1415. Азенкур. Новая история
Шрифт:
В этом письме также упоминается как цель похода Париж. Другая возможность заключается в том, что Генрих вторгся в Нормандию, чтобы повторить поход Эдуарда III в 1346 году, который привел англичан близко к Парижу и вынудил французов на сражение. Генрих не мог знать, как отреагируют французы на его вторжение, но он, несомненно, предполагал, что генеральное сражение вполне возможно. Это возвращает нас к сильному религиозному тону его обоснований войны и к вероятному выбору 1 августа в качестве даты отплытия в 1415 году. О том, что эта дата была выбрана несколькими месяцами ранее, говорит королевский приказ от 27 мая шерифу Хэмпшира о том, что жители графства должны печь и варить "для прихода короля в те края со свитой", начиная с этой даты и до 1 августа. [280] Возможно, астрологи Генриха сказали ему, что это благоприятная дата для отправления в путь. В конце концов, ему удалось избежать убийства саутгемптонскими заговорщиками в этот день, но также важно, что они приурочили задуманное убийство именно к этому времени. В религиозном контексте 1 августа был праздником Святого Петра в цепях, который отмечался в память об ангеле, спасшем Святого Петра, ослабив его цепи. Собирался ли Генрих символизировать освобождение нормандцев, а возможно, и французов в целом, от оков Валуа? Все дипломатические документы подчеркивают, что французы удерживали (detentus) земли, которые по праву принадлежали Генриху. Настало время освободить их. Генрих выбрал точно такую же дату в 1417 году для своей второй высадки в Нормандии, которая привела к завоеванию всего герцогства и, а летом 1419 года, к наступлению на Париж.
280
CCR 1413–19, 214.
Уезжая
281
Foedera, IV, ii, 143.
3.
Сбор армии Генриха V, апрель-август 1415 года
Создание большой армии и подготовка к войне были огромным и дорогостоящим мероприятием. То, что это вообще удалось сделать, объяснялось неотъемлемой властью короны над своими подданными и их ресурсами. Генрих использовал ее в полной мере для достижения своих амбиций, а также для демонстрации своей королевской власти. Масштаб предприятия и его намерение присутствовать лично не могли не оказать определенного влияния, но применяемые методы следовали хорошо отработанным системам, которые позволяли англичанам начинать экспедиции в прошлом. [282] Как только было принято решение о войне, корона заключила контракты с отдельными пэрами, рыцарями и другими лицами, которые обязались предоставить им отряды согласованного размера и состава. [283] Для простоты обсуждения мы будем называть всех, кто заключил контракт, "капитанами", а людей, служивших под их командованием, "отрядами". За некоторыми важными исключениями, о которых мы расскажем ниже, корона не набирала людей напрямую, а делала это через капитанов. Существовали стандартные контракты известны как "индентуры", поскольку они составлялись в канцелярии в двух экземплярах, а затем разрезались посередине, чтобы у каждой стороны была своя запись. Разрез делался зигзагообразным, чтобы предотвратить внесение мошеннических изменений любой из сторон. Контракты для кампании были стандартизированы по форме и содержанию. Почти все контракты для кампании 1415 года были скреплены 29 апреля. В контракте указывалась продолжительность службы по контракту, которая начиналась в тот день, когда капитан выставлял свои войска перед королевскими чиновниками в порту, готовыми к отправке. В 1415 году этот срок составлял двенадцать месяцев, а дата сбора была назначена на 1 июля. Король обязался в течение мая информировать капитанов о том, где будет проходить сбор.
282
J. Sherborne, "Indentured retinues and English expeditions to France, 1369–80", English Historical Review, 79 (1964), 718–46; A. Curry, "English armies in the fifteenth century", in Arms, Armies and Fortifications in the Hundred Years War, ed. A. Curry and M. Hughes (Woodbridge, 1994), 39–68. Для углубленного обсуждения двух экспедиций (1387 и 1388 гг.) также полезно A.R. Bell, War and the Soldier in the Fourteenth Century (Woodbridge, 2004), Chapter 2. Для общего обсуждения см. A.R. Bell, A. Curry, A. King and D. Simpkin, The Soldier in Later Medieval England (Oxford, 2013).
283
Для более полного понимания см. Sources, 409–14. Данные по кампании хранятся в Национальном архиве по адресу E101/45–7; договоры в E101/69; ордера на выпуск в E404/31; Issue Rolls in E403/619–21. Выводы, сделанные в этой главе, основаны на детальном изучении этих записей. Имена из всех списков отрядов, составленных во время кампании и после ее окончания, были опубликованы на www.medievalsoldier.org.
