогда. Вот Дик и приспособил рупор людей пугать: "Ласточка" идёт тихо, подходим к кому-нибудь дремлющему рыбачку в лодочке на реке, тут он как гаркнет... Бывало, что слушатели вместе с плав.средствами купались.
Я, конечно, упрекал и выговаривал. Но тут, когда с берега в "Ласточку" полетели камни, Дик рупорно ответил поимёнными цитатами из такелажа и рангоута. Похоже, помогло. До дурноты некоторых участников с противной стороны.
– - Ты зачем в боярина камнем метал? Мало что не убил. Ежели у него ребро сломано - вира будет.
Наш матрос с двумя вихрами, пойманный одним из свитских за ухо, перепугался страшно. Выкрутился из державшей его руки, толкнул боярина на натянутый шкот, отчего тот завалился, и спрятался ко мне за спину. Мой человек - мне и отвечать.
– - Будет суд - будет вира. Заплачу. Только попало бедняге - случайно. Малец в городских целил, не в княжеских. Наш стрелок и с десяти шагов не попадает.