69. Русские геи, лесбиянки, бисексуалы и транссексуалы
Шрифт:
Это сумрачное представление больного Нижинского не имеет ничего общего с действительностью. Уже на выпускном вечере 29 апреля 1907 года все понимали: на сцене стоит будущий танцевальный гений. Великая и всемогущая протеже Императора Кшесинская сразу же после выпускного поздравила Нижинского и заявила, что хочет видеть его в качестве партнера. Минуя кордебалет, Нижинский, не смотря на провал на экзамене по истории, начал выступать на сцене Маринки как солист. Уже к концу лета, танцуя с Кшесинской в Красном Селе в присутствии Императора Николая II, Нижинский сумел отложить более 2000 рублей (при щедром жаловании 780 рублей в год), которые не просто позволяли жить безбедно, но даже в роскоши. Популярность Нижинского позволила ему самому давать
Зато другой великосветский персонаж, известный петербургский гомосексуал князь Павел Львов, был готов сделать ради своего кумира все, что угодно. Львов, приятель и покровитель Дягилева, влюбился в Нижинского на сцене, впрочем, в жизни робкий и неискушенный в однополом сексе Вацлав скоро разочаровал его. Но прежде, желая близкого знакомства, Львов устроил обед в ресторане «Медведь», излюбленном месте встречи петербургских гомосексуалов, туда и привели Нижинского после триумфальной премьеры «Павильона Армиды» Бенуа и Фокина. Куцее пальтишко Вацлава, в котором тот заявился в ресторан, на следующий же день заменила шикарная шуба… На несколько месяцев Вацлав и его семья оказались в золотой клетке, так как Львов оплачивал все его счета. Нижинский перевез мать в новую квартиру, а сам проводил ночи у Львова. Но интерес князя остыл, и Вацлав пошел по рукам… Однако Павел Львов остался первым мужчиной, которого, судя по всему, Нижинский любил, переживая разрыв.
Именно Львов в декабре 1908 года познакомил Нижинского с Дягилевым. И эта встреча двух любовников перевернула представление о классическом балете. Львов представил Нижинского «чиновнику по особым поручениям при театре» во время антракта одного из представлений в Мариинском театре. На первую встречу тет-а-тет с Дягилевым Вацлав отправился в отель «Европейская гостиница», где жил Сергей. Тогда же состоялась и попытка заняться сексом, которая, по словам Нижинского, «оказалась не очень успешной».
Спустя несколько месяцев, Дягилев решил везти русский балет на запад. Перед биографами Нижинского встает вопрос, когда пришло это решение к выдающемуся «антрепренеру» (возьмем это слово в кавычки, так как Дягилев не выносил его) и кто подсказал ему эту, казалось, невероятную идею. Ромола Нижинская, будущая жена Вацлава, уверяет, что инициатором «Русских сезонов» был Нижинский. Это кажется невероятным, ибо молчаливый и полуобразованный Вацлав чувствовал себя уверенно только на сцене и в постели Дягилева. На самом деле впервые о представление русского балета в Париже Дягилев заговорил еще в 1906 году. А реальные очертания в виде сметы и предварительной афиши проект обрел еще до встречи с Нижинским – в июне 1908 года.
В начале мая 1909 года состоялся отъезд русской труппы в Париж. Нижинский проследовал в купе Дягилева, поезд тронулся, очередная золотая клетка захлопнулась почти на десять лет вперед.
18 мая со сцены театра Шатле сошел новый гений танца. Французы долго ждали появления на сцене именно мужчины, которого с некоторых пор вытеснили с парижских подмостков танцовщицы-травести. Пресса заговорила о «чуде мужского танца», воплощением которого был Нижинский. Мужской эротизм, несомненно, явился своеобразным катализатором совершения этого чуда. Понимали ли Нижинский и Дягилев то, что позволяет воспаленным умам со времен выступления Нижинского на парижской сцене твердить о «сговоре гомосексуалистов», соблазнивших публику мужскими чарами?.. В этом есть своя правда, и она заключается в том, что, разумеется, парижские гомосексуалы во главе с Жаном Кокто, ставшим другом Дягилева, были в восторге от экспериментов Нижинского. Но «мужской эротизм» Нижинского содержал в себе лишь самую незначительную толику маскулинности. Движение к воплощению мужского начала в танце шло через размывание границ пола. Нижинский, в котором Фокин отмечал «полное отсутствие мужественности»,
У успеха в Париже была одна обратная сторона, которая угнетала хрупкую психику Нижинского, – слава распахнула перед ним двери самых неприступных домов, но он по-прежнему чувствовал себя уютнее в одиночестве. Сергей же старался оживить внимание Вацлава интересом к светской жизни через ее внешний блеск. Более всего его интересовало образование любовника: они посещали концерты, спектакли, музеи, Дягилев открыл для своего протеже французскую живопись, особое впечатление на Нижинского произвели картины Гогена.
Вернувшись на новый сезон в Мариинку, Нижинский, ощутил вкус к свободному танцу, нехотя танцевал «классический» репертуар и все чаще сказывался больным, когда в афише назначали спектакли Фокина. Дело в том, что ему уже давал уроки танцовщик-гротеск Энрико Чикетти, который во многом предвидел поэтику модерна в танце.
Спустя год, летом 1910-го, Нижинский, повторив свой успех на сцене в Париже и в Берлине, вернулся в Россию, где уже не мог танцевать, как того требовали старые каноны, и впервые задумался о том, чтобы попробовать себя в хореографии. Нижинский сделал нечто, «выполненное в стиле движущегося греческого фриза». Дягилев подобрал музыку – «Прелюдию к «Полуденному отдыху фавна» Дебюсси, ставить балет взялся Фокин…
Но и этот балет, и феерическое будущее Нижинского так и остались бы в проектах, если бы не его дерзкий жест в «Жизели» на сцене Маринки. Вацлав решил танцевать без обязательных «штанов». Публика решила, что Нижинский вышел на сцену обнаженным. На следующий день Нижинский был уволен из императорского театра, а Дягилев смог наконец создать свою труппу, чтобы отправиться в Европу и окончательно покорить Запад русским балетом – за Парижем последовали Лондон, Берлин, Вена, Будапешт...
«Полуденный отдых фавна» будет поставлен самим Нижинским в 1912 году. И тоже обернется скандалом. Изображая фавна, развлекающегося с шарфом нимф, Нижинский повторит движения, которые были ему хорошо знакомы по мгновениям одинокого удовольствия, – сымитирует мастурбацию в танце. Полиция нравов тут же запретит спектакль, но вторая премьера все же состоится…
Прозрачный эротический жест на сцене подтверждает, насколько важной казалась Вацлаву его скрытая от широких глаз сексуальность. После «Фавна» Нижинский стал единственным хореографом труппы Дягилева, поставил «Весну священную» и «Игры». Но публика не поняла новаторства Нижинского. Вскоре его союз с Дягилевым стал трещать по швам. Причиной конфликта послужили деньги и секс. Пассивная позиция в сексе была навязана Вацлаву его первыми любовниками. Обладая пенисом внушительного размера, Нижинский всегда хотел быть активным и часто возбуждался от самофелляции. В течение всего романа с Дягилевым он постоянно изменял ему с женщинами только для того, чтобы доказать себе свою мужественность.
Что касается денег, то Вацлав никогда не получал больших сумм на руки, в течении десяти лет между ним и Дягилевы не было даже договора.
Разлад завершился неожиданным браком Нижинского на венгерской подданной Ромоле фон Пульски. Скорость и внезапность этого брака напоминают стремительный союз Чайковского и Милюковой. Когда Вацлав и Ромола решили пожениться, они даже не могли общаться друг с другом, так как не знали ни одного общего языка. Долгое время Вацлав не решался вступить с Ромолой в сексуальные отношения…