Афганский рубеж 3
Шрифт:
Задержка со стороны начмеда позволила мне приблизиться вплотную к замполиту.
— Успокойся, Серёга! Дров сейчас наломаешь… — просил Марат Сергеевич, но Кислицын пытался его обойти и что-то показывал в сторону Баева.
— Майор, отставить! Смирно! — кричал командир эскадрильи.
Страсти накалялись. Ещё пару секунд и я успею добежать и встать перед Сергеем Владимировичем.
— Марат, уйди. Уйди, говорю! — рявкнул Кислицын.
— Майор, я вам сказал отставить! — «подкинул дров»
Заткнулся бы пока на пару минут, но голос командира эскадрильи только раздражал замполита.
— Сергеевич, уйди! Освободи дорогу! — громко сказал Кислицын и оттолкнул Марата Сергеевича.
Тот отлетел в сторону, и замполит рванул к Баеву. Тут и я подоспел, встав перед Кислицыным. Сзади на него накинулись Кеша и Семён. И только втроём нам удалось сдержать порыв ярости Кислицына.
Он смотрел на Баева глазами голодного тигра. Взгляд не то что прожигал насквозь, а мог убить на месте. Представляю, чтобы Кислицын сделал с командиром эскадрильи, если бы смог добраться до него.
— Сашка, ты-то куда?! Отпусти меня! — кричал замполит, пытаясь вырваться из нашего захвата, но с громилой Семёном и крупным парнем Кешей справится трудно.
— Нет, Владимирович. Мордобой ничего решит. Успокойся!
— Он же парней погубил! Тварь штабная! Ни дня на войне не был и сразу повёл за собой. Сволочь! — бросался оскорблениями Кислицын, но я удерживал его.
Ноги замполита проскальзывали по ребристой поверхности стоянки, сложенной из плит К-1Д. Со взмокших волос во все стороны летели капли пота.
— Прекратить, товарищ майор! — продолжал показывать себя Баев.
Если он так продолжит, то Кислицына успокоить не получится. Сергей Владимирович твёрдо намерен «поправить» лицо командиру эскадрильи.
— Я тебя предупреждал. Я тебе говорил, пирожок ты мамкин! Сказал, позвони в штаб и доложи. А ты тварь, засунул язык в задницу! Пацанов… экипаж… погубил. Ещё и прикрывать не пошёл!
Кислицын сделал последний рывок. На ногах мы уже не смогли устоять и рухнули на металлическую поверхность. И всё равно Сергей Владимирович продолжал тянуться к Баеву. Как же тяжело его удержать!
— Приказываю, Кислицын, отставить! Я командир!
Тут моё терпение лопнуло.
— Это звание ещё нужно заслужить, Кузьма Иванович. Пока что вы только товарищ подполковник! — сказал я.
— Серый, успокойся, — подбежал Марат Сергеевич и помог нам поднять замполита.
Взмокший Кислицын показал всем видом, что ему помощь не нужна. Он по-прежнему пыхтел и утирал рукавом лицо от пота. Тяжело дыша, замполит махнул рукой, снял с себя разгрузку и передал её Семёну.
Кислицын взглянул на Баева.
— Пацанов погубили, а ты мне что-то тут приказываешь, — тихо сказал замполит.
Он расстегнул куртку комбинезона
— Глеб Георгиевич, постройте личный состав напротив вертолётов ПСО. Естественно, тех кто свободен, — дал указание Баев и прошёл мимо нас.
Удивляюсь выдержке этого человека! Хотя, возможно это пофигизм, помноженный на эгоизм. К нам подошёл лётчик-оператор, который летал с Баевым в экипаже. Он же и рассказал обстоятельства произошедшего.
— Шли по обратному маршруту. В районе кишлака, где днём ранее уже видели пулемёты ДШК, Кислицын предложил отвернуть влево, чтобы пройти восточнее. Баев сказал, что слишком близко к Чарикарской «зелёнке». Плюс маршрут утверждён был. Там взять-то надо было на пару километров в сторону и… Короче, попали под обстрел.
— Так как наших зацепило?
— Прям по кабине. Лоб в лоб. Там шансов у парней не было. Огненный шар вместо вертолёта падал. На земле даже не могу и сказать, что можно было собрать. Зрелище ужасное.
— А чего такие разные повреждения у вас и у Кислицына? — спросил я.
— Да всё просто. Владимирович первым пошёл гасить точку, вот и принял на себя удар. Отработал, но не очень точно. А мы уже НАРами всех там загасили, — объяснил лётчик-оператор.
Начальник штаба эскадрильи уже начал нас подгонять в более грубой форме. Вернувшись на место, где стояли Ми-8 с телами наших парней, мы тут же встали в строй. На вопросы пока не отвечали. Да и всё внимание было направлено на командира эскадрильи.
Он о чём-то беседовал с медицинскими работниками. Как мне показалось, разговор у них не клеился.
— Это не самый лучший подход к решению вопроса, товарищ подполковник, — предупреждал Баева врач.
— А как вы собираетесь их домой отправлять?! Вы делайте свою работу, а я — свою.
— Кузьма Иванович…
— Доктор, вопрос решён. Не можете сделать как надо, я вам покажу.
Ми-8е уже выключились. Все ждали, что из грузовой кабины сейчас вынесут три тела наших парней. Картина ожидалась не самая приятная.
Естественно, что в строю уже некоторые начали бледнеть. Четверо бойцов с носилками подошли к вертолёту. Когда начали вытаскивать первого погибшего, у одного из бойцов нервы не выдержали. Сдерживать рвотные позывы он уже не смог и убежал в сторону.
Из вертолёта достали окровавленный брезент и понесли в сторону машин. Более никого из Ми-8 не доставали. По лицу бортового техника было видно, что он чувствует себя очень паршиво.
— Итак, не самая лучшая процедура, но вам предстоит её выполнить. К сожалению, опознать кто есть кто сложно. Поэтому нужно это сделать вам.