8 марта, зараза!
Шрифт:
4(3)
Нервно сглатываю, вспомнив слова Руслана о том, что Гектор — однолюб. И это ужасно, это исключает в его случае возможность обрести своё счастье с другой женщиной. Но в тоже время такая цельность натуры вызывает восхищение. Человек не разменивается: или всё, или ничего. Я бы так не смогла.
Вспомнив Руслана, решаю задать ещё один беспокоящий меня вопрос.
— А Ржавый… Вы помирились?
— Мы и не ссорились, — спокойно говорит Гектор, укладывая голову у меня на коленях. — Он сделал свой выбор. Я бы поступил так же — уже говорил.
Вот оно — воющее одиночество: ни семьи, ни друзей. Только холод, тьма, пустота. Коля мой точно бы не выдержал. Он обычный. А Гектор… это Гектор.
Ласково провожу по волосам и шепчу:
— Тебе пора.
Он тяжело вздыхает, берёт мою ладонь, прижимает к щеке, потом — целует в центр.
— Спасибо тебе, девочка моя, — произносит хрипло, — за то, что случилась в моей жизни. Ты была лучшим из того, что в ней вообще случалось. Спасибо за каждый день и каждый миг, любимая…
Поспешно отводит глаза, резко поднимается и идёт к двери, я семеню следом.
В прихожей останавливается, ещё раз проводит рукой по моим волосам, улыбается светло и грустно.
— Прощай, Алла. Теперь уже навсегда.
— Прощай, Гектор.
— Пожалуйста, будь счастлива.
— Ты тоже.
— Постараюсь, — красивые губы трогает горькая улыбка, топит лёд в глазах, окутывает напоследок теплом.
Он уже берётся за ручку двери, когда я вспоминаю:
— Гектор! Постой! — он послушно замирает, я убегаю в комнату, быстро нахожу в кошельке карточку и возвращаюсь к нему: — Вот, забери. Правда, будет намного лучше, если между нами с Колей не будет твоих денег. А то он думает, ты платишь мне за интимные услуги…
Гектор мрачнеет.
— Твой муж идиот, Алла, — цинично бросает он. — Мне даже комментировать подобные высказывания не хочется. А это, — он кивает на карточку, — не возьму. Деньги твои, делай с ними, что хочешь. Я бы, конечно, хотел, чтобы ты поступила разумно и не шла на поводу эмоций. Но это — мои желания. Я не вправе навязывать их тебе. Прощай, — ещё раз говорит он и всё-таки перешагивает через порог, закрывая за собой дверь.
И я понимаю — теперь точно всё. Этот эпизод моей жизни закончен, теперь — по-настоящему. Я верю Гектору. Верю, что он больше не станет вмешиваться в мою жизнь. Верю, что наконец отпустил совсем. И благодарна ему за это.
Иду на кухню — собираюсь готовить ужин, за которым намерена сообщить Коле главную новость. Бросаю взгляд за окно. Гектор ещё не уехал. Стоит, курит, смотрит куда-то вдаль. Накрапывает лёгкий дождь, словно сама природа вторит печали нашего расставания.
Гектор выбрасывает окурок в урну, садится за руль и уезжает, уже не оглядываясь.
Вот и всё.
Спасибо и тебе, милый андроид, что был в моей судьбе. Обещаю помнить о тебе только хорошее.
От этих мыслей моя душа наполняется светом. И этим светом хочется поделиться с другими. Я вдруг чётко понимаю, что нужно делать с деньгами на карточке.
Бегу в комнату, достаю свой старенький ноут. Последнее время я не могу без слёз смотреть ролики, где собирают деньги на лечение детей. Я представляю
Слежу через мобильный банк за тем, как пустеет счёт. И с каждым ушедшим рублём — словно камень падает с плеч.
Да, нам с Колей очень бы пригодились эти деньги, но использовать их для нас — будет неправильно. Тысячи молодых семей справляются без таких вот «дотаций» — и мы с Колей справимся. В конце концов, скоро у нас будет мощный стимул — наш малыш. А там, может, познакомимся с его родителями — надеюсь, однажды они помирятся. И будем возить маленького в деревню, чтобы он мог расти на воздухе и просторе.
Наконец, карточка пуста. И я со спокойной совестью режу её на мелкие кусочки.
Вот теперь с прошлым совсем покончено. Зачем только я вообще брала с собой эту карту? Видимо, трусиха во мне, боявшаяся жизни на новом месте, нашептала так поступить. Но теперь я смелая. Теперь я не боюсь, у меня есть опора. Думаю о своей милой опоре и улыбаюсь вовсю. Постепенно солнечный и тёплый образ Коли вытесняет из памяти дождливый и холодный образ Гектора. И это правильно. Потому что я тоже окончательно отпустила его, порвала с ним последнюю связь, когда уничтожила карточку.
Уверена, любимый Медведя примет и поддержит моё решение. Возможно, поворчит немного для проформы. Но в результате согласится. Теперь у него точно нет поводов считать себя рогоносцем.
Довольная собой возвращаюсь на кухню и колдую над ужином. Хочу удивить любимого — Коля у меня любит покушать. И я порхаю по кухне, занятая готовкой, и тихо напеваю под нос.
Не сразу слышу, как в замочной скважине проворачивается ключ.
Коля вернулся? Рано же ещё!
Но всё равно бегу в прихожую встречать.
Едва дверь открывается, вешаюсь на шею, обнимаю тёплого, родного, мягкого. Чмокаю в пухлую щёку.
Но Коля отстраняет меня чуть ли не с брезгливостью, смотрит с презрением.
Я не понимаю его поведения.
— Милый, что случилось? — бормочу, чуть отступая, потому что у любимого на лице сейчас что-то такое, чего там не должно быть — негодование, недовольство, злость.
— А вот ты мне сейчас и объяснишь, зая, — говорит он, недобро щурясь.
Впервые за три года Медведя пугает меня.
4(4)
Коля наступает на меня, я пячусь к стене, почти влипая в неё. Его зрачки расширены, руки сжаты в кулаки, он явно зол.
— Объясни мне, дорогая, — брызжет мне в лицо слюной муж, — почему мне звонят соседи и говорят, что мою жену у всех на виду носит на руках какой-то левый мужик?! Ты совсем охренела, Алла, так позорить меня.
— Милый, — лепечу, кладя ему руки на плечи и пытаясь успокоить, — я не буду отрицать случившегося — приезжал Гектор, мой бывший. Он очень упрямый. Хотел забрать у меня сумки с покупками, я не отдавала. Тогда он взял меня на руки вместе с пакетами и пронёс по лестнице до второго этажа.