В договоре также определялось количество и тип войск, которые капитан обязывался предоставить. Обычно это выражалось в количестве столько-то человек латников и столько-то лучников. В контрактах также указывалось количество герцогов, графов, баронов и рыцарей, которые должны были входить в отряд. Хотя люди этих социальных рангов вступали в бой и сражались как боевые товарищи, они получали более высокое жалование, чтобы покрыть расходы, связанные с их привычным образом жизни. Все нанятые люди получали жалование. Ставки заработной платы, использовавшиеся в 1415 году, были стандартными выплачиваемыми короной с ранних этапов Столетней войны. Все жалованье для отряда выплачивалось капитану, который затем отвечал за распределение его среди своих людей по своему усмотрению. Часть жалованья выплачивалась капитану в момент заключения им контракта, чтобы помочь ему набрать своих людей. Затем в договорах подробно оговаривался порядок выплаты оставшихся денег. Как мы увидим, именно в этом отношении в договорах 1415 года содержится несколько уникальных положений, отражающих тот факт, что Генрих не имел в своем распоряжении достаточно денег.
Контракты также устанавливали правила в отношении военных прибылей. Согласно стандартной практике, все важные пленники, захваченные капитаном или членами его отряда, должны были быть переданы короне в обмен на компенсацию. Поскольку вторжение происходило во Францию, в эту категорию попадали король Франции, его ближайшие родственники и короли любых других королевств. Что касается таких ценностей, как добыча, деньги, золото, серебро, драгоценности и другие пленные, то и в этом случае соблюдался прецедент. За все, что стоило более 10 марок (6 фунтов 13 шиллингов 4 пенса), капитан имел право на третью долю добычи, захваченной его людьми. Корона забирала третью часть прибыли капитана и третью часть трети прибыли его людей. [284]
284
D. Hay, "The division of spoils of war in fourteenth century England", Transactions of the Royal Historical Society, fifth series, 4 (1954), 91–109.
Этот договор был первым из целой серии документов, касающихся капитана и его отряда. Канцелярия поставила королевскую печать на половине договора, которую капитан хранил у себя, а капитан поставил свою печать на половине договора, принадлежавшей короне. Каждая сторона была обязана соблюдать условия договора. На следующем этапе канцелярия посылала в казначейство "ордер на выдачу", разрешающий выплату первого взноса. Поскольку в этих ордерах перечислялись основные условия договора, особенно количество и типы войск, которые капитан обязывался предоставить, они являются очень полезным источником информации в тех случаях, когда договоры не сохранились. Все денежные суммы, выплачиваемые короной, перечислялись в Эмиссионных списках, поэтому выплата жалованья армии обычно фигурировала наряду с другими королевскими расходами. Однако в 1415 году для записи выплаты жалованья за кампанию был составлен специальный список, предположительно потому, что выплат было очень много, и было сочтено полезным собрать их вместе в отдельном списке. [285]
285
E101/45/5, перечисление выплат 210 респондентам 6 июня.
Когда войска доставлялись на побережье, их проверяли чиновники казначейства. Это делалось для того, чтобы проверить, предоставили ли капитаны то количество и тот тип людей, на который они заключили контракт. Списки личного состава, возможно, являются самыми интересными документами в нашем распоряжении, поскольку в них указаны имена отдельных
286
Они также встречаются в E101/45–47. Имеется также набор зачисленных счетов для пятидесяти девяти главных капитанов в E358/6, и некоторые зачисления на иностранные счета (E364).
Публичное заявление о возможной экспедиции было сделано на заседании парламента в ноябре 1414 года. Лорды и общины посоветовали продолжить переговоры с французами, но согласились с тем, что тем временем подготовка к экспедиции короля должна проводиться по мере необходимости. Всем было очевидно, что на подготовку к масштабному предприятию потребуется много месяцев. Присутствующие также выразили готовность быть "готовыми своими телами" служить королю, как это делали их предки предшественникам короля. [287] Светские пэры заявили королю, что готовы служить в его экспедиции "с любом отрядом, который ему будет угодно назначить". [288] Из предложений Генриха по выплате жалованья, сделанных в этот момент, уже было ясно, что он намеревался провести по меньшей мере девятимесячную кампанию. За первую четверть (год делился на четыре периода по девяносто одному дню, т. е. примерно три месяца) жалованье выплачивалось до начала четверти. Заработная плата за второй и третий кварталы выдавалась бы в конце второго квартала.
287
PPC, ii, 140–2.
288
Этот и следующий момент раскрывается в документе от 16 апреля 1415 года, который пересказывает более ранние события (PPC, ii, 151).
Учитывая стремление парламента к дальнейшим мирным переговорам, король не мог проводить полноценную военную подготовку к войне, пока его посольство находилось во Франции. Это не помешало в середине февраля провести "стратегическое планирование" по обороне моря, английских границ и Кале во время любой экспедиции короля. [289] В этих обсуждениях участвовали герцог Йоркский, граф Дорсет, Генрих, лорд Скруп и сэр Томас Эрпингем [290] — все опытные военные, которые должны были участвовать в кампании. Король не все делал в одиночку. Материалы, подобные этому, показывают, как много деталей было оставлено его доверенному окружению. Не считая братьев короля и его ближайшего друга графа Арундела, люди, присутствовавшие на этом совете, скорее всего, были главными командирами, что делает казнь Скрупа за измену накануне отъезда еще более значимой. Эти обсуждения также показывают, насколько сильно было беспокойство о внутреннем мире во время возможного отсутствия короля. Оуэн Глендауэр так и не был захвачен, а парламент в ноябре 1414 года выразил обеспокоенность тем, что валлийские мятежники беспокоят пограничные графства, "как если бы они были землей, охваченной войной". [291] Йорк и его советники рекомендовали разместить 180 воинов в Северном Уэльсе и 120 в Южном Уэльсе до отъезда короля, а также обеспечить хорошую оборону частных замков в Уэльсе. [292] Более 300 воинов было рекомендовано для Бервика и Шотландских марок, 300 — для Гина, в дополнение к 900 в Кале. Однако перед отплытием экспедиции численность войск для Кале и обороны побережья была сокращена, но в Северный Уэльс было направлено дополнительно 120 человек, что опять же отражало опасения по поводу неприятностей в этом регионе. [293] В Англии забота о внутренней безопасности привела к проведению ширских и клерикальных собраний за несколько месяцев до отплытия короля: 27 мая было приказано ввести в действие систему маяков. [294] И снова нам напоминают о том, насколько Генрих считал себя незащищенным. Помните, что информатор Фузориса сказал ему, что Генрих может обнаружить, что в его отсутствие против него будут подняты восстания, как это было против Ричарда II в 1399 году. [295]
289
PPC, ii, 145–8.
290
Сэр Томас Эрпингем (англ. Sir Thomas Erpingham; 1357 — 27 июня 1428) — английский рыцарь, кавалер ордена Подвязки. Принадлежал к землевладельческому роду из Норфолка, служил Джону Гонту и его сыну Генри Болингброку, участвовал в боевых действиях во Франции, в Кастилии и Литве.
291
PROME, IX, 106. Это оставалось причиной беспокойства даже накануне отъезда. 5 июля сэр Гилберт Тэлбот получил полномочия вести переговоры с Глендауром, если его удастся найти. (Foedera, IV, ii, 587).
292
В апреле граф Арундел был отправлен в Уэльс для проведения набора в армию. (E403/621 m.4).
293
Для Южного Уэльса ничего не предусмотрено (PPC, ii, 172–80). Гарнизон военного времени во время похода в Кале состоял из 229 латников, 244 конных лучников, 254 пеших латников, 303 пеших лучников и 60 арбалетчиков, плюс несколько разведчиков. (J. Kirby, "The financing of Calais under Henry V", Bulletin of the Institute of Historical Research, 23 [1950], 166).
294
PPC, ii, 168.
295
Fusoris, 247–9.
Сбор средств и заключение контрактов
Поскольку король намеревался лично возглавить экспедицию, требовались все необходимые атрибуты двора, а также большее количество военного снаряжения, чем уже имелось в королевском арсенале в Тауэре. Поэтому 5 февраля королевскому мастеру был отдан приказ приступить к работе. В течение следующих недель начали собирать запасы железа, луков и пороха, а король набрал несколько немецких артиллеристов. [296] Неудивительно, что советники короля уже беспокоились о том, хватит ли королевских средств для покрытия возможных расходов на крупную экспедицию, и попросили казначея подготовить отчет об имеющихся доходах и обязательствах. [297] Была надежда, что до отъезда короля удастся выделить достаточные средства на каждый "центр расходов". Таким образом, по словам советников Генриха, ум короля будет успокоен, и он сможет отправиться в путь как "хорошо управляемый христианский принц" и провести свою кампанию "к удовольствию Бога и к комфорту всех своих истинных подданных". Хотя парламент в декабре 1414 года предоставил королю двойную субсидию на сумму около 76.000 фунтов стерлингов, только половина должна была быть получена до 2 февраля 1415 года, а остальная часть — годом позже. Как было принято, и как было бы необходимо, если бы войска должны были получить деньги до отъезда из Англии, займы запрашивались под залог предстоящих доходов от духовенства, дворянства, городов и "значительных людей королевства".
296
Foedera, IV, ii, 583; E403/619 m.15.
297
Смета казначея содержится в PPC, ii, 172–80 и содержит дополнительные подробности об ожидаемых расходах на рутинные военные обязательства, такие как Кале, Ирландия, Уэльс и граница с Шотландией.