365 сказок
Шрифт:
Девы спасённые жёнами стали других, рыцарь принцессу искал, да не сыщешь таких. Ведь настоящих похитить-то должен дракон, но от драконов остался лишь слух или сон.
Бродит по комнатам рыцарь, тоскует порой, Бьётся о стёкла минут бесполезнейших рой. Не присягнуть уж короне и слов не сложить, рыцарь забыл уж почти, что такое служить.
Было бы здорово с кем-то клинками — и ах!
Только в душе затаился коварнейший страх. Что если нет больше места сим ратным делам, так умирать? Неприглядно, хоть вешайся сам.
***
Юные годы прошли, не
Не допускает мечтаний она и невзгод, книгами дышит и книгами только живёт. Пусть не нашёл её старый дракон как-то раз, пусть её рыцарь в молчании где-то угас.
«Ведьмою лучше», — когда-то решила она, выбросив платье, сбежала, себе лишь верна.
Время течёт, огибая избушку её, время неслышно ей на ухо что-то поёт. Может, драконьи мечты рассказало уже, может, о рыцаре, солнце чьё лишь в витраже, только принцесса не хочет чего-то менять, согбенной стала её благородная стать. Руки теперь огрубели от ядов и трав, губы пожухли, ведь пробовать надо состав, но своё счастье она предавать не спешит, пусть даже кажется часто, оно и горчит. Пусть даже запах полынный порой у него, больше принцессе не надо совсем ничего.
***
Старый дракон с чашкой кофе грустит сотню лет, рыцарь не сыщет покоя, не знает побед. Дева одна совершила для них поворот, под колесо у судьбы и вода не течёт.
Чашу смиренья она не пила никогда, мимо проходят теперь, не затронув, года. Старость пусть тело коробит, нет места в душе, ведьма не знает покоя в своём кураже. Если б когда-то её вдруг похитил дракон, рыцарь бы спас её ярким и солнечным днём, правили б вместе, войной бы пошли на других…
Ведьме то ведомо, скучно, не хочет о них.
Канули в пропасть легенды и память, пускай. Канули в вечность походы за доблесть и рай. Ведьма не в прошлом, а в будущем только живёт, год истекает, другой начинается год.
Круг истекает, иной начинается круг,
Рыцарь, дракон и принцесса, супруга, супруг… Церковь, венчанье и вот коронации зов… Ведьма не хочет такого, не терпит оков. Снова садится луна, снова солнце встаёт, жизнь затухает и снова с весною цветёт. Нитка прервётся, мученья закончатся вдруг, если за ведьмою рыцарь приедет.
И тут новой легенды наступит сияющий час. Юн будет рыцарь, и подвиг свершит он на раз. Космы седые теряя, покатится прочь ведьмы усталой глава, и расстелется ночь… Рыцарь под утро найдёт королевство руин, рыцарь с драконом сразится, не только лишь с ним. Рыцарь принцессу отыщет, не зная ничуть, что оборвал жизнь троих, не постигнувших суть.
***
Время над всеми смеётся, и бьётся спираль, времени ведьмы,
Только одно неизменно, пожалуй, совсем — неба лицо совершенно, не знает проблем. Солнце бежит по нему, звёзд идёт хоровод, Лунный прекрасный лик всходит в свой только черёд. Это небес не меняет, сплошна синева. Небу не знать колдовства и не тронут слова. Ведьмы и рыцари, сотни принцесс и дракон — небу всё это лишь кажется, кажется сном. Снова весна, и плывёт над землёю туман, небу плевать, оно вечно, ничуть не обман. Даже и солнце погаснет, но сам небосвод будет пусть тёмным, пустым, но таким же вот-вот…
***
Старый дракон поднимается из-за стола, ночью к нему очень странные были слова, ночью он в небо смотрелся и видел там знак, что его жизнь оказалась лишь только пустяк. Злата, сокровища — что это, если не пыль? Кто-то легенд не сложил, и не ведает мир, как среди ночи в пустом подземелье грустит старый дракон, и о чём он, пожалуй, молчит.
Рыцарь выходит из замка, не носит кольчуг. Сердце его пережило последний испуг, небо над ним прозвенело сегодня с утра, что засиделся, в дорогу пора, уж пора. Рыцарь давно не слыхал, но послушал тот зов. Был он когда-то бесхитростный, нынче – хитёр. Знает теперь он, где нужно дракона искать, что же, теперь не пора мемуары писать.
Ведьма вгляделась в зарю и нахмурилась. Что ж, кажется, что-то встревожилось, время — как нож. Ведьма собрать свои склянки спешит до утра. Значит, пора, уж пора, даже точно пора! Время вильнуло, река потекла сквозь неё! Вот почему так вопит над жильём вороньё. Вот отчего красит алым закат небеса.
Время приходит, и пусть серебрится коса…
========== 118. Родной мир ==========
Просыпаться совсем не там, где засыпал, — это чувство знакомо, пожалуй, каждому страннику. И хорошо ещё, если пробуждение получается приятным, зачастую безопасное убежище обращается новой реальностью, миром, в котором слишком много опасности или тревоги. Но на этот раз мне повезло, из сна меня вынесла волна света. Я оказался на лесной подстилке, сквозь не до конца распустившиеся кроны сияло солнце. Вокруг цвели фиалки, а поодаль виднелись и другие, тёмно-алые, но незнакомые мне цветы. В воздухе тёк лёгкий аромат.
Я сел и потёр ладонями лицо, как будто пытался понять — на самом ли деле проснулся. Но, похоже, сон действительно унёс меня куда-то ещё прямо из собственной постели, унёс несобранным и без всяких вещей. Разве что, у меня нельзя было отнять шаманский нож и… меня самого.
Поднявшись, я обошёл поляну, на которой очутился. С неё, как с настоящего перекрёстка, уводило несколько троп, но только одна позвала меня. Так как сон, перебросивший меня сюда, не озаботился завтраком, я двинулся именно по ней, надеясь отыскать хотя бы источник и выпить воды.