Зверь

Tesley

Мэллит порылась в складках своего бесформенного плаща и неловко извлекла из-под меховой полы изящную тросточку белого металла, который даже в багряных сполохах близкого пожарища казался светлым и прохладным, как морская пена.

— Жезл Повелителя Волн! — воскликнул Робер, ударив себя кулаком по лбу. — Какие же мы болваны, Рокэ! Ты просто чудо, Мэллит!

Гоганни робко протянула реликвию Алве.

— Я подумала, — застенчиво сказала она, — что вам может понадобиться это. С его помощью мой перворо… то есть мой супруг, — она явно проглотила слово «первородный», — вызвал

наводнение и дождь в Агарисе. Недостой… то есть я попыталась сегодня сделать то же самое. Но я не смогла. И я подумала: пусть светлейший… светлейший регент возьмёт этот жезл себе. Я уверена, что он сумеет справиться с ним гораздо лучше меня.

— В самом деле, Рокэ! — обрадованно воскликнул Робер. — Вот способ, который мы с вами только что искали! Берите же его и попробуем снова!

Однако Алва покачал головой и осторожно отстранил руку Мэллит, не касаясь жезла.

— Нет, — мягко сказал он. — Я уже думал об этом. Но я не имею права им пользоваться. У этого жезла есть законный владелец, хоть он ещё и не родился на свет. Это ваш будущий сын, сударыня. Ни вы, ни я не можем заменить его. Мои усилия будут так же тщетны, как и ваши, если не хуже.

Поражённая его словами Мэллит застыла, держа жезл в протянутых дрожащих руках.

— Почему? — спросил удивлённый Робер. — Если вы Ракан, как считает Дикон, вам по силам использовать любую реликвию, разве не так?

— Нет, — возразил Алва. — Один Ракан может заменить только одного Повелителя. Я заменяю наследников Анэма. Этого не изменить: их род прервался. Но род Повелителей Волн существует! Этим жезлом может управлять только его хозяин. Если я возьму его в руки, произойдёт только одно: в небе появится знак Раканов – четыре ложных солнца. Так уже случалось, когда я взял меч, которым всё равно не мог бы воспользоваться без Ричарда.

— Неужели это всё? — разочарованно спросил Робер.

Алва невесело усмехнулся:

— А разве этого мало? Наши люди и так думают, что настал конец света. Вы и сами только что это говорили! И как, по-вашему, они воспримут появление четырёх ложных солнц? Начнётся паника, с которой нам с вами не совладать. К тому же я не уверен, что дополнительные солнца – лучшее средство для тушения пожара, — язвительно добавил он.

Робер почувствовал, что малодушное уныние охватывает его.

— Так что же нам предпринять? — спросил он.

— Последовать примеру Ричарда, — по лицу Алвы скользнула лёгкая улыбка. — Боюсь, что в данном случае мой оруженосец повёл себя умнее своего эра.

— Что вы имеете в виду? — удивился Робер.

— Нам нужно положиться на наши человеческие силы. Разве Дикон не сообщил нам через Валме, что намерен рыть траншеи? Заметьте: он не собирается сдвигать с места горы, хотя он истинный Повелитель Скал. Думаю, нам стоит поступить так же.

— А этот жезл?.. — пролепетала Мэллит.

— Спрячьте его, сударыня, до совершеннолетия вашего сына, — ласково посоветовал Алва. — Боюсь, что до тех пор никто не сможет воспользоваться им как должно.

В течение следующих двух дней две ранее противоборствующие армии боролись с огнём и пытались возобновить сообщение с другим берегом.

На второй день пожар пошёл на спад, и к заходу солнца Алве с Робером и небольшой свитой офицеров удалось добраться до Нежюра, оставив командование лагерем на генерала Лефлёра.

Благодаря совместным усилиям властей и жителей город пострадал не так сильно, как они боялись увидеть. Предместья, правда, выгорели дотла, городские стены были покрыты слоем копоти, и множество домов на окраинах носили на себе разрушительные следы верхового пожара. Но спешно вырытые и заполненные водой траншеи остановили волну огня, шедшую на город, а центральные улицы и площади всё-таки удалось отстоять.

Алва принял отчёт полковника Рёдера почти без нареканий: то, что сделал он и его люди в Нежюре, служило искуплением за совершённую ранее измену. Однако Робер заметил, что Ворон обеспокоенно хмурится, да и сам Иноходец не находил себе места от тревожного нетерпения: среди военных и городских старейшин, высыпавших навстречу регенту из здания ратуши, не было ни Дикона, ни его людей. Сладкоречивый виконт Валме также отсутствовал. Из-за спины Алвы Робер попробовал подать знак барону Гаржиаку, усталому и заросшему трёхдневной щетиной, но тот никак не мог протиснуться к своему сеньору через собравшуюся толпу.

— Довольно, — сухо проронил Ворон, прерывая перечень мер, которые Рёдер и местный городской голова собирались осуществить в ближайшие сутки. — Я одобряю ваши действия и намерения. Но я хотел бы выслушать доклад моего офицера по особым поручениям, а также увидеть моих людей, которых я отдал под командование герцогу Окделлу. Кроме того, мне известно, что агарисский кардинал Левий и епископ Риссанский также находятся в Нежюре, но почему-то не вижу их здесь. Где они?

— Их преосвященства сейчас в госпитале, — наконец подал голос барон Гаржиак. — Я уже послал предупредить их о вашем приезде. Если вам будет угодно, они тотчас же явятся.

— Не нужно, — небрежно возразил Алва. — Я сам навещу их в госпитале. Однако мои люди и оруженосец, надеюсь, не нуждаются в помощи врачей?

— Отряд господина Валме сейчас в казармах, — незамедлительно ответил полковник Рёдер. — Что до герцога Окделла, то мы его не видели, ваша светлость.

— Что значит «не видели»? — влез в разговор обеспокоенный Робер. — Вы хотите сказать: не видели сегодня?

— Вообще не видели, — отозвался Рёдер с лёгким недоумением. — Кэналлийцами его светлости и надорским отрядом командует господин виконт Валме. Мы полагали, что герцог Окделл находится с вами.

Несмотря на то, что лицо Алвы от природы было очень бледным, Роберу показалось, что оно стало ещё белее.

— Где Валме? — бросил Алва отрывистый вопрос.

— Спит у себя в комнате, монсеньор, — отрапортовал Гаржиак. — Он несколько часов назад сменился с дежурства в опасном квартале.

Алва небрежно мотнул головой, словно предлагая барону вести его в помещение своего офицера по особым поручениям. Гаржиак понял и тут же двинулся вперёд; Робер поспешно кинулся следом за Алвой. Ему почудилось, что Ворон ограничился жестом, потому что не доверял своему голосу.