Академия тишины

Летова Ефимия

— Вот демоны! — впервые в жизни я пожалела, что рядом нет Мэй: сейчас её способности по гашению чужой магии очень бы пригодились. Однако Лен сам потушил начинающийся пожар без особого труда, а я восхищённо цокнула языком: моё владение остальными, не ведущими стихиями было позорно слабым, да и огнём, по сути, я управляла до поры до времени: стоило немного разнервничаться, и он выходил из-под контроля, вот как сейчас. И если начинала гореть одежда или окружающее пространство, как-то исправить это, быстро и безопасно для остальных, я тоже толком не могла.

Не самое радостное открытие.

— Ладно, не рассказывай,

если не хочешь, — вдруг примирительно сказал Лен. — Просто я… не знаю. Я здесь уже почти месяц, но всё равно чувствую себя чужим. И это молчание, так выматывает, и занятия тоже такие странные. Там, на подкурсе Академии стихий, я понимал, что и зачем я делаю, не то что бы всё было так легко и приятно, но… Здесь я на факультете жизни, и думал, то есть, предполагал, что мы будем заниматься чем-то светлым. Хорошим. И вроде бы всё так и есть — целительство, усиление и замедление роста, изучение анатомии, но в то же время, как бы это выразиться…

— Уж вырази как-нибудь, — я вздохнула. — У нас осталось минут десять.

— Откуда ты знаешь?

— Чувствую.

— Да? Ну… в то же время, мне кажется, моральные рамки у них здесь уж очень гибкие.

"А Ларс никогда не жаловался", — подумалось мне.

— Понимаешь, я считаю, что наша первоочередная обязанность — спасать жизнь. И наша общая мечта и цель — научиться возвращать жизнь, покинувшую тело, без ущерба для… души. Но никак не творить жизни новые, не искажать живые организмы в угоду собственному тщеславию и любопытству. Не то что бы кто-то предлагает заниматься подобным, но это воспринимается… нормально. Без осуждения.

Я хотела возразить, из какого-то чистого упрямства, но подумала про леди Сейкен и её жутких экспериментальных уродцев, с которыми столкнулась лично, и неопределённо кивнула. Доля истины в словах Леннарда определённо была.

— Кто у вас сейчас глава факультета? — спросила я.

— Леди Адая Маскрет.

Я чуть не села на землю.

— Такая серая, бесцветная и слегка помятая?!

— Нет, — удивлённо ответил Лен, срывая травинку и задумчиво вертя её в пальцах. — Нормальная, я хотел сказать… обычная. И она даже помнит моего отца — он был её студентом на магистрской практике или что-то вроде того.

— Он здесь учился? — вспомнила я рассказ Лена в нашу первую встречу, решив выяснить по поводу леди, у которой когда-то покупала неглисиум, всё самостоятельно чуть позже. Драгоценное время истекало.

— Да. Я-то вовсе его не знал, насколько я понял, он умер, когда я был совсем маленьким, но Академию, разумеется, уже успел закончить. Леди говорит, он на меня совсем был не похож, боевой, активный… — Лен замолчал и отвернулся. — Не нравится мне эта Академия. Если бы не мама с её глупой навязчивой идеей исполнить последнюю волю и бла-бла-бла, я бы тут ни за что не остался.

— У меня здесь училась мать, — сказала я, хотя и не собиралась об этом говорить, но Леннард выглядел совсем несчастным. — Я её тоже не знаю, и она… или кто-то другой записала меня сюда. Правда, мой отец ни на чём не настаивал, но у меня как-то особо и выбора не было, то есть, — я тут же исправилась. — Там, где я училась, было не очень интересно, так что… Знаешь, я думаю, ты привыкнешь, всё образуется. К тому же эти поездки в столицу, глоток свежего воздуха, внеплановое снятие печати безмолвия…

— Пока что у нас была только одна поездка, это не показатель,

и неизвестно, что будет дальше, — уныло произнёс мой собрат по поездкам. — Как-то не питаю иллюзий и боюсь…

Он буквально захлебнулся тишиной.

Время вышло, и Лен посмотрел на меня с такой тоской брошенной собаки, что мне стало не по себе. А затем парень опустился на корточки и ухватился за высокой стебель собственноручно оторванной травинки. Протянул к ней обе руки, вытягивая, вытаскивая.

Красные, жёлтые нити магических плетений заискрились под его пальцами.

У меня не было никакого отторжения ни от Лена, ни от других жизневиков, но магия жизни оказалась как никогда ощутимой, по коже пробежали неприятные колкие горячие и парадоксальным образом морозящие мурашки. Травинка на глазах вытягивалась, удлинялась, отрастала, тянулась за рукой Леннарда.

И хотя меня слегка зазнобило, как при простуде, я не могла не восхититься этой его работой и одобряюще хлопнула по плечу, но из взгляда Лена потерянность не ушла, она чувствовалась в его поникших плечах, опущенной вихрастой голове.

…Ещё один нытик на мою голову!

Глава 26

В целом, меня всё устраивает. И это… так непривычно.

У меня есть Габриэль.

И Ларс у меня в принципе тоже есть.

И моя магия.

Каждые две недели ещё до рассвета мы с Мэй и Леном выезжаем в Тарол, где нас неизменно встречает адьют, так ни разу и не снявший маску с лица. В отличие от самого первого раза, последующие выезды оказались более чем насыщенными, как информацией, так и практикой.

Во второй наш выезд в Тарол адьют начал рассказывать историю королевской династии. Кое-что было нам до этого неизвестно, а что-то мы, разумеется, уже знали из школьных уроков истории, например, то, что в своё время наша страна переживала непростые, но весьма частые периоды гражданских войн и тотальной разобщённости населения, поэтому установилась традиция именовать правителей по всегда преданной и принадлежащей им столице, а не государству в целом — Тарольскими. Сказать по правде, лично мне на моём хуторе до всевозможных устоев, событий и интриг королевского двора просто не было никакого дела — настолько далёким казалось это всё от моей собственной жизни, полной мелких повседневных забот: игр и учёбы. Я знала, что у нас имеется коронованный правитель, что у него есть жена, дочь и сын, но какие-то подробности были мне — и в равной степени всем остальным хуторским жителям — совершенно неинтересны. Где-то есть боги, где-то демоны, где-то короли, но между их мирами и нашим пролегает бездонная и бескрайняя пропасть — как-то так.

И вдруг оказалось, что это очень даже реальные живые люди. И я могу ходить по построенному для них дворцу, и однажды — возможно, даже очень скоро — смогу быть представленной им лично. И они действительно всё решают, и от них зависит столь многое. Например, судьба нашей Академии. Да что там, всех Академий. Всё и вся.

Есть ли магический дар у Гриона Тарольского? Об этом никто ничего не говорил, но было как-то странно думать о том, что человек, дара не имеющий, может держать в узде такое количество одарённых просто силой традиций и кем-то там установленным правом. Я впервые задумалась об этом вопросе, а ещё о том, как же пропустил король заговоры против магов — семьи сэра Лаэна, семьи Менел… Но спрашивать у нашего рассказчика пока не решилась.