Звонкий ветер странствий

Бондаренко Андрей Евгеньевич

«Народы, проживающие под тропическими созвездьями, всегда склонны к постоянному поиску правды», – глубокомысленно и пространно заявил внутренний голос. – «А если эти поиски сопряжены ёщё и с возможностью немного побряцать оружием, то и удовольствие можно получить двойное…».

Егор, коротко переглянувшись с Фруде Шлиппенбахом и Санькой, флегматично ухмыльнулся и снова обратился к итальянцу:

– Ну, а ко мне, уважаемый Джузеппе, какие претензии? Это же он – выловленный в море – Чёрная Борода, а совсем даже и не я… Не так ли?

– Тот рыжебородый, что на бригантине… Я ему говорю, мол, это

Эдвард Теч, ужасный злодей и вурдалак, пьющий за обедом не вино, как делают все порядочные люди, а кровь невинных младенцев. Мол, надо срочно переправить его на берег, предать справедливыми суду и безжалостно казнить… А этот моряк меня грубо прогнал с корабля, сообщив на прощанье, что, мол, он меня знать не знает, да и не хочет знать. Обозвал ещё по-всякому… Как вам такое понравится? – Джузеппе, сморщив лицо в плаксивую гримасу, обратился к толпе сограждан: – Виданное ли дело, чтобы жителя свободного Сан-Анхелино выгоняли с борта корабля – как бродячего и блохастого пса?

– Безобразие! Произвол! Пиратские прихвостни…, – тут же послышалось со всех сторон.

– Как наглого, хитрого, пархатого и зассаного кота! – не очень-то и громко объявила Сашенция, но её почему-то все услышали и сразу же замолчали – ошарашено и совершенно не по-доброму.

Саньку, однако, это нисколько не смутило. Она, неторопливо поправив платиновые локоны, которые уже успел слегка растрепать лёгкий морской бриз, и спокойно продолжила:

– Многие из вас, господа, наверняка, служили на флоте. Кто-то – на торговом, кто-то – на военном. Поэтому вы не понаслышке знаете, что такое – флотская дисциплина. Знаете, ведь? Молодцы! Где это видано, чтобы помощник капитана – без приказа старшего по званию – передавал на руки первому встречному важного пленника? Тем более, такому безгранично подозрительному первому встречному… Да, что там – подозрительному! – презрительно посмотрела на тут же стушевавшегося итальянца. – Натуральному прохиндею! Вруну, придумщику, паникеру и склочнику!

– А, ведь, новенькая барышня всё правильно говорит! – зазвучали одобрительные голоса. – Наш Джузеппе – врун известный и знаменитый! Его любимейшее дело – крылатых мух превращать в ушастых слонов. Пока добрую пинту рома не выпьет, ни единого слова правды не дождёшься от него…

Егор обернулся к губернатору и громко – чтобы все слышали – спросил:

– Дон Сезар, у вас найдётся какая-нибудь бумажка, перо и чернила?

– Поищем! – неуверенно пообещал губернатор Сан-Анхелино, задумчиво скребя гигантской пятернёй в стриженом затылке. – В нашем городе живёт много образованных людей. Некоторые из них не только читать, но даже и писать умеют… А зачем вам эти хитрые причиндалы, сэр Александэр?

– Да, вот, хочу написать короткую записку помощнику капитана бригантины, чтобы он немедленно передал вашим доверенных людям означенного Эдварда Теча… Только нормальным и надёжным людям, а не таким наглым и бессовестным фантазёрам, – кивнул головой в сторону Джузеппе, который потихоньку отходил назад, намериваясь затеряться в толпе.

Окружающий мир тут же взорвался от громких и восторженных воплей – это живые и непосредственные жители Сан-Анхелино, ещё совсем недавно готовые к вооружённому бунту, пустились в дружный и радостный пляс, слегка напоминающий классическую

латиноамериканскую ламбаду.

«Ничего, братец, не попишешь, это – тропики!», – невозмутимо прокомментировал происходящее хладнокровный внутренний голос. – «Под созвездием Южного Креста – от серьёзной революции до легкомысленного карнавала – всего-то один маленький шажок…».

– Эй, морды бесстыжие, слушайте меня! – перекрикивая всеобщий шум и гомон, напомнил дон Сезар. – Не забудьте, родные мои, булыжники вставить обратно – в гнёзда мостовой…

Уже к обеду Чёрная Борода – под восторженные стенания счастливых народных масс – был перевезён на берег, тщательно закован в кандалы и заключён в отдельную камеру городской тюрьмы. Как же настоящему, уважающему себя городу можно обходиться без церкви, надёжной тюрьмы и трёх-четырёх трактиров?

А ещё через сутки с небольшим рядом с «Луизой» заякорились фрегаты «Буйвол» и «Артур» (в девичестве – «Орёл» и «Александр»). Капитаны Емельян Тихий и Ганс Шлиппенбах, в сопровождении доверенных людей Егора – дяди и племянника Уховых и Фролки Иванова – поднялись на борт «Луизы» уже через двенадцать-пятнадцать минут.

Обнялись, конечно же, отложив ненадолго все официальные и формальные дела.

– А где же «Король», то есть – «Святой Дунстан»? – глядя на вновь прибывших огромными и тревожными глазищами, спросила Санька.

– Мы его не встречали, Александра Ивановна, – сообщил Ванька Ухов-Безухов, прячущий отсутствие левого уха за пышным париком цвета воронова крыла. – «Дунстан», он же очень тихоходный. Следовательно, просто отстал. Но этот бриг очень крепкий и устойчивый, такие корабли не тонут. Наверняка, тоже скоро подойдёт к Сан-Анхелино…

Егор, успокаивающе и нежно чмокнув жену в упругую щёку, перешёл к серьёзным вопросам:

– Что у вас, господа, с кораблями? Как пережили ураган? Вижу, что на плаву, но, похоже, у «Артура» не хватает одной мачты?

– Так точно, господин командор! – доложил Емельян Тихий. – Задняя мачта сломалась у самого основания, одного матроса убило насмерть, второго – покалечило… Мы на их места определили двух новеньких – из ваших крепостных. Ничего, обучаются… Э-э-э, извините, что без вашего разрешения…

– Ты всё правильно сделал, шкипер! – успокоил Тихого Егор. – Я тебя завтра познакомлю с местным губернатором, потолкуешь с ним о материале для новой и надёжной мачты. С доном Сезаром, кстати, можно будет обсудить и другие важные вопросы, например, об изготовлении комплекта новых парусов. По крайней мере, опытные парусных дел мастера в Сан-Анхелино имеются. А что у нас происходит на «Буйволе»? – вопросительно посмотрел на Ганса Шлиппенбаха.

– Всё нормально, сэр командор! Только небольшая течь открылась по левому борту. Но, ничего страшного. Сейчас законопатим, смолу разогреем…

Ванька Ухов не утерпел и, не дожидаясь командирского разрешения, посыпал вопросами – словно сушёным горохом:

– Александр Данилович, а что там случилось-то – на острове Ямайка? Вулкан взорвался? А что за мачты торчат над водой? Чьи трупы там плавают, которые акулы потихоньку доедают? Пепел какой-то лежит, словно – в нашей России – снег зимой… А где Ильюха Солев? Где господин генерал Шлиппенбах?