Звездный Июль
Шрифт:
– Дорогуша, сначала его нужно до этой кульминации довести, - вступила в разговор третья дама, крашеная брюнетка в тёмно-зелёном. Видимо, эта не была восторженной поклонницей Хогера.
– Тю, да что там доводить?! Раз, два – и они готовы. Завалились на боковую, а ты как-нибудь дальше сама! – поделилась опытом Коко.
Ей спутницы прыснули, будто это была очень смешная шутка.
– Ну не скажи, тут как повезёт! Ходят слухи, что Крис по этому делу маэстро не хуже, чем в музыке, - поделилась
Ряд кресел закончился, и дамы поплыли по проходу на выход. Я старалась не отставать, напрягая слух, чтобы ничего не упустить, хотя теперь, когда сплетницы оказались ко мне спиной, слышно стало хуже.
– Вот видишь, в этом всё дело. А не в каком-то там придуманном внушении эмоций, - недовольно проговорила ещё одна дама. Тоже в образе роковой блондинки, но в платье цвета мякоти авокадо, который мне обещала модистка за деньги Хогера. Определено, такой цвет мне должен пойти! – Все знают, что этот дар встречается только у императорской семьи.
– Ой, подумаешь! – отмахнулась Сиси. – Будто в императорской семье нет мужчин!
– Но его величество…
– И что? Он единственный носитель штанов в роду? – фыркнула моя информированная соседка, и компания выплыла в фойе. – А если в роду носят штаны, их обязательно снимут где-нибудь на стороне!
– Слушай, но если бы всё было так, как ты говоришь, - одёрнула её авокадовая подружка, - он бы не на концертах сейчас выступал, а сидел на приёмах в императорском дворце! Все знают, что его величество не выпускает выгоду из рук.
– Ой, да как раз его величеству Крисик совершенно бесполезен. Дело в том…
– Грейс! – Меня окликнули и схватили за рукав. Я попыталась вырваться и с отчаянием проводила взглядом удаляющихся тётушек-сплетниц.
А потом посмотрела на источник голоса.
Это была Лиззи.
– А ты что тут делаешь?!
– Потрясённая Элизабет пыталась найти в своей незамутнённой головке объяснение моему присутствию в этом месте для избранных.
И никак не могла.
Я бы тоже на её месте не могла.
И на своём не особо преуспевала в этом вопросе.
– Выхожу из зала Императорской оперы. – Я аккуратно высвободила рукав из захвата.
– А там что ты делала?!
– А там я слушала концерт Криса Хогера.
– И убрала руки за спину, чтобы не дать больше себя схватить.
– Но ведь он же тебе даже не нравился? – В глаза Лиззи читался другой вопрос, который она пока не решалась задать: «Как тебе это удалось?».
Но тут пришла помощь, откуда не ждали. Со стороны сцены в фойе вышел Мэтью Донован, всё ещё подтянутый и в гриме. Он нашёл меня взглядом в редеющем потоке людей и, раскланиваясь и улыбаясь гостям, поспешил к нашей инсталляции.
– Грейс, сколько можно
– Прости, работа. – Я развела руками и извинительно улыбнулась однокурснице. – Была рада видеть!
И под недоумённым взглядом однокурсницы поспешила в служебную часть здания.
Но мне сейчас было не до Лиззи.
…Я не поняла: Хогер действительно умеет внушать эмоции?!
– Почему я должен вас искать?! – возмущался Донован.
Откуда я знаю, почему он должен меня искать? Я даже не знаю, зачем он меня ищет!
– Место было далеко от выхода. Пока я…
– То есть в следующий раз обеспечить вас местом получше?
Вроде достаточно молодой мужчина. Особенно в гриме. А ворчит хуже дряхлого старика!
– Я не просила.
– Вы намекали!
– Я вообще не просила контрамарку.
Донован выстрелил в меня негодующим взглядом.
…И я такая: «Ах!» и упала без чувств. (Нет).
– Но мне понравилось, - постаралась я сгладить неловкость момента.
Концертный директор по-прежнему излучал недовольство.
– Господин Хогер одарил публику небывалым накалом страстей! – бессовестно стащила я реплику у соседки.
Мэтью Донован удовлетворённо кивнул. Фух! Будто экзамен сдала!
– Крис ждёт вас в грим-уборной. – Он указал мне на знакомую дверь.
И меня окатило волнением.
Щёки вспыхнули жаром.
В памяти всплыло всё, что случилось здесь буквально два часа назад.
Я поймала на себе пристальный взгляд Донована и постучалась.
– Кто там? – Голос маэстро звучал… устало.
Я приоткрыла дверь и сунула нос в гримёрку:
– Господин Хогер, я могу в другой раз заглянуть.
– А, Грейс, это ты? – вроде как удивился тот.
– Заходи.
Будто я вся такая внезапная к нему заглянула, но он сегодня щедрый и сделал одолжение.
Три месяца, напомнила я себе.
Маэстро сидел – практически лежал – в кресле. Взмыленный, будто на нём два часа скакали. На самом деле, скакал он сам. Но из зала казалось, это ему даётся, как дышится.
В свете магических светильников музыкант казался бледным, несмотря на сценический грим. Теперь, вблизи он был заметен.
А в линзе – нет.
Ну и из зала, с моего места – тем более.
– Вы хорошо себя чувствуете? – перепугалась я.
– Просто устал… - ответил он, не открывая глаз, и с трудом оторвал руку от подлокотника. Видимо, чтобы продемонстрировать, в каком бедственном положении находится.
– Я могу чем-нибудь помочь?
– Да. Голова раскалывается, будто по ней кирпичом били. – Маэстро потёр лоб большим и указательным пальцем. – Скоро будет банкет. Мне нужно привести себя в порядок.