125 rus

Ефименко Анна Олеговна

Амурского залива - вы слышали эти названия уже тысячу раз, - мой отец приходил ко мне

во сне, я отвечал ему во сне, вслух, губами, способными на звуки, и я бил его, наотмашь,

руками и ногами, одной темной ночью даже насовсем прикончил его. А с наступлением

следующей полуночи был другой чудовищный кошмар: отец приехал во Владивосток,

хотел отвезти меня на сопку Орлиное гнездо, с которой открывается великолепная

панорама, но подъем был проложен внутри

самой сопки, такой подземный лифт. И вот мы

оба на вершине, вечный соленый ветер и солнышко облизывает затылки и стекла очков, я

снимаю очки, протираю линзы рукавом, и тут мой отец толкает меня в спину. Ясно дело, я

лечу вниз с Орлиного гнезда не птицей, а камнем. Еще полсекунды и грохнусь в море.

Прямо рядом с буйками в помесь солярки и морской воды, у причала имени суровых не

гражданских, но военных судов. Чайки встрепенутся от всплеска, потом меня вынесет и

они выжрут мои глаза.

Почему именно в этот момент мне приспичило протереть очки? Так бы хоть утонул с

защищенными глазами, был бы хоть просто немым покойником, а теперь чайки выклюют

мои белки и радужку, и я плюс ко всему еще и ослепну. Спасибо, папа. Ты ни на миг не

снимаешь очки, солнцезащитные переобуваешь в те, что с диоптриями, как только

стемнеет, чему и меня всегда учил. Эх, подгадал минутку. Аякс, вы - самое слабое звено.

Прощайте.

Подобные видения заканчиваются тем, что спящий падает на пол с кровати, потащив за

собой одеяло. Еще не очнувшись после падения-погружения, одеяло было первой морской

волной, накрывшей меня с головой, и я стал судорожно хватать жабрами последний

кислород. Хохот моего прародителя на вершине горы. Повелитель Владивостока, теперь

он добрался и сюда, теперь он выпрет меня и из Приморья.

Моя невидимая Аня сидит на буйке, обхватив руками колени. Она кормит ржаными

хлебцами бедных чаек и ждет, когда ее мертворожденный брат, живущий на дне морском,

увешанный жемчугами и могущий себе позволить суши и сашими каждый день (у него

там, под морем, все в порядке с финансами), высунет голову из воды и поможет ей

советами. Сестрица Аленушка и братец Иванушка. Только в той сказке наоборот,

девчонка под водой, а не парень. «Аленушка, сестрица моя! Выплынь, выплынь на

бережок!» Господи, она и так несчастна: торчит у психиатра, не ест, бредит во встроенный

микрофон, а тут еще я свалился с неба. Выплыл. Футболка с логотипом Mitsubishi веселой

тряпкой качается на воде. Аня на меня один долгий разочарованный взгляд кидает: «А...

так это всего лишь ты... Верни мне мой диктофон, а?» Я бью плавниками по

воде,

шепелявлю: «Сестрица Аннушка... багаж перепутали! а в день Убийства Миры я боялся

тебя узреть, ибо думаю, что ты ее убила, так и меня укокошишь за диктофон и твои

раскрытые секреты». Аннушка мне отвечает: «Да как же я тебя убью, тебя и так уже вон с

какой верхатуры спихнули! Отдай диктофон!»... «Трижды права, ты, Анечка! Батюшка

мой всюду за мною охотится... Огни горят горючие, // Котлы кипят кипучие, // Ножи точат

булатные, // Хотят меня зарезати!» А ну кыш!
– разогнала она всех чаек, ладошки рупором

сложила и кричит мне, пока меня тянет все глубже, а ее буек уносит все дальше: «Поезжай

в Китай! В Суньку! Там схоронишься от гнева батюшки!»

Тем же утром купил путевку на три дня в Суйфэньхэ. Остановился в гостинице «Лун-

да». Ел суп из черепахи. Большущая кастрюля с наваристым супцом, на поверхности

плавает твердый королевский панцирь. В мою чашку плеснули целую лапу. По вкусу -

обычное мясо, только коготки жестковаты. И еще пекинский салат - три порции за один

раз. На улице можно купить фастфудный кальмар на шпажке – услужливый китаец берет

маленькую тушку кальмара, кладет ее на решетку и режет по краям на тонкие полосочки,

которые завиваются и кудрявятся от пламенной жарильни. Сверху кальмар усердно

посыпается специями, перчится и шипит, после чего накалывается на деревянный

шампурчик и вручается покупателю. Очень рекомендую.

До Харбина я не добрался, так как на это надо отводить минимум неделю. Здесь же, в

Суньке граждан Российской Федерации едва ли не больше чем коренного населения

Китая. Россияне отрываются по полной, к вашим услугам: сауна, массаж, татуаж бровей,

лечебно-оздоровительные процедуры, можно пойти позориться в караоке-бары. Меня это,

честно говоря, не особо всё прельщало, особенно караоке, поэтому я просто шатался по

улицам.

Моя вербальная несостоятельность в Китае осложняла положение в весьма ощутимой

степени - теперь я не мог написать таксисту пункт назначения, ибо не знал китайских

иероглифов (только ключи). А местные, хоть и знают русский устный почти как свой

родной, в письме все-таки не настолько сильны. Указательным и средним пальцами

изобразил человечка, шагающего по направлению к приборной доске, водитель все

схватывал на лету, отвез меня на окраину города, на берег полувысохшей реки. Наверное,

реки Суйфун, какой же еще. На берегу валялась куча мертвой рыбы. Природа тут